- Это укрепило бы династию. Она об этом мечтает. Торанага опять уставился на луну, но теперь он сосредоточился на этой задаче... Он вспомнил, что сказала ему госпожа Ёдоко в Осаке... Тогда немедленного ответа не требовалось, и он отложил этот вопрос, сосредоточившись на более важных текущих делах.
- Я думаю, она опять придумала какую-нибудь хитрость. Кийяма сказал вам, что корабль варваров сгорел?
- Нет, господин.
Торанага нахмурился.
- Это удивительно - он должен был знать об этом. Я сказал Тсукку-сану, как только услышал, - он сделал все, чтобы сразу послать почтового голубя. Но это только подтвердило бы то, что они и так уже знали.
- Ведь это злодейство должно быть наказано. И поджигатели, и глупцы, которые это позволили.
- Со временем они все получат по заслугам, Кири-сан. Я слышал, что заявляют священники-христиане - это "перст Божий".
- Какое лицемерие и глупость!
"Да, очень глупо... с одной стороны, - думал Торанага. - Но не с другой... "
- Благодарю вас, Кири-сан. Скажу еще раз, - я безмерно рад, что вы благополучно вырвались оттуда. Мы останемся здесь на всю ночь. А сейчас, пожалуйста, извините меня... Пошлите за Ябу-саном, когда он придет, подайте чай, саке и оставьте нас одних.
- Да, господин. Могу я задать теперь один вопрос?
- Тот же самый?
- Да, господин. Почему Ишидо дал нам уехать?
- Ответ таков, Кири-сан: я не знаю. Он допустил ошибку.
Кири поклонилась и ушла - ее устроил ответ Торанаги.
Ябу ушел почти в полночь. Торанага раскланялся с ним как с равным, еще раз поблагодарил за все, пригласил на тайный военный совет завтра, утвердил как генерала мушкетного полка и письменно подтвердил его владение Тотоми и Суругой - как только они будут завоеваны и окажутся в безопасности от врагов.
- Теперь полк абсолютно готов к войне, Ябу-сан. Вы один ответственный за его подготовку и боеспособность. Оми-сан будет посредником между нами. Используйте знания Анджин-сана во всех областях.
- Это очень правильно, господин. От всей души благодарю вас.
- Вы оказали мне большую услугу, доставив сюда моих женщин и Анджин-сана в целости и сохранности. Ужасная история получилась с кораблем, - это карма... Будем надеяться, что скоро придет еще один. Спокойной ночи, мой друг, - Торанага отхлебнул чаю. Теперь он почувствовал, что сильно устал.
- Нага-сан?
- Господин?
- Где Анджин-сан?
- Все у корабля, со своими вассалами.
- Что он там делает?
- Просто смотрит на то, что осталось от корабля, - Нага почувствовал себя неловко под пронзительным взглядом отца. - Извините, отец, что-нибудь не так?
- Что? А, нет, ерунда... Где Тсукку-сан?
- В одном из домиков для гостей, господин.
- Ты сказал ему, что в следующем году хочешь креститься?
- Да, господин.
- Хорошо. Сходи за ним.
Через несколько минут Торанага увидел: священник направляется к нему высокий, худой, строгое лицо исчерчено морщинами, черная голова с тонзурой, без малейших признаков седины... Слуги идут за ним с факелом. Внезапно Торанага вспомнил про Ёкосе.
- Терпение - великая вещь, Тсукку-сан...
- Да, конечно. Но почему вы заговорили об этом, господин?
- А я думал про Ёкосе. Тогда было все по-другому - совсем недавно...
- Пути Господни неисповедимы, господин. Я так рад, что вы еще не выехали за пределы своих границ.
- Вы хотели меня видеть? - Торанага смеялся про себя над японским, каким говорил священник, но и завидовал в глубине души - редкие способности к языкам...
- Только чтобы просить извинения за случившееся.
- Что сказал Анджин-сан?
- Много злых, несправедливых слов... Обвинения... Что я поджег его корабль.
- Вы поджигали?
- Нет, господин.
- А кто?
- На то воля Божья. Была буря, и корабль загорелся.
- Это не дело рук Бога. Вы говорите, что не участвовали в этом - вы, или кто-нибудь из священников, или еще кто-то из христиан?
- О, я помогал как мог, господин. Я молился, мы все молились... Ей-богу, я считаю, что этот корабль был орудием дьявола, - я много раз говорил это. Знаю, что вы так не думаете, и еще прошу меня простить, что выступаю здесь против вас. Но не думаете ли вы, что это стихийное бедствие помогло, а не помешало вам?
- Как это?
- Отец-инспектор больше не будет отвлекаться, господин, и сконцентрируется на господине Кийяме и господине Оноши.
Торанага без обиняков заявил:
- Все это я слышал и раньше, Тсукку-сан. Какую практическую помощь может оказать мне главный священник христиан?
- Господин, доверьтесь... - Алвито спохватился, потом искренне произнес: - Извините меня, пожалуйста, господин, но я чувствую, что, если вы доверитесь Богу, он поможет вам.
- Я так и делаю, но больше верю в себя. А тем временем узнаю, что Ишидо, Кийяма, Оноши и Затаки собрали свое войско. Ишидо выставит против меня триста или четыреста тысяч...
- Отец-инспектор выполнит свое соглашение с вами, господин. В Ёкосе я потерпел неудачу, - теперь, я думаю, появилась надежда.
- В бою мне вряд ли удастся использовать эту надежду.
- Да, но Бог может победить при любом перевесе сил.
- Да... Если Бог существует, он может победить при любом перевесе сил. - Голос Торанага стал резче. - О какой надежде вы говорите?
- Честно говоря, я не знаю, господин. Но разве Ишидо не выступает против вас? Разве он не выбрался из Осакского замка? Разве это не еще одна случайность?
- Нет, но вы поняли важность его решения?
- Да, очень хорошо. Я уверен: отец-инспектор тоже понял.
- Может быть, Ишидо передумает, сделает господина Кийяму главнокомандующим, спрячется в Осаке и направит против меня Кийяму и наследника?
- Я не могу ответить на этот вопрос, господин. Но если Ишидо покинет Осаку - это будет чудо.
- Вы серьезно сочтете это чудо еще одним делом рук вашего христианского Бога?
- Ничто не случается без его ведома...
- Даже если мы умрем - то ничего не будем знать о Боге! Я слышал, отец-инспектор выехал из Осаки. - Торанага возликовал: по лицу Тсукку-сана пробежала тень... Эта новость пришла в день, когда они покидали Мисиму.
- Да, это так, - признался священник. - Он отправился в Нагасаки, господин. - Опасения его усилились.
- Провести погребение Тоды Марико-сама?
- Ах, господин, вы уже все знаете! Мы все - глина на гончарном круге, который вы вертите.
- Не люблю пустую лесть... Вы забыли?
- Нет, господин, прошу меня извинить. Я не то имел в виду. - Алвито уже почти пал духом в этой беседе. - Вы против такого погребения, господин?
- Я тут ни при чем. Она была особенной женщиной, и пример ее заслуживает любых почестей.
- Да, господин, благодарю вас. Отец-инспектор будет очень рад. Он убежден - это очень важно.
- Конечно. Она была моим вассалом и христианкой, - ее пример не останется незамеченным другими христианами. Или теми, кто хочет перейти в христианство.
- Я бы сказал - не это не останется незамеченным... Конечно, она заслуживает всяческих похвал за свое самопожертвование.
- За то, что отдала свою жизнь, чтобы другие могли жить? - загадочно поинтересовался Торанага, не упоминая о сеппуку, просто о самоубийстве...
- Да, за это.
Торанага улыбнулся про себя, заметив, что Тсукку-сан ни словом не обмолвился о другой женщине, Кийяме Ачико, - о ее смелости, ее смерти, о захоронении. - Оно тоже должно проводиться с большим почетом и положенными церемониями. Голос его стал строже:
- Вы, стало быть, не знаете, кто распоряжался или помогал в этой диверсии на моем судне?
- Нет, господин. Мы только молились...
- Я слышал, строительство вашей церкви в Эдо подвигается...
- Да, господин. Еще раз благодарю вас.
- Ну, Тсукку-сан, я надеюсь, что труды главного священника христиан скоро принесут свои плоды. Мне нужна больше чем надежда, и у меня долгая память. А сейчас у меня к вам просьба - мне нужна ваша помощь как переводчика. - Внезапно он почувствовал, что священнику это очень не по нутру. - Вам нечего бояться.
- О, господин, я не боюсь его... Прошу меня простить, - я просто не хочу иметь с ним дела.
Торанага встал.
- Я требую, чтобы вы уважали Анджин-сана! Его мужество не требует доказательств - он несколько раз спасал жизнь Марико-сан. Он сейчас не в себе, - его можно понять... Потерял свой корабль...
- О да, такая жалость...
Торанага направился к берегу, телохранители с факелами освещали ему путь.
- Когда ваше руководство даст мне отчет о том случае с передачей оружия?
- Как только будет получена вся информация из Макао.
- Пожалуйста, попросите ускорить отчет.
- Да, господин.
- Кто из дайме-христиан связан с этим делом?
- Простите, не знаю. Не знаю даже, участвовал ли кто-то из них.
- Жаль, что не знаете, Тсукку-сан... Это сэкономило бы мне много времени. В том, чтобы узнать правду об этом деле, заинтересованы многие дайме.
"Ах, Тсукку-сан, - думал Торанага, - вы прекрасно понимаете, я мог бы загнать вас в угол... И вы бы извивались и метались, как змея, и я бы вынудил вас именем вашего христианского Бога, и вам пришлось бы признаться: "Кийяма, Оноши и, возможно, Харима". Но время еще не пришло... Вы еще не готовы узнать: я считаю, что вы, христиане, не повинны в диверсии с кораблем, - ни Кийяма, ни Харима, ни даже Оноши. Я уверен в этом! И все-таки это не просто случайность, воля провидения. Это дело рук Торанаги... "Но почему? " - можете вы спросить.
