Адриенна (беря ее за руку). А вам кто дал право называть его Морисом, право расспрашивать меня… дрожать… трепетать?.. Ведь у вас дрожит рука. Вы любите его!
Принцесса. Всей душой!
Адриенна. И я тоже!
Принцесса. Ах, ты и есть та, которую я разыскиваю?
Адриенна. Кто же вы?
Принцесса (гордо). Познатнее вас, будьте уверены.
Адриенна. А где доказательства?
Принцесса. Я погублю вас.
Адриенна (гордо). А я – спасаю вас!
Принцесса. О, это уже слишком! Я сейчас узнаю, кто вы…
Адриенна. И я сорву с вас маску!
Принц (за дверью). Наконец-то все выяснится!
Принцесса (в сторону). Боже! Голос моего мужа… Уйти в тот миг, когда соперница у меня в руках, когда я вот-вот должна узнать, кто она такая…
Адриенна. Не выходите… не выходите… Сюда несут свечи.
Принцесса. Да… я останусь. Нет, нет… не могу! (Бросается к панно и задвигает его за собой.)
Адриенна тем временем идет в глубь сцены и отворяет дверь. Принц и аббат входят со свечами в руках. Два лакея с канделябрами останавливаются на пороге.
Адриенна (принцу). Входите, входите. (Озирается вокруг и видит, что принцесса исчезла.) Боже!
Адриенна, принц, аббат; потом Данжевиль, Жувено.
Принц. А ты уверен, аббат, что там не Дюкло?
Аббат. Ручаюсь вам.
Принц. Вот счастье!
Аббат (указывая на правую дверь). Войдемте туда, и пока дамы внизу ни о чем не подозревают…
Входят в будуар; одновременно в двери в глубине сцены появляются Данжевиль и Жувено.
Данжевиль и Жувено (входят на цыпочках). Пойдем за ними!
Адриенна (в сторону, в волнении). Ведь он давал честное слово! Нет, мне все еще не верится, что он обманывал меня.
Мишонне, Адриенна.
Мишонне (входит на цыпочках из левой двери). Ну что же? Вывела ты ее?
Адриенна. Вывела.
Мишонне. Значит, это она сейчас прошла через сад вместе с графом Саксонским?
Адриенна. Вы уверены?
Мишонне. Еще бы! Проходя мимо кустов, где я стоял, она обронила браслет. Вот он.
Адриенна (беря браслет). Дайте! А граф Саксонский?
Мишонне. Уехал вместе с нею.
Адриенна. С нею?
Мишонне. Итак, успокойся. Теперь можешь не волноваться. Он защитит ее.
Адриенна (опускается на кресло у столика). Все кончено!
Мишонне, Адриенна, принц, аббат, Данжевиль, Жувено (выходят из будуара).
Принц. Там никого нет!
Данжевиль и Жувено. Никого нет!
Принц (выходит на авансцену). Ну и пусть! Это была не Дюкло – я торжествую! (Оборачиваясь.) Предложим дамам руку и – к столу! (Предлагает одну руку Жувено, другую – Данжевиль.)
Аббат приглашает Адриенну, но она по-прежнему сидит задумавшись, не замечая и не слыша его.
Занавес
Изящно обставленная гостиная в особняке принцессы Бульонской[130]; двери в середине, справа и слева.
Мишонне, лакей.
Мишонне (выходит из левой двери и, обернувшись, кланяется принцу). Благодарю вас, принц, благодарю. Не провожайте меня, прошу вас… Много чести! (Выходит на авансцену.) Представитель рода принцев Бульонских, потомок Годфрида Бульонского провожает меня, простого режиссера, до дверей своего кабинета! А что было бы, будь я… Однако поручение я выполнил, и – смею сказать – вполне успешно! Теперь можно идти. (Смотрит на стенные часы.) Три часа. Репетиция уже кончается – и без меня! Непорядок! Но Адриенна просила об этом как о большом одолжении. Ей это было крайне важно! Она была в таком нетерпении, что ей хотелось, чтобы я вернулся как можно скорей.
Лакей (выходит из средней двери вместе с Адриенной и указывает ей на Мишонне). Да, мадемуазель, он еще здесь.
Мишонне. Так я и знал! Не дождалась!
Мишонне, Адриенна.
Адриенна. Что с вами? Почему вы так задержались? Я жду вас больше двух часов и уже подумала, что произошла какая-нибудь неприятность, помеха…
Мишонне. Никакой неприятности. Все прошло так, как тебе хотелось. При одном твоем имени все двери передо мной распахнулись. Надо отдать вельможам справедливость: они любят артистов, они очень нас любят! «Принц, – сказал я ему, – вы не раз изволили говорить мадемуазель Лекуврёр, что охотно уплатите ей шестьдесят тысяч, если она вздумает продавать бриллианты, которые пожаловала ей королева». – «Да, говорил, не отрекаюсь». – «Так вот она послала меня к вам по секрету, в надежде, что вы окажете ей эту услугу и что никому о ней не расскажете». Видишь, я изложил дело довольно ловко.
Адриенна (нетерпеливо). Хорошо. А дальше?
Мишонне. Дальше? Он был, по-видимому, удивлен и спросил: зачем тебе расставаться с бриллиантами? Ради чего, с какой целью? На этот вопрос я не мог ответить, ты ведь не посвятила меня в свои намерения. Тогда он стал писать чек банкиру и произнес при этом следующие, весьма достойные слова: «Передайте мадемуазель Лекуврёр, я буду считать, что эта вещь просто дана мне на хранение». Потом прибавил с улыбкой, которая мне понравилась меньше: «Дана на хранение, и мадемуазель Лекуврёр, когда пожелает, может прийти ко мне за ней… лично».
Адриенна (нетерпеливо). Словом, шестьдесят тысяч ливров…
Мишонне. У меня.
Адриенна. Ах, какое счастье! Но если бы вы знали, что выстрадала я за эти два часа, пока ждала вас, вы бы поторопились! Ведь уже поздно, а у меня еще другие хлопоты.
Мишонне. Да, тебе не хватает еще десяти тысяч ливров. Ты говорила. Вот они.
Адриенна. Боже мой!
Мишонне. Я сначала отправился за ними. Потому-то я и задержался. Прости меня.
Адриенна. Вы… их достали? Где?
Мишонне. У нотариуса, который ведает наследством моего дяди, лавочника с улицы Фёру.
Адриенна. Наследство! Ваше единственное достояние! Все, чем вы располагаете! Я не вправе принять такую жертву!
Мишонне. Почему?
Адриенна. Я готова рисковать своим состоянием, но никак не состоянием друга.
Мишонне. Рисковать? Как рисковать? Объясни мне.
Адриенна. Не могу. Я ничего не могу вам сказать.
Мишонне. Не можешь? Не надо. Но деньги возьми… Я так хочу. Все это – твое.
Адриенна. Мы об этом еще поговорим, а пока оставьте их при себе. Надо бы сию же минуту отнести всю эту сумму в русское посольство, на улицу Сент-Оноре.
Мишонне. В русское посольство?
Адриенна. Да, самому послу. Отдать ее в уплату по векселю в семьдесят тысяч ливров… вексель на имя графа Калькрейца.
Мишонне (удивленно). Что?
Адриенна (нетерпеливо). На имя графа Калькрейца… шведа…
Мишонне (ласково). Я ничего не понимаю.
Адриенна. Вам и незачем понимать… Тише! Вот аббат!
Мишонне, аббат, Адриенна.
Аббат (входит через среднюю дверь). Что я вижу? Мадемуазель Лекуврёр у принца Бульонского? Неужели это означает отказ от приглашения? Неужели мы не увидим вас здесь сегодня вечером?
Адриенна. Нет, я буду. Я более чем когда-либо обязана сдержать обещание, которое дала принцу, и я приеду.
Аббат. Слава богу! Многие дамы, как мне известно, уже предвкушают наслаждение видеть и слышать вас. Но, к сожалению, все-таки будет недоставать одного из самых горячих, самых фанатичных ваших поклонников…
Мишонне. Кого это?
Аббат. Бедняги графа Саксонского.
Адриенна (в сторону). Что я слышу!
Аббат. С ним стряслось препикантное, своеобразнейшее приключение. В мои обязанности входит разузнавать и распространять новости, и эту новость я получил из весьма надежного источника. Представьте себе: на этой неделе граф Саксонский должен был отправиться не более не менее как на завоевание Курляндии, с тем чтобы вернуться оттуда великим герцогом, что ли, или королем – уж не знаю. (Смеясь.) Но вы и представить себе не можете, кто похитил у него корону, кто помешал ему в самый разгар борьбы!
