Именно на этой фразе закончились мысли об управлении государством.
Что б вам еще такое сказать? Может быть, что-нибудь военное, бодрящее? Ах да!
Начальник Генерального штаба господин Макаров заявил недавно: «Мы пришли к пониманию, что контрактник должен готовиться по совсем иным методам, чем это было раньше», – не совсем по-русски сказано, ну да это не беда.
Завтра начнем все заново.
Снова будем упражнять ум.
Тонны. Просто тонны ослиной клади. Даже если собрать вместе все ослиное воинство Иова, нести им все это будет не под силу.
Почему я вспомнил об этих тоннах? Потому что только они и приходят на ум, как только потеплело. Справедливости ради стоит отметить, что мысли об ослах пришли сразу же, как только стал таять снег на крышах.
То есть до того он лежал и угрожал только прохожим, а потом он начал бурно таять.
Вот тут-то и выяснилось, что, пока сшибали снег, повредили крыши – и все, начался потоп.
Сверху донизу. Тысячи. Просто тысячи домов повреждены в Санкт-Петербурге, в городе, где святым может быть не только Петр.
Тут святым может быть любое начальство, потому что святой полагается не на знание, а на веру.
На веру в то, что, что бы он тут ни сделал, все во благо.
Вот и сделали. Сначала снег отнял разум, потом падающие сосульки влекли за собой те остатки оного, что не взял с собой снег.
Ведь говорилось же: не надо ломами.
А в ответ: а чем же сбивать?
То есть кроют крыши у нас одни, а сбивают сосульки другие – те, кто вообще никогда и ни при чем, и что особенно не понимают в этой жизни, так это то, как кроются крыши.
Да таким в руки хоть лом, хоть ручку от швабры дай – все равно они дырку в крыше проделают.
Говорили же: кипятком поливайте, если до иных средств очистки – ультразвуковых, например, ни ум ни руки не дошли. А заодно и до того, что изолировать надо теплотрассы на чердаках, тоже не дошли ни ум ни руки.
Ну, теперь все будут делать ремонт.
Все жители, конечно. Потому что те, кто им потоп с крыши устроил, ни за что в городе не отвечают.
И начальство – тоже ни за что не отвечает.
Ему все равно. Над ним не капает.
Хотя, может быть, во всем этом есть особый смысл и найден новый способ утилизации ветхого жилья? Пробиваем ломами крышу, людей заливает, а потом на них падает потолок, и дом сам по себе складывается. Таким образом, очень быстро образуется место под новую застройку, а жители сами просятся на житье в наше комфортабельное Девяткино.
Не правда ли, здорово? И коммуналки сами по себе ликвидировались, и место в центре города освободилось.
Так, может, это и не совсем ослиная идеология? Как полагаете?
Можно, конечно, поехать и посмотреть, как там обстоят дела с истребителем пятого поколения. С четвертым поколением не все было хорошо, не все налажено-отлажено, так что самое время думать о пятом поколении. Очень хочется. Сразу – раз! – и перепрыгнули в пятое, забыв обо всех ужасах не только четвертого, но и всех тех поколений, что были до того. Т-50 наше счастье называется, и именно на нем должен закончиться тот длительный кошмар, в котором до сих пор пребывает вся наша истребительная авиация.
Конечно, не только авиация у нас в таком состоянии, но то положение, что в войска в 2010 году поступит аж 27 самолетов и 50 вертолетов, не может не радовать. Оптимизм, я бы так это назвал. Вот это, я понимаю, скорости! А за 10 лет– 1500 самолетов и вертолетов. По 150 ежегодно. То есть в 2010 году только 27, но зато в последующие годы – о-го-го! – наверстаем. Протяженность границ России – 60 993 км, и на каждый из 27 самолетов придется чуть меньше 2260, но им же еще помогут вертолеты! И потом – у нас и сейчас кое-что летает.
М-да! То есть начнись что на одном конце России, и все 27 самолетов туда устремятся, а все остальные тоже подлетят, если будет на то Божья воля.
Так что все надежды на него.
В основном.
На Вседержителя.
Начальство, которое в иное время и при иных обстоятельствах поднялось бы в своем развитии не выше выгребальщика золы, занимается у нас экономикой, политикой, идеологией и градостроительством.
Помолимся. Боже, благослови их всех!
В прошедшие выходные в районном городе Черняховске, что в Калининградской области (до 1946 года этот город носил название Инстербург), с населением 40 000 человек на митинг протеста вышли 3000 человек.
Против чего протестовали? А против всего.
Что же до поведения и реакции властей, то тут подходит уже как нельзя более не совсем приличная поговорка: «Пожар в борделе в период наводнения» – то есть мат, сопли и пот по всему организму.
Но потом, опосля, чтоб хоть как-то приличия соблюсти, ничего лучше не придумали, как пересмотреть структуру правительства области, и теперь вместо двух вице-премьеров их будет целых пять.
То есть чиновники на революционную ситуацию реагируют примерно так же, как и грызуны на травлю – увеличивают поголовье.
Да! Если так и дальше пойдет, то лет этак через пять-шесть, а может, и того раньше, в Калининградской области будет развиваться совсем иной флаг.
К примеру, у здешнего молодого поколения нынче в большой моде прусские черно-белые тона.
И тут не нужна никакая англосаксонская теория вытеснения России с Балтики – как мы себя сами уничтожаем, так никто нас уничтожить не может – глупость города берет.
Добавим – и области.
То есть как тут говорят: «Если решатся враги на войну (это черняховцы свое начальство имеют в виду), мы им устроим…» – в общем, устроят. Всем.
На прошлый митинг в Калининграде вышли люди очень хорошего достатка – не гопота, чай.
«Достали! Мы не быдло!»– вот такое можно услышать.
Чем достали? А все тем же – хамством, барством и мздоимством.
Чрезвычайно хочется еды. Хочется положить в рот ложку варенья, и чтоб она там растворилась безо всяких усилий. А потом – еще ложку, а потом – еще. А потом мы берем перо в руки и бодренько заканчиваем семьдесят пятый том моих воспоминаний.
В Петербурге в который раз озаботились патриотизмом. Вернее, недостаточным его ростом среди подрастающего поколения. Провели заседание Балтийского губернаторского клуба, куда были приглашены журналисты. Они говорили. Долго. А госпожа Ма. читала стихи: «С чего начинается Ро…».
А я вот стою и смотрю в окно – вьюга там – кружит, кружит, и все время кажется, что вот сейчас из этой снежной пелены выскочит отряд псов-рыцарей, и поскачет он по улицам нашей культурной столицы на очередной разбой.
Феодалы, крепостные, раздробленность, нищие и право богатых давить крестьян на дорогах. А псов-рыцарей все время хочется отправить куда-нибудь подальше, например в крестовый поход на Иерусалим, а то ведь совсем они разорили местных лавочников, того и гляди доберутся и до самого сюзерена с его вассалами.
Огнем и мечом с ними, пожалуй, уже не справиться, потому что времени не хватает.
Нужна, очень нужна идея. Так что война за Гроб Господа нашего вполне подойдет.
Отправить бы всю эту шайку, и какое-то время можно будет дышать спокойно.
И еще – отчаянно не хватает денег. Король уже разорил тамплиеров, так что новых пока не предвидится.
Образование – грамотные на вес золота, и это особая грамотность. Она воспитывает в человеке способность видеть то, что положено, и говорить так, как велено.
Особый язык, особые правила.
Медицина – после восьмидесяти приказано не лечить. Болезни. Уже половину из всех случаев приходится описывать как ОРЗ и грипп, а болезни все не отступают. Ждем чумы. Хотя есть и успехи. Их уже отметили. Отмечены успехи в обмывании тел.
Суды заняты поиском ведьм. И еще: Фемида не зря стоит с весами – на их чашечки нужно положить золото.
Бездомные, беспризорные, одинокие и безродные подлежат угасанию.
Кажется, ничего не забыл.
Теперь самое время подумать о патриотизме.
Встав поутру, я всегда обливаюсь первыми на сегодня слезами – природа так щедра, все живы, здоровы, а начальство еще и слетать успело до Индии и назад.
Даже не знаю, останутся ли у меня силы на ту радость, что дарует нам возвращение их милости на родную землю. Очень на то надеюсь. Неугомонные. Как где запахло продажей не Родины, но МИГ-29, так сейчас же они и там.
Подозреваю, что если бы все следы от перемещений светлейшего надолго сохранялись в атмосфере, то она вся была бы испещрена ими, точно это и не атмосфера вовсе, а гнездо паука, затянутое свежей паутиной.
Мое стремление к изысканности мысли служит оправданием постоянным испытаниям моего пера на прыткость. Многие коллизии, коим подвержена моя Отчизна, требуют не только обстоятельного описания, но и искренности, не грубой, но нежной.
Верю. Верю в то, что поиски государственных мужей никогда у нас не прекратятся.
Как и поиски сильной руки. Вплоть до отвердения всех членов.
