А разве есть не нужно всегда, когда тебе хочется? Ему что, жалко что ли?..
– А я сейчас хочу! Мне о-о-очень надо! Вот прибудут мои спасители, я им всё про тебя расскажу.
– Да кому ты нужна такая, вредная?
– И совсем не вредная… Я, когда голодная, нервничать начинаю. Сильно… Ты мне хоть скатерть-самобранку передай что ли. С ней я как-нибудь сама разберусь.
Обычный волшебный артефакт. Совершенно простой в обращении. Наверное. Там ему какие-то слова вроде как нужно сказать. И любая еда любезно разложится перед ней. Вспомнить бы только, что говорить…
– Ишь чего захотела. Может ещё и торжественный пир в твою честь устроить по случаю твоего прибытия?
– А можно? – наивно спросила Оливия.
Лавруса поразила доверчивость царская. Неужели эта девушка и правда считает, что ей всегда везде рады и ради неё вообще пойдут на любые глупости? Да и болтает она слишком много – уже ему все уши прожужжала. Устал он что-то от царевны. Да и к своему одиночеству привык уже давно.
Золотой дракон всегда был в восторге от того, что все его боятся и ведут себя тише воды, ниже травы. А эта сначала “душой пятки поискала”, когда впервые увидела его настоящий облик. Коленки затряслись, ручки задрожали. А потом её паника в болтливость излишнюю переросла. Или это девушка от голода так осмелела?
“Может её и правда накормить – глядишь и утихомирится? Хотя вряд ли, для такой нужны методы более серьёзные.”
Дверь в комнату, где Оливия находилась, отворилась с противным скрипом. Царевна быстренько отпрянула подальше, проход освободить. Лаврус нёс что-то похожее на еду в золотой тарелке в одной руке и кубок с какой-то жидкостью – в другой. Царевна заинтересованно взглянула на своего пленителя.
“Значит, скатерти-самобранки совсем не будет? Да, выбор невелик.” Лаврус поставил еду прямо на пол рядом с царевной.
– Ешь, – безапелляционно приказал дракон.
– Прямо здесь, на полу? – удивилась Оливия.
Похититель кивнул в ответ.
Девушка опасливо опустила свой взгляд на тарелку. Там лежал небольшой кусок белого мяса, на вид отварного и… та самая кашка гречневая, на которую она ранее Вениамину жаловалась. Царевна задумалась. Неужели и в кубке сок… берёзовый? Получше присмотревшись к жидкости, на которую дракон совсем не поскупился (лучше бы мяса больше добавил и желательно тушённого), девушка её совсем опознать не смогла. Ясно одно – это что-то зелёного цвета.
– И всё? – Оливия печально взглянула на Лавруса. – Больше никакой еды не будет?
– Довольствуйся тем, что принёс. А будешь привередничать – и этого лишишься.
Царевна передумала задавать следующий вопрос, который так и норовил соскользнуть с её язычка. Ей и есть на полу придётся? Но сей факт и без слов был вполне очевиден.
Оливия грустно опустилась, чтобы подобрать свой обедо-ужин и отошла поближе к стеночке. Там хоть спиной облокотиться можно. И не важно, что камни холодные и неудобные совсем. Лаврус про себя улыбнулся такой безмолвной покорности девицы.
– А ты разве не удалишься куда-нибудь по своим делам? – подала голос Оливия, поглядывая на дракона снизу вверх. – Или мне при тебе есть придётся?
– Я пока здесь постою. А как трапезу свою закончишь, я столовые приборы обратно заберу. – Лаврус уже начал раздражаться. – И давай поторапливайся, время не резиновое.
* * *
Радмир опасливо вжался в стенки ведьминой ступы. А транспорт очень даже скоростным оказался. К замку Вирго Белла вроде как на метле прилетела. А тут гляди и ступа в кармане завалялась. Царевич до сих пор таким чудесам удивлялся. А у девушки карманов-то ой как много. Интересно, что у неё там ещё припрятано?
Радмир пристально, с особым вниманием ведьму разглядывал, пока та самоходным транспортом управляла.
Волосы девушки красиво развевались по ветру, больно в глаза отсвечивая своим отблеском зеркальным. Она свободно держалась в ступе, величественно выпрямив спину. Сам царевич то и дело бился о бортики, когда они подскакивали от встречного ветра. А на ведьму похоже никакие физические законы не действуют. Прям не стоит, а парит над облаками.
Добрый молодец так заворожено глядел на ведьму прелестную, что от такого пристального взгляда она даже обернулась.
– Чем так впечатлился? – улыбнулась ему Белла.
– Тобой восхищаюсь. Красивая, ловкая, уверенная в себе. Очаровала ты меня.
Ведьма весело расхохоталась от таких слов.
– Не увлекайся. Тебе ещё помогать царевну спасать. А то ты сейчас разомлеешь от восторга, и что мне потом с тобой делать?
– Делай со мной что хочешь. Я по собственному желанию тебе в плен сдамся.
Белла вздохнула с иронией.
– Ох и спасители выискались. Сначала за одной девушкой бегают, потом за другой ухлёстывать начинают. Гляди и третью по дороге обнаружим.
У царевича даже блаженный туман в голове прояснился от слов ведьминых. Неужели эта черноволосая красавица его легкомысленным считает?
Да, вначале он и правда подумывал об Оливии как о предполагаемой невесте. И отец его не раз намекал, что жениться пора. А знаменитая царевна была очень выгодной партией. Но царевич-то всегда мечтал о настоящей любви, чтобы ради любимой хотелось подвиги благородные совершать. А так как с Оливией Радмир не был знаком лично и не видел никогда в глаза, то решил воспользоваться подходящим случаем. А может и впрямь эта девушка – судьба его. А потом всё как-то закрутилось, завертелось. То спасать её нужно, то вроде как уже и без надобности… Теперь вот девушка вновь в помощи нуждается. Во всех этих событиях царевич уж давно запутался… Но каждый, кто с Радмиром знаком, знает, что на него всегда положиться можно. Даже если царевич уже жениться на девушке совсем не собирается (как-то слишком много он узнал нелестных подробностей за время затянувшегося спасения, да и у Вениамина похоже к ней серьёзные чувства – дорогу никому переходить он уж точно не будет), но в беде всё равно не оставит.
А вот Белла его как-то сразу привлекла своей простотой и искренностью. Так что ни в какой легкомысленности его и не упрекнуть вовсе.
Все свои размышления по этому поводу он попытался ведьме изложить.
Но Белла лишь грустно произнесла в ответ:
– Эх, добрый молодец, не той девушкой ты увлёкся… Я влюблена в другого…
После чего ведьма ловко тему сменила, и о таинственном незнакомце больше не упоминала.
* * *
Оливия стояла перед огромным зеркалом в ванной комнате. Хоть здесь относительные удобства обнаружились.
Девушка всматривалась в своё опечаленное лицо. Оказывается, если тебе запрещают есть столько, сколько хочется, тогда только о еде и думаешь. Ей было совершенно непонятно: как можно наесться отварным мясом? Да ещё одним-единственным кусочком, размером с её кулачок маленький!
Царевна придирчиво осмотрела свою фигуру. Неужели худеть начала? Стрессы… недоедание… Так гляди истощает бедняжка и будет под стать разве что Косте Мёртвому. И царевичи все разбегутся от неё совсем.
Оливия огляделась по сторонам. Жаль, что волшебное зеркальце где-то по пути потеряла, пока в свою новую темницу спешила усердно. И поговорить даже не с кем – кругом одни стены безмолвные.
Беспорядочно скользя своим взглядом по полочкам разным, царевна присмотрела для себя вполне сносный гребенец. Изделие, конечно, не самого лучшего качества, но в данной ситуации как-то особо не попривередничаешь. Ну, хоть волосы причешет, успокоится (трёхсот движений гребнем вполне хватит). Нервы надо беречь и волосы тоже.
Так, где-то в пятидесятый раз проводя по своей роскошной шевелюре найденной расчёской, Оливию вдруг в сон начало клонить. Ещё из упёртости излишней царевна продолжила воспроизводить ранее задуманное действие; а потом и вовсе упала без чувств посреди просторной ванной комнаты…
Глава 10. Семейные разборки
Как только друзья стали приближаться к замку золотого дракона, Вирго предложил разделиться. Беллу с царевичами он оставил у подножия гор, а к старшему брату отправился один. Небесно-голубой дракон не хотел ввязывать друзей в свои семейные разборки. Заодно, пока он отвлечёт Лавруса, остальные смогут беспрепятственно спасти царевну.
Лаврус находился в своей комнате, когда вдруг заметил приближение младшего брата. Золотой дракон всегда был очень одинок из-за своего скверного характера, да ещё и по той причине, что окружающие его боялись. Хотя сам факт преклонения перед ним его вполне устраивал, но иногда хотелось видеть перед собой достойного противника.
Наблюдая за плавными взмахами красивых крыльев Вирго (дракон летел медленно, чтобы дать возможность ведьме с царевичами обогнать его с другой стороны и устроиться рядом с единственной неуютной комнатой в чёрном замке; он был уверен, что брат поселит девушку именно в ней), Лаврус почему-то вспомнил своё детство. Чудесные полёты вместе с Бреннаном и братьями. Да, старшему нравилось дразниться и унижать окружающих, но Вирго с Нервусом всегда продолжали его любить несмотря ни на что. С ними золотой дракон мог быть самим собой; в окружении своей семьи он чувствовал себя в безопасности.
