– Что? – переспросил тот. – Чего вскочил, леший?
– Так поехали! – пробормотал Ваня Чемезов. – Чего сидишь, оглобля!
– Да куда?
– Да к Катерине! – рявкнул Иван и, отвернувшись, направился к дверям неуверенным шагом.
Ирина понятия не имела, какие бурные чувства рождает ее скрытность в душе свободного художника, так же как не слишком хорошо представляла, зачем она продолжает изо дня в день приходить в его мастерскую, зачем проводит долгие часы в модельном кресле и еще более долгие часы в разговорах и ничегонеделании. Но одно было ясно – Иван Чемезов не был ей совершенно безразличен. Что-то заставляло Ирину изо дня в день изобретать новые и новые поводы, чтобы вернуться к нему, чтобы сидеть на подоконнике в кухне и смеяться, болтать ногами и разговаривать о всякой ерунде. Что-то ей точно было нужно от него.
Слишком уж легко и просто было рядом с ним, а за последний год она буквально истосковалась по этому. Да что там, за последние несколько лет. С Сашей никогда и ничего не было легко и просто. Ирина никогда не жаловалась, думая, что так и должно быть. Большие чувства порой непереносимы, слишком тяжелая ноша.
С Иваном можно было забыть обо всем и до хрипоты спорить, какие оттенки сиреневого лучше показывают глубину. Мысль о том, что скоро ей придется уехать и остаться один на один со своим прошлым, настоящим и будущим, приводила Ирину в отчаяние.
Не сейчас, не сегодня, не этой ночью. Ее дела позволяли ей уехать в любой момент.
Молодой холеный мужчина с серьезным лицом, ради встречи с которым Ирина несколько часов странствовала по Москве и ее пригородам, заставил ее ждать в прихожей. Алексей, адвокат со связями, в дорогом костюме, с красивым палисадником перед огромным особняком, был последней Ирининой надеждой и, какое совпадение, последним предлогом, чтобы не уезжать.
– Марк рассказал мне о вашей ситуации. Я не уверен, что могу обеспечить вам доступ ко всей нужной информации, – сказал Алексей.
– Я понимаю, – кивнула Ирина.
– Не уверен. – Алексей был исключительно вежлив и корректен, профессионален до того, что хотелось запустить в него подставкой под его кожаный органайзер, страницы которого исписаны мелким, аккуратным почерком.
– Вопрос ведь упирается в деньги, да? – Ирина подобралась, собрала все вместе: волю, нервы, ненадежные обещания, на которые она была вынуждена опираться за неимением ничего лучшего.
– Нет, Ирина Станиславовна, дело не только в деньгах. Если ваша свекровь действительно скрывается от вас, то есть масса способов сделать это по-умному, так, чтобы не оставить никаких следов.
– Она не свекровь мне, – пробормотала Ирина, отвернувшись на секунду. – Мы с Сашей… мы решили не жениться официально.
– Марк не сказал мне об этом, – нахмурился Алексей. – В таком случае между вами и Ланге вообще нет никакой легальной связи.
– Ну, тут уж я ничего не могу поделать! – воскликнула Ирина, пожимая плечами. Это было просто чудовищно, что чужой мужчина с вежливой, но ледяной улыбкой копается в самом дорогом и одновременно ранящем, пронзающем насквозь. Саша. Ее любовь. Ее судьба. Ее проклятие.
Когда-то Ирина мечтала стоять в церкви в белоснежном платье, и она даже сказала «да», когда Саша, держа ее за руку, протянул ей бархатную коробочку с кольцом.
– Мне на все плевать, – сказал он тогда. – Мы должны пожениться.
– Но твоя мать… она никогда не примет этого.
– Это не важно, понимаешь? Мы с тобой – вот что важно, Ира. Ну, прекрати. Все образуется. Пойдем скажем твоей маме.
Ирина сама поставила точку, перечеркнула эту линию, но она до сих пор не была уверена, правильно ли поступила, разорвав помолвку. Тогда ей казалось, что так будет лучше. Что так все останутся в выигрыше и никто не станет подозревать ее в чем-то черном, мерзком и грязном.
Сашина мать, Анна Викторовна, о как же она умела быть против! Какие чудовищные сценарии порождало ее сознание, какие вещи она была готова бросить в лицо своему сыну, сделавшему, по ее мнению, неправильный выбор.
Ирина сказала Саше, что им лучше оставить все как есть.
– Что может изменить этот штамп? – спросила она, заглядывая ему в глаза. – Я всегда буду любить тебя и безо всяких штампов.
– Мне просто кажется, что пожениться – это единственная правильная вещь, – задумчиво пробормотал Саша, глядя вдаль.
– Не думаю, что есть единственно правильный выход. Вариантов много, и до тех пор, пока мы с тобой остаемся вместе, я не вижу проблемы. Я не живу с обещаниями, я живу с тобой. Знаю, что ты любишь меня. Мне не нужно для этого кольца на пальце.
– Кольцо я не возьму, оно твое! – воскликнул Саша и сжал ее руку, глядя на то, как переливается в солнечном свете голубой аметист на тонких пальцах. Саша отступил тогда, не потому, что не хотел их свадьбы или меньше любил Ирину, чем она его. Просто иногда все так сложно, столько камней, о которые бьется дно лодки. А так ему не пришлось принимать никаких сложных решений. Так все оставалось как и было. Все на своих местах. Но Ирина могла поклясться, что, когда все было решено, он выдохнул с облегчением.
– Мы поженимся потом, когда твоя мама примет меня, – пообещала Ирина, и Саша ушел, успокоенный и удовлетворенный. «Мы поженимся потом».
– Тут уж я ничего не могу поделать! – воскликнула Ирина, глядя на адвоката с вызовом.
– Вы неправильно поняли меня, – пробормотал Алексей, склонившись к большому компьютерному экрану. – Странно, что Марк не упомянул об этом. Это очень важно, и в вашем конкретном случае это плюс, а не минус. Это меняет весь расклад.
– Вы уверены? – переспросила Ирина, не давая излишней радости или надежде прорасти в груди. Надежда – непозволительная роскошь в ее ситуации. Марк мог и не знать, что Ира с Сашей так и не поженились. Откуда? Если Саша где-то задерживался, он всегда говорил, что ему нужно позвонить жене. Они называли так друг друга в разговорах, они ругались на людях, совсем как муж и жена. Ездили в магазины по выходным. Марк, скорее всего, был уверен, что они поженились – тихо, скромно, не афишируя это событие и не празднуя его слишком уж широко. В кругу семьи.
Марк никогда не был в этом кругу.
– Конечно, уверен. А вы уверены?
– В чем? – опешила Ирина.
– В том, что готовы идти до конца? Мои возможности ограничены. Даже большие деньги могут не помочь, и для меня очень важно убедиться, что вы осознаете риск. Искать людей дорого и сложно, а результаты сомнительны.
– Знаете, что, Алексей? Марк сказал, у вас есть связи почти везде.
– У меня много знакомых, – пробормотал мужчина, покачивая головой. – Это правда. Но вы не ответили на мой вопрос.
– Вопрос? Вы думаете, на ваш вопрос есть два варианта ответов? Что я сейчас прикину в голове: гхм, это для меня, пожалуй, дорого. Я лучше скоплю побольше и куплю себе путевку в Анапу. Так, что ли? Тогда послушайте меня, Алексей. Если бы вы оказались на моем месте, вы даже не стали бы спрашивать. Не понимаю, какое значение могут иметь деньги? Вы думаете, я боюсь слишком потратиться? Я буду пробовать все возможные способы, я не стану сидеть сложа руки. Даже если мне придется продаться в рабство.
– Я вас понял, Ира. – Алексей кивнул и покачал головой. – Я начну с того, что проверю ее личные страницы в Интернете и пробью все границы. Думаете, она могла уехать из страны?
– Я… я не знаю, – растерялась Ирина. – Вряд ли. Это было бы… затруднительно, не считаете?
– Согласен, это было бы затруднительно. Но ведь вы сказали, у нее достаточно средств? За деньги можно сделать очень многое.
– Не настолько многое, я надеюсь! – прошептала Ирина.
– Ладно, давайте не будем забегать вперед. – И Алексей деловито постучал ручкой по столу. – Я буду держать вас в курсе, позвоню, как только получу какую-нибудь информацию.
– Любую информацию, Алексей, – добавила Ирина.
– Да, конечно.
– Я имею в виду, что даже если вам скажут, что никаких данных нет, вы наберете мой номер и скажете мне об этом.
– Да, хорошо, – обреченно вздохнул адвокат. Впрочем, Ирину можно было понять. – Если у вас будут какие-то вопросы, звоните мне на мобильный. Я написал его вам на обратной стороне визитки.
И Алексей проводил Ирину до выхода.
Ехать было далеко, а кроме того, в попытках договориться с самой собой Ирина сделала большой крюк. Она проехала свою остановку, проехала еще несколько станций, слишком глубоко уйдя в собственные мысли. Зачем она морочит голову Ивану? Разве не видит она, как тот смотрит на нее по утрам, как под любыми предлогами затягивает работу над почти уже законченным портретом?
Как он злится на нее.
Ты можешь последовать совету Марка: снять номер в гостинице, снять комнату или вообще уехать. Какая разница, в каком городе сидеть и ждать у моря погоды, звонка от Алексея, живительных новостей?! В конце концов, ты знаешь, что Анны Викторовны нет и не будет в этом городе. Ты проверила все адреса. Ты не должна издеваться над ним, он этого не заслужил. Чемезов – хороший человек.
