Эффект от презентации в полпредстве поразил всех: полпред, губернатор, мэр, главный городской архитектор, – любой из тех, кто видел получасовой компьютерный ролик или трёхмерный макет «Монастырской свечи», становился поклонником этого проекта; и гордость переполняла чиновный люд от того, что совсем скоро осчастливят они донской край. Горячие головы предложили было созвать прессу и сразу раструбить об уникальном объекте зодчества, но полномочный представитель президента в ЮФО – даром, что ли был питерский – живо всех поставил на место, напомнив, как Газпром уже пытался сделать доброе дело и поднять свою уникальную высотку над Санкт-Петербургом, так ведь питерцы не дали! Тут уж невольно и губернатор Ростовской области, которого недавно перевели на Дон из Подмосковья, припомнил, как столь нужное всем скоростное шоссе через Химкинский лес вызвало такую бурю негодования у москвичей, что живые цепи протестующих бросались на бульдозеры.
Ростовчане в подобном буйстве до сих пор замечены не были, но питерская и московская истории, вызвали довольно негативные эмоции; и все согласились с предложением (неофициальным, конечно) полпреда, что работа над проектом требует дополнительной координации со стороны особо доверенного человека, который должен ускорить прохождение разрешительных документов по разным инстанциям, а заодно исключить преждевременную утечку информации до тех пор, пока не запустит всё в работу. Так у Оганесова и Стерлиговой из «К-Ванта» появился тот самый «шеф», который сейчас координировал деятельность многомиллиардного проекта, обеспечивая его бесперебойный пуск, и защищал интересы как акционеров, готовых инвестировать в донскую землю бешеные деньги, так и властей готовых освоить их.
* * *
Шла вторая неделя с того момента, как завершились буровые работы и Златка нашла в породе золотую стружку. Ничего с тех пор на острове не изменилось. Всё так же стояли треугольничком ивы в центре острова, никто их не валил, не подкапывал и вообще ничего с ними не делал. Миха на следующий после находки день собрался, было, остаться дома, чтобы помочь Злате; как именно, он не знал, но был готов чуть ли не кайлом и лопатой вгрызаться в известковую скалу, пробиваясь к сокровищам в которые упёрся бур, готов был собственноручно валить деревья, да, вообще, готов был на всё, так будоражила невероятная находка. Но Златка выпроводила его тогда из дома под предлогом, что «нефиг палиться и привлекать внимание», пока она всё не придумает. А на второй день уехала к себе домой – «мама приболела» – да так и застряла там.
Время шло, Миха докупал своё оборудование, уже Сергеев несколько раз звонил ему с напоминанием, что давно привезли металлоконструкции из Воронежа, и пора бы им приступать к монтажу сцены, а Златка с тех пор пальцем о палец не ударила. Как повесила замок на ворота стройплощадки тем вечером, что была там с Михой, так больше и не появлялась.
Странно всё это выглядело со стороны. Ладно бы только ничего не подозревающий Сергеев чертыхался о причудах Златки, тайком заглядывая время от времени за забор стройплощадки. Так ведь и Михе было странно. Уж он-то, зная её натуру, уверен был, что ни перед чем она теперь не остановится, что в шаге от своей мечты будет действовать быстро и решительно. А выходило наоборот: она вообще ничего не делала, и домой смылась, лишь бы не отвечать на его вопросы, – злился он, накручивая себя после очередного телефонного звонка с очередной отговоркой, почему ей надо остаться дома.
«Нашла золото, и бросила меня!» – всё чаще, вечером в одиночестве приходила ему эта ужасная мысль. И если в первый раз, когда мелькнула она, Миха устыдился, то сейчас только о том и думал, изматывая себя вполне обоснованными уже, на его взгляд, подозрениями. И даже тот факт, что уехав, оставила Златка на его холодильнике пластиковую коробочку с золотой стружкой, не помогал ему. «Банку ведь с золотоносной породой она не забыла, зачем-то прихватила, когда сбежала», – накручивал он себя.
Поэтому, когда в субботу на его мобильном раздался звонок от её отца, Миха облегчённо вздохнул. Нравился ему отец Златки, мощный мужик, хотя, наверняка, Сергеев уже нажаловался, а значит, сейчас потребует он с него каких-то внятных разъяснений – ведь если Златка упёрлась, то бесполезно с неё хоть что-то требовать даже отцу, любой где сядет, там и встанет.
– Здравствуйте, Александр Васильевич, – ответил Миха.
Предчувствия его не обманули: Златкин отец, в обычной своей манере, не стал ходить вокруг да около и прямо спросил, что у них происходит и почему приостановлены все работы на острове.
– Вам это лучше у Златы спросить, Александр Васильевич, – не придумал ничего лучшего Миха. Как-то терялся он всегда перед властным отцом Златки, хотя относился тот к нему после их странной сделки, когда Михе отошло всё музыкальное оборудование, крайне доброжелательно.
– Да я, собственно, и собирался у неё спросить, приехал вот, да дома не застал… Мать говорит, что она в университет ушла, часа через два вернётся… А как вы смотрите, чтобы приехать сюда прямо сейчас? Мне кажется, Миша, нам есть о чём поговорить, пока Златы нет. За вами машину прислать?
– Не надо машину, – согласился Миха, – я уже выезжаю…
Он быстро собрался, надел рубашку с длинным рукавом, дабы не шокировать никого своими татуировками, и, уже выходя из квартиры, зачем-то вернулся и сгрёб с холодильника коробочку с золотой стружкой. Всю дорогу с Северного до Портовой Миха перебирал, как себя вести в такой ситуации. Ведь не враг же ей собственный отец, вон, ради неё всё, что угодно готов делать, все их проблемы на раз решает, может и эту решит? Златка ведь в бега подалась, наверняка от того, что не знает, как это золото доставать, что дальше делать… – растерянно размышлял Миха, пока злая мысль: «Нашла золото, и бросила меня!» – снова больно не обожгла его.
Дверь ему открыла Златкина мама, миловидная женщина около сорока пяти. Внешне она с дочерью была совсем не похожа, но мимика, жесты и даже улыбка Златы были явно от неё.
– Здравствуйте, Миша, мы вас ждём, проходите, – пригласила она. – Так много наслышана о вас всего хорошего, что уже давно пора было нам познакомиться, – доброжелательно протянула она ему руку, – меня зовут Лидия Ивановна.
– Очень приятно, здравствуйте, – ответил Миха, – как ваше здоровье? Хорошо выглядите, выздоровели уже? – искренне спросил он, радуясь тёплой встрече.
– Да я вроде не болела, – удивилась Лидия Ивановна.
– Ой, извините, это я что-то перепутал! – мгновенно покраснел Миха.
– Ну, проходите же, чего вы в прихожей застряли? – на выручку ему пришёл отец Златы, который появился в дверях комнаты и, очевидно, уже догадался, какой доктор ставил для Михи диагноз Лидии Ивановне.
– Да-да, Миша, – вскинулась Лидия Ивановна, – проходите, пожалуйста, в зал… Присаживайтесь куда вам удобно… Саша, ухаживай за гостем, я сейчас чай подам, – улыбнувшись Михе, ушла она на кухню, прикрыв за собой дверь.
– Значит, мать болеет… – крякнул отец Златки и удручённо махнул головой. – Какие ещё она для нас с тобой сюрпризы приготовила, Миша? Ты-то сам давно со Златой виделся?
– Почти две недели уже, – ответил Миха.
В домашней обстановке Александр Васильевич держался совершенно по-свойски, вполне естественно перейдя на ты, а вот эта фраза его – для нас с тобой – так и вовсе обезоружила Миху почти семейной какой-то сопричастностью.
– Миша, давай я тебе помогу, – начал Златкин отец, – мы с тобой один раз уже обо всём договорились, для меня этого более чем достаточно, поэтому тайн от тебя во всём, что касается Златы, у меня нет. Надеюсь на взаимную откровенность, – мягко сказал он.
– Не буду скрывать, мне уже несколько раз звонил Сергеев. Его можно понять, передо мной он за всё отвечает, потому и тревожится. По его словам, сцену ещё три недели назад можно было смонтировать, сразу, как она пришла из Воронежа. Это так?
– Я не специалист, Александр Васильевич, – осторожно ответил Миха, боясь ненароком подставить Злату, – мне кажется, ей с рабочими не повезло, слишком долго они возились на острове.
– Про буровую установку – это отдельный вопрос, но, я так полагаю, не к тебе? – вопросительно смотрел отец. Миха невольно опустил взгляд, что было засчитано как утвердительный ответ.
– Я вообще не понимаю, зачем надо было бурить, – продолжал Александр Васильевич, – Сергеев какую-то чушь несёт про метод какого-то там геолога Татарского.
– Татаринцева, – вырвалось у Михи.
– Что?
– Фамилия у геолога такая – Татаринцев, – смутился Миха, повторяя выдумку Златы.
– Да Бог с ним! По словам Сергеева весь остров сейчас истыкан как решето. Это так?
