Эвелина не ощущала времени, мысли постоянно мешали сосредоточиться, внезапные порывы, вытекающие в наведение порядка в квартире, перестали посещать её. Мир стал ещё более силуэтным и контурным. Изредка появлялась болтушка-Люська, несла несусветную чушь и как-то растворялась. Звонили только с кафедры мамы, сообщали новости, которые по существу являлись отсутствием всяких новостей.
Спалось отвратительно, аппетит куда-то пропал. Эвелина по-прежнему жила и жила, подобно автомату. Институт – дом – занятия – магазин и сны.
В снах Эвелина чувствовала себя иначе. Не веселее, конечно, зато отступало куда-то чувство щемящей тоски. Жаль, только ни один не запоминался. Хотелось позвонить бабушке, но куда-то исчезла записная книжка. Эвелина искала её повсюду, но безуспешно. Наконец, уставши, она присела в кресло и задремала.
Резкий, требовательный звонок заставил её вздрогнуть.
– Алло?
– Лина?
– Слушаю.
– Это я! – радостно сообщил женский голос.
– Ну и что? – недовольно спросила Эвелина.
– Да как же? Алина Кудрина вас беспокоит! – с деланной официальностью сообщила тёзка.
– Помню, что нужно? – сухо отозвалась Лина.
– А знаешь что? Я сейчас к тебе приеду!
– Давай, – устало согласилась Эвелина и положила трубку, а затем вовсе отключила телефон. Устала она проводить время в бестолковой болтовне. В странном оцепенении она сидела и смотрела вглубь темнеющей на глазах комнаты.
Позвонили в дверь. Что делать? Эвелина поднялась и впустила подругу.
– Я одна! Владимир занимается своей работой! Представляешь, настолько увлечён, что ничего вокруг не замечает! Иногда исчезает куда-то из дому, кому-то звонит, а затем опять сидит и работает, работает.
– А может у него кто-то есть? – неожиданно предположила Эвелина.
– Да ты что? Он вовсе не такой!
– А откуда тебе знать, такой он или не такой?
– Мы давно знакомы, – неуверенно произнесла Алина.
– Сомневаешься? А напрасно. Не надо сомневаться! – успокоила тёзку Лина.
– Ты запустишь меня? Или так и будем тут стоять? – Алина развела руками.
– Конечно, заходи, только вот в зал не нужно, там у меня бисер на полу. Не надо туда ходить.
– Хорошо. Не надо, так не надо! Посидим на кухне. Кстати, ты наверное помнишь, что в прошлые времена, именно на кухне решались всякие вопросы? Даже выражение осталось в стране: «Кухонные разговоры»!
– Так это, потому что пьянствовали на кухне. Вот и вели беседы.
– Может быть. Да. Конечно! Так и было! И как мне это не пришло в голову?
– Когда в голову приходит слишком много – это гораздо хуже, чем ничего не приходит. В голове так всё мешается, что не разобрать.
– Это точно! У меня так было уже не раз.
– И чем закончилось? – заинтересованно спросила Эвелина.
– Порция виски, порция секса и всё в норме!
– Ты это серьёзно?
– Насчёт виски? Конечно, нет. Это же такая гадость! Неочищенная самогонка! Ты знаешь, что говорит Володя по этому поводу?
– Любопытно.
– Знаешь, почему закончилась холодная война?
– Понятия не имею.
– Я тоже не знала, пока виски не попробовала! Оказывается, американцам понадобились наши противогазы! Пошла конверсия и закончилась холодная война!
– Чепуха какая-то, – усмехнулась Эвелина.
– Вот, неиспорченный жизнью человек! Сразу видно, виски не пробовала! ЦРУ вызнало, что наши мужики самогон процеживают сквозь противогазные фильтры. И они в спецлаборатории попробовали, понравилось! А у кого в мире есть такое количество противогазов, как у нас? Вот тебе и холодная война! – Алина внимательно приглядывалась к подруге. Что-то ей ничего не смешно, какая-то она квёлая. И в зал не пускает. Странно всё это. С первой встречи Лина показалась странной.
– А я никогда не пила ничего, крепче Шампанского.
– Счастливая! Я слышала, твоя мама задерживается.
– Откуда?
– Так вся кафедра об этом говорит. Её часы раскидали на всех ассистентов, а лекции сама Зельма взяла. Слушай! А ведь скоро Новый год! Где планируешь встречать?
– Новый год?
– Конечно! Представляешь, он начинается в полночь с тридцать первого декабря на первое января!
– А сегодня?
– Да меньше недели осталось! А давай с нами! Если только у тебя других планов нет.
– Нет, – эхом отозвалась Эвелина.
– Вот и хорошо! Готовь костюм!
– Это обязательно?
– Конечно! У нас всегда костюмированный Новый год! Если тебе не хочется, я дам свой. Мы вроде по комплекции одинаковы, – Алина, польстив себе, провела ладонями по телу.
– Наверное, – согласилась Эвелина.
– Кое-что, кое-где надо будет ушить, но это ведь не беда, правда?
– Конечно.
– Хорошо, давай так, я за три дня до праздника принесу костюм и мы вместе займёмся подгонкой!
– Приноси.
– А ты не больна? – вырвалось у Кудриной.
– Наверное.
– А что тебя беспокоит?
– Ты не поймёшь.
– Отчего же? Мы же с тобой, Лина, обо всём уже разговаривали!
– Нет, личная трагедия здесь не при чём. Вовсе и нет никакой личной трагедии. У меня есть одна подружка, Люськой её зовут. Так вот, она сказала, что так и надо делать: не звонить, не встречаться, никак себя не проявлять, – тогда всё будет по-твоему.
– Ты так и делаешь?
– Да.
– Тогда почему так страдаешь?
– Не знаю. А, вообще, я не страдаю! – раздражённо заявила Эвелина. – С чего ты взяла?
– А бисер?
– Какой ещё бисер?
– Тот, что рассыпан в зале? Бусы что ли сами собой порвались?
– Бусы? У меня нет никаких бус. А бисер – это просто бисер.
– Хорошо, – не стала спорить Алина, – а хочешь, я помогу тебе собрать?
– Что собрать?
– Ну, этот, твой бисер! – Алина двинулась в сторону зала.
– Стой! – резко схватила её за руку Липутина. – Не надо! Мне так нравится!
– Хорошо, хорошо. Пусть будет так, – Алина всё-таки сумела заглянуть в комнату. Её поразил кавардак, царящий в некогда чистеньком зале. – И тебе может нравиться такой бардак? Да что с тобой, Лина?!
– Не знаю. Какой бардак?
– Да вот же! – Алина взяла подругу за руку, и они вместе вошли в комнату.
Ковёр на полу, собран и скомкан в бесформенный тюк, на нём телевизор вниз экраном, ни одного стула, стоящего на ножках, – все валяются, как попало, а на их ножках и спинках повисли разбросанные вещи из раскрытых настежь шкафчиков стенки.
– Что это? – испуганно спросила Эвелина.
– К тебе кто-то приходил? Постой! Ничего не трогай! – гены сыщика тотчас проявились у Алины. – Ты уходила из дому?
– Подожди, дай подумать, – Эвелина напряглась. – Приходила Люська!
– Что она делала?
– А кто её знает? Бегала, бегала, щебетала что-то. Может, искала чего.
– Ну, так ведь нельзя! У тебя деньги не пропали?
– Мои деньги лежат у меня в кармане.
– Давай проверим твою комнату! – Алина решительно прошагала к кабинету. Здесь всё оказалось на своих местах.
– Проверь, ничего не пропало?
Эвелина не понимала, что случилось, и не разделяла тревоги своей тёзки. Какой чепухой забита голова подружки! Дурная наследственность, не иначе. Эвелина присела на кровать и опустила руки.
– И что?
– Ничего.
– Ничего не пропало?
– Нет, – Эвелина решила ничего не рассказывать, всё равно никто не поймёт. – Я искала книжку.
– Книжку? Но ведь как раз книжная полка-то и не тронута! – Алина подозрительно покосилась на подругу. Что-то она скрывает, только вот зачем?
– Маленькую такую, записную книжечку. Куда сунула не помню. Видишь дома, какой беспорядок! Что тут найдёшь?
Алина всё поняла. Она сама не раз пребывала в таком отчаянии. Потеряется, дорогая сердцу, вещь, так становишься одержимой, ищешь повсюду, тут не то, что мебель, весь дом перевернуть готова!
– Не нашла?
– К сожалению, нет.
– Тогда давай так поступим: всё уберём на место, а наутро, может быть, эта книжка сама попадётся на глаза!
Эвелина молча согласилась. Они расставили стулья по местам, телевизор на тумбочку, ковёр на пол, вещи в шкафы.
– А тебе сильно нужна эта книжка, то есть, срочно?
– Почему ты спрашиваешь?
– Так, может я смогу чем помочь. Может, я знаю то, что тебе нужно в этой книжке?
– Нет. Ты не знаешь.
Алина прекратила допрос, но подозрения её не отпускали. Что-то тут не то. Кто-то приходил, возможно, угрожал Лине. Вон она как напугана! Этот кто-то может в любой момент вернуться, тогда случится непоправимое! А она, вот так, возьмёт и уйдёт, а потом всю жизнь не простит себе преступную халатность.
– Тебе нельзя оставаться одной! – твёрдо сказала Алина.
– А вот мне бы, как раз, хотелось этого больше всего. Понимаешь, Лина, я так устала. Отдохнуть бы. Мне даже говорить не хочется.
– Ну и хорошо, молчи, отдыхай, а я рядом побуду.
– Ты только не обижайся, Лина, но ты станешь мне мешать.
– Ну и пусть! – разозлилась Кудрина. – Всё равно останусь! Ты хоть будешь знать, что кто-то есть рядом.
– Я не смогу заснуть.
