– Ваше Величество… он сам так хотел. Лорд Кэртар приказал, чтобы усилили вашу охрану, но заявил, что он может сам о себе позаботиться.
– И это была единственная ночь, когда он не мог.
– Это к лучшему, – подал голос Акрин. – Кэртар ничего бы не смог сделать против дракона, а он хоть и нужен был живым, но покалечить его могли изрядно.
– Почему наши драконы ничего не сделали?
– Они считают это разборками людей. И не вмешиваются в дела людей.
– Почему целью был не я?
– Потому что вокруг твоих покоев стоит магическая защита. Пока бы дракон ее ломал, успел прибежать весь замок.
– Защита?
Акелон был искренне удивленным, похоже, он действительно не подозревал, что вокруг королевских покоев установили хорошую защиту, и на эту защиту, как знала Шайонара, уходит и часть энергии самого мага. Но после неудачного отравления они стали аккуратны.
Господин Терновника только пожал плечами, подобные вещи казались ему очевидными.
– Но зачем им Кэртар? – в голосе Акелона почти не осталось ярости, только удивление и усталость.
– Потому что он следующий после тебя наследник престола. Которому известно все. А значит, можно выпытать у него все сведенья, а потом убить, оставив короля в одиночестве. К тому же, смерть брата сделает тебя более уязвимым, ты начнешь совершать ошибки, и твоя смерть станет вопросом времени. А дальше путь открыт, убить лорда Эштара как последнего представителя Лантигеров и можно захватывать власть. Потом, правда, велик шанс, что всех начнут уничтожать драконы, которые на стороне мятежников только до поры, до времени.
– И ты так спокойно об этом говоришь?
– Предпочитаю не закрывать глаза на факты.
Акелон опустился, наконец, на стул и обвел взглядом всех присутствующих.
– Все вон. Кроме Акрина.
Шайонара тоже осталась стоять за спиной короля, зная, что он хотел, чтобы она осталась. Он сам позвал ее на этот совет. Дикарка видела, как замешкалась Артея, как не хотел ухдить Эштар, но они буквально споткнулись о взгляд короля. Он хотел, чтобы ушли они все.
Через пару минут в комнате остался все такой же спокойный Акрин, сидящий за столом Акелон, и Шайонара за спиной короля.
– Как твоя голова? – спросил король.
– Ничего страшного, поболит пару дней, да возможно, я буду не так быстр в заклинаниях в это время.
– Представляешь, как я испугался? Когда пришел туда. Ты валяешься среди камней, Алесса сидит испуганная и вся в крови, а комната Кэртара разворочена. Это уже потом я узнал, что ты даже не ранен, кровь на Алессе не ее, а Кэртар не мертв, но его похитили.
Вздохнув, Акелон спратяла лицо в ладонях. Уж конечно, подобные признания он не стал бы делать в присутствии посторонних людей. Шайонара тихонько подошла к нему сзади и положила руку на плечо, поглаживая и успокаивая. Подняв голову, Акелон снова посмотрел на мага:
– Ты знаешь, где они? Где держат Кэртара?
– Нет. Тут нужен не маг, а следопыт.
Внезапно Акелон вздрогнул всем телом:
– Его пытают. Я чувствую.
Шайонара знала, что связь между братьями чрезвычайно крепка. Сам Акелон часто об этом забывал, хотя Кэртар помнил всегда. Как и Шайонара. Она ощущала, как судорога проходит по телу короля, видела, как искажается мукой его лицо. Но через мгновение он смог взять себя в руки.
– Нет у нас времени, – кулак Акелона опустился на поверхность стола. – Нам нужно знать точное место. И вызволить Кэртара, пока они его не прикончили. А потом… пусть Алесса готовит смесь, мы сбросим зажигательные горшки и выжжем там все до тла.
Акрин покачал головой:
– Я не могу его найти, я не следопыт. Драконы, безусловно, смогут, его синий Артанор уж точно почует Кэртара, он и так рвется в бой. Но уверен, даже если людей в лагере не много, там есть драконы. А сколько их, мы не знаем. И соваться туда без разведки глупо.
– Пока мы будем разведывать, мой брат умрет!
– Есть другой способ, – браслеты Шайонары зазвенели, когда она присела на краешек стола рядом с Акелоном. – Я могу поговорить с духами. Они смогут рассказать, как лучше попасть туда и незаметно забрать Кэртара.
– А если…
– Все получится. Вспомни, мой король, я ведь привезла тебе Лорелею.
– Да, и при этом получила стрелу.
– В этот раз со мной все будет в порядке, я знаю. Но… – Шайонара помолчала, ощущая свое предвиденье, ощущая и в то же время четко понимая его границы, – но все имеет свою плату. Возможно, спасение Кэртара будет стоить потери чего-то иного.
– Если ты о себе…
– Нет, мой король, со мной точно ничего не случится. Но предвиденье не позволяет узнать точнее. Ты готов к этому?
Акелон помолчал. Он переводил взгляд с серьезного лица мага на спокойное лицо Шайонары. Потом, наконец, кивнул:
– Да, сделайте все, что можете, но верните Кэртара.
Алессе казалось, что за одну ночь произошло больше, чем за всю ее предыдущую жизнь. Ей всегда нравилось считать себя бунтаркой, этакой принцессой, которая пошла против правил. В детстве она такой и была, вечная заводила игр братьев, а став чуть старше, она же рассказывала принцам о том, как важно учиться.
Тогда-то ее и захватила алхимия. Не имея никаких магических способностей, Алесса приходила в восторг от любых чародейств. Пожалуй, это было самым страшным ударом в детстве, когда наставник сказал, что у нее нет способностей к магии. Она может обучиться простейшим заклинаниям, но никогда не почувствут истинной мощи Сумрака.
Поэтому алхимия стала откровением. В ней не нужно было иметь талант, только использовать естественные свойства веществ. Голова на плечах у Алессы была, и она с удовольствием погрузилась в книги, только изредка перемежая их романами о благородных воинах и дамах, которые идут против воли отца, и падают к их ногам.
Теперь, когда прошли годы, Алесса понимала, что во многом именно эти романы не довели ее до добра. Они показали образ бунтарки. И хотя у нее не было отважного воина, у Алессы всегда была алхимия, которой она оставалась преданна.
Она всегда считала, что ее побег из замка, полный опасностей путь и домик на краю леса – это бунтарство. И только после прогулки с Акрином по городу она внезапно увидела все в немного ином свете.
И мать, и братья знали о побеге Алессы и помогали его устраивать. Не было никакой опасности, наверняка на достаточном расстоянии ее всегда сопровождала королевская стража. И уж точно Алесса никогда не думала о том, чтобы заработать на кусок хлеба. Она спокойно занималась алхимией и изучением трав, а из замка регулярно посылали ей деньги. Алессе даже в голову не приходило задумываться о них. Конечно, в последнее время все прекратилось, но она скопила достаточно, чтобы не обратить на это внимания.
Возвращаясь вместе с Акрином в замок, Алесса мало говорила и в основном спрашивала. А потом слушала истории о его жизни. О холодном замке в краю, где большую часть времени землю покрывает снег. О его родителях-магах, так не похожих на собственных родителей Алессы. О том, как они погибли, и он еще мальчишкой покинул родной дом. Но Акрина не сопровождали стражники в удобной прогулке на собранной заранее лошадке. Он уходил в сумерках, сквозь снег, и больше никто его не ждал. Акрин даже обучался магии не столько потому что это было прихотью, сколько потому что не мог иначе.
– Глупости какие! – фыркнула Алесса, когда это услышала. – Просто признай, что ты хотел стать магом.
– Не то чтобы у меня был выбор. Знаешь ли, когда ты не контролируешь себя, и рядом загорается дом, а ты даже не знаешь, взаправду это происходит или очередное твое виденье… нет, пожалуй, не то чтобы я мог выбирать.
Акрин рассказывал об этом как о чем-то само собой разумеющемся, а когда Алесса удивилась и поразилась, он только рассмеялся.
– На севере жизнь жестока. Моя история не была уникальной: наши родители часто погибают слишком рано, да и считается в порядке вещей попутешествовать, найти себя, заняться чем-то реальным, только зимуя в родном доме, или возвращаясь туда с женой.
– Но ты не вернулся.
– Меня никто не ждал, – пожал плечами Акрин. – Поэтому став господином Терновника, я решил выбрать дорогу наемного мага, а не возвращаться к дядюшке.
– У тебя есть дядя?
– Он спит и видит, когда же я перестану присылать ему весточки – это будет означать, что я мертв, а мои владения достанутся его сыновьям.
За эту мысль Алесса уцепилась. Тут хоть что-то стало для нее более привычным и понятным:
– Так там твоя земля? Дядя посылает тебе деньги с нее?
– Ну, – протянул Акрин, – он вежливо отвечает на мои весточки и просто ждет, только потому что ни разу в жизни ничего мне не дал. Да я и не просил.
Тогда Алесса вернулась в замок и долго сидела у себя в комнате. Она смотрела на многочисленные склянки, от которых пахло еловой хвоей и сладковатым дурманом. И размышляла, что все ее бунтарство свелось к капризам избалованной королевской дочки.
