Елена шагала на остановку, стараясь думать о Юрьеве. Мысли о нем всегда помогали поднять павший дух. Вспомнила прошлую пьянку Юрьева с Русланом, и впрямь полегчало.
Голова с похмелья у мужа была «вава». Виноватый, он обещал стать образцом мужской половины человечества. «Больше никаких стопок, кроме стопок глаженого белья, кофе жене в постель, обед по воскресеньям! Настоящий мужчина должен попробовать в жизни все! Даже то, что он приготовит своими руками!» Готовил Юрьев кошмарно. Глажка и кофеподача быстро забылись. С какой же депутатской легкостью дают мужчины невыполнимые обещания…
Дома Елену ждал неприятный сюрприз. Юрьев нешуточно собирался ее поколотить, а на табуретах у порога сидели Руслан Дементьев и вся из себя виноватая Наташа. Ночью она позвонила Юрьеву, чтобы узнать, благополучно ли подруга добралась домой. Эту возможность Елена почему-то упустила.
Наташа сгоряча не поняла, о каком девичнике спросил ее Юрьев и удивилась: «Нет, никого не было, только я с внучкой. Одну бутылку выпили. Не водку, о чем ты говоришь! Винишко слабое… Да, без предупреждения пришла, помянуть Калерию Альбертовну».
Потом, сообразив, что выдала Елену, Наташа начала бестолково ее выгораживать и завралась: «С ума не сходи, нет у нее любовника… на задании она… Почему ночью? Про ночную смену вроде должна была статью написать».
Оба, конечно, тотчас ударились в панику, представляя хладное Лелечкино тело в свеженаметанных сугробах. Обзвонили отделения полиции, больницы, морги. Спасибо, не решились пугать родителей Елены ночным звонком. Под утро удалось отыскать шофера в одной из служб такси, подвезшего «симпатичную женщину в черной куртке» от Наташиного дома в отдаленный Черемушкинский район. Адрес был назван не знакомый ни Юрьеву, ни Наташе. Дом, сказал таксист, многоквартирный. Отправиться на поиски пропавшей жены и подруги решили в половине восьмого, не будить же людей раным-рано…
Вот Наташа и приехала. Руслана подключили к компании. Обсуждали план действий, когда явилась потерянная – как раз к апогею ярости Юрьева по поводу женских попоек и амуров.
Елена не убоялась мужа, несмотря на его бурное негодование. Все вероятности изумлений и страхов были ею нынче исчерпаны. В допросе с легкими пытками пришлось вкратце рассказать о сумасшедшей художнице, которая вызвала в Елене журналистский интерес заявлением «Ялетаюночьюнаулице».
Что ей оставалось делать? Врать она больше не могла. Утешала себя тем, что муж, Наташа и Руслан – не газета, а летающая Антонина просила, чтобы только в газете не узнали…
Дементьев ушел домой. Юрьев похохотал: «Старушка плачет – девичник улетел!» и тоже пошел – спать.
Подруги попили чаю. Наташа с удовольствием пародировала Валеркин зубовный скрежет и вопли «Где шляется эта блудница, моя жена?!». Елена не могла поверить в «блудницу», хотя то же самое услышала в прямом обращении к ней у порога.
Хотелось в постель к Юрьеву, а Наташа все расспрашивала об Антонине, возбужденно высказывая всякие свои соображения и фантазии.
– Деструктор – это же, Леля, дьявол в натуре, от яблочка пошла эпидемия! А какие способности она имела в виду, кроме левитации? Телепатию, ясновидение? Может, древние умели создавать двойников для лучшей работы? Люди-ксероксы, люди-клоны, представь! Мощный размах деятельности!
Елена согласилась, клюя носом:
– Неплохо…
– Вот, допустим, сама ты лежишь на диване с книжкой. В то же время вторая Юрьева едет куда-то по заданию редактора, третья гонит строкаж, четвертая сидит на планерке… И все получают зарплату! Пятая готовит и убирается дома, шестая спит за остальных…
– С Юрьевым?! – проснулась Елена.
– Это интересно! Любой нормальный мужик не отказался бы разок от групповухи!
Елена поморщилась:
– И как мне потом избавиться от группо… общежития?
– Погоди избавляться, – отмахнулась Наташа. – Мне правда интересно – испытывают ли клоны отдельные эмоции? А сам оригинал что при этом испытывает?
– Ревность, Наташа, – вздохнула Елена. – Оригинал ревность при этом испытывает, и на фиг ему не нужна книжка. Он все равно не поймет, о чем читает.
– Тут как бы мозг не взорвался от руководства самими собой, а ты – ревность!
– В любом случае, спать с Юрьевым буду я. Та, что с книжкой на диване.
– Эгоистка, – сказала Наташа.
Посмеялись…
Весь день под глазами у Юрьева не сходили темные круги. Требовалось снять стресс, и под вечер он с попустительства жены неизысканно раздавил с Русланом «Курвуазье». Вдохнув прощальную струйку ванильно-орехового аромата, Елена оставила их потчеваться в кухне несбереженным коньяком.
Достала из сумки портрет, начерканный Антониной, и обнаружила, что забыла у нее блокнот. Раззява! Сложно теперь будет восстановить все нужные телефонные номера… Вгляделась в рисунок, восхищаясь точностью линий. Карандашная женщина смотрела с листа настороженно и недоверчиво: портрет передавал не только сходство, но и настроение. Красивая, удивилась Елена.
Из кухни донесся ликующий голос Руслана (дверь была открыта, а приятели и не подумали убавить громкость):
– …матюгался, правда!
– Что, Наташа сказала? – спросил Юрьев стыдливо.
– Да ты ж при мне, как сапожник…
– Это от страха. Люблю я Лельку, понимаешь?
– Еще в школе понял.
– Она лучшая была в школе…
– Да, может, среди девчонок. А среди училок лучшей была Ольга…
Звякнули рюмки.
– Давай, Валера, за жен. Я тоже свою уважаю. То есть боюсь, если честно. Ты меня знаешь – нужда заставит, так я кому хочешь навешаю, а Нинку боюсь прямо до смерти. Скажи, это любовь или что-то психическое? Скажи, ты же доктор…
Елена затворила дверь.
…Юная, первый год после училища, учительница по черчению Ольга (отчество Елена забыла) не могла совладать с классом. Мальчишки бессовестно играли на ее уроках в карты, и однажды она предложила самым отъявленным картежникам сыграть с ней в «храп». Выставила условие: если проиграет она – поставит четверки за контрольную; если они – прочь колоды и честная учеба. Продув целых три раза, картежники зауважали училку, а Дементьев влюбился. Только после экзаменов она призналась, что купила книжку с карточными играми, в которой раскрывались шулерские секреты… Школьная любовь сильно повлияла на судьбу Руслана: учительницами были две его предыдущие жены и третья, нынешняя. Сам Дементьев работал судовым механиком в порту.
После коньяка друзья наклюкались водкой (одноклассник, как выяснилось, пришел не с пустыми руками). Руслан уснул на ковре, Юрьев сумел доползти до дивана.
Утро воскресенья началось со звонка мобильного телефона. Дементьев засипел громким испуганным шепотом:
– Да здесь я, у Юрьевых, где еще! Что ты, Нин, мы почти не пили! Я их мирил, не мог бросить, они бы без меня развелись! Какой бы я друг был после этого, как ты не понимаешь, Нина?! Да, до утра, именно до утра мирил их, спасал семью, и именно поэтому я от-сут-ство-вал дома, а не потому, почему ты, Нин, думаешь!
Подправив самочувствие огуречным рассолом, Дементьев принялся уговаривать Елену выступить арбитром в его домашнем суде. Подтвердились ее подозрения, что адвокатская деятельность Юрьева там уже исчерпана.
– Если ты меня перед Нинкой не защитишь, мы же с ней разведемся, – сокрушался Дементьев, топоча за хозяйкой по всей квартире. Кричал у ванной под шум воды: – Она кинет меня на закате лет, как ты можешь такое допустить, Леля?! Я же из-за вас! Я не мог вас в таком состоянии оставить, какой бы я был друг после этого? А если ты откажешься меня спасти, Нинка уйдет, и я тогда сопьюсь! Я в водке утопну, и меня с работы попрут, не посмотрят на мою квали-фика-цию, Леля-а!
Разговор с женой почему-то утвердил Руслана в том, что он пал жертвой примирения друзей. Елене очень не хотелось идти, но одноклассник бы не отстал, и Юрьев за спиной виновато гудел:
– Сходим давай, что ли… Отдадим долг спасения утопающему…
Нина встретила гостей кривоватой улыбкой, однако расторопно выпроводила сына играть во двор и выставила по банке пива на опохмел. Благодарный и взволнованный, Дементьев суетливо открыл шпроты, нарезал ветчины и огурчиков. Вчера он успел проинформировать жену о приключении Елены.
– Нин, сейчас тебе Леля сама про летающую расскажет… это полный отвал башки!
Ненавидя себя лютой ненавистью, Елена краткими ответами удовлетворила Нинино любопытство. Чуткий Юрьев выполнил за жену заступническую миссию, подтвердив миротворческую роль Руслана в их отношениях.
– Можно подумать, до утра за руки вас держал, чтобы не разбежались, – вздохнула Нина.
– Так и держал! – залился счастливым смехом Дементьев. – За руки! А они дико визжали и сопротивлялись!
Одеваясь в прихожей, Елена услышала, как он сказал жене в кухне:
– Ты лучшая, Нин, ты у меня самая лучшая…
Вчерашний снегопад превратился в грязное месиво. Слякоть, казалось Елене, хлюпает у нее душе.
