Та приняла, казалось, прожигающий ее насквозь взгляд как должное.
– Принесла.
– Кому?
– Тому, кто знает, как спасти Питер.
Ее холодный стальной взгляд резанул самолюбие Агасфера. И тут же за его спиной возникли давно дожидавшиеся развязки Шлиман и Сергей.
– Силам света или тьмы? – перефразировал свой вопрос великий посвященный. Застывшие в дверях друзья боялись лишний раз вздохнуть, понимая важность происходящего.
– Если в прошлый раз оно было у сил зла, и те, как я поняла, пытались испортить мистерию и погубить Питер, то я на стороне добра, – Ольга протянула одно из копий Агасферу, но в последний момент точно передумала и отвела руку. – Но, если я только замечу, что и силы света ничего не делают, я отберу Копье. Запомни это!
– Хорошо. Я учел. Спасибо, – Агасфер поклонился.
– Надеюсь, ты знаешь, какое из них Копье Власти?
– Да. Я слишком хорошо помню это, – Агасфер протянул руку и взял более длинное копье с ромбовидным наконечником. Со стороны вся эта сцена напоминала возвращение из крестового похода рыцаря, спасшего святую реликвию и короля или магистра ордена, теперь ее принимающего.
– А это что за копье? – спросила Ольга, покосившись на копье, которое нашла Лада, и из-за которого она же чуть не лишилась жизни.
– Это… – начал было Агасфер, но не смог продолжить, остановленный внезапным криком. Все четверо выскочили из кухни и ворвались в комнату, где должна была отдыхать после операции Лада.
На полу перед кроватью сидел Питер, в его руках извивалась в агонии Лада. Должно быть, она разорвала на себе бинты, потому что кровь опять хлестала из открытой раны. Сергей ринулся на помощь Питеру сжимая руки пострадавшей и пытаясь зажать рану Глаза поэтессы были широко открыты, но на самом деле она не видела никого и ничего, погруженная в какую-то только ей понятную и видимую битву. Ее губы без уст: шептали слова. Ольга хотела наклониться к сестре но ее оттолкнул Шлиман, быстро подсовывая к губам умирающей диктофон.
На шум и крики в комнату вбежала вся семья Агасфера. Причитая и охая, Руфь помогла уложить несчастную на постель, а сама принесла воды и какие-то травяные настойки, которыми она быстро обработала рану и остановила кровь.
Как зачарованная, Лада продолжала голосить странные рифмованные гимны, по лицу ее теперь расплылась блаженная улыбка человека, перешагнувшего за порог вечности.
Агасфер обнял Ольгу за плечи и вывел ее из комнаты. Вместе они вернулись в кухню, желающий всем услужить внук Агасфера поставил на стол самовар и лично разносил теперь по всем комнатам чай.
Припав губами к горячему напитку, Ольга вдруг словно ожила. Хотелось оправиться и забыться, поехать к сыну, забраться с ногами на диван, завернуться в пушистый плед и смотреть какой-нибудь глупый сентиментальный сериал. Хотелось жить. Вдруг она поняла что очень хочет есть и принять душ. Ольга налила себе еще чаю. Спецы уже помылись и переоделись в Агасферские шмотки. То же стоило сделать и ей.
– Так ты еще хочешь знать, что это за копье? – вдруг прервал ее мысли немного успокоившийся Агасфер.
Ольга кивнула, диван, плед и сериал невидимыми легкими облачками растаяли в воздухе.
– Ладе посчастливилось найти знаменитое копье Одина[20], – выдохнул он, наливая себе одной заварки.
– Точно Одина, никаких сомнений, – появившейся в дверном проеме Шлиман, помахал в воздухе крошечным диктофоном.
– Ну и что? – не поняла Ольга. – Какой такой Один, и чем это хорошо или плохо для нас?
В самую точку, – Агасфер посмотрел на Ольгу с симпатией. – Сергей сказал, что твой сын видел сон, в котором Лада читала во время мистерии стихи. Я правильно понял?
– Да. И я распорядилась…
– По легенде, Один повесил себя на стволе живого ясеня, пронзив свое тело этим самым копьем.
– Зачем? – Ольга обвела присутствующих непонимающим взглядом.
– Чтобы из него полился мед поэзии, священные руны… – Агасфер пригладил бороду и жестом велел Шлиману передать ему диктофон.
– Так значит, из Лады теперь тоже польется этот самый мед?
– Он уже льется. И мед этот нужен нам как составляющая мистерии.
– Но Ладе вовсе необязательно было подворачиваться под это копье, – Ольга чуть было не сказала «под мой удар», но вовремя осеклась: копье-то Одина, и, стало быть, все опять произошло, как пописанному. – Она и раньше писала стихи.
– Это счастье для нас, – усмехнулся Агасфер. – Значит, саги и драпы, рожденные от Одинского копья, будут сделаны в современной манере стихосложения.
– Ладно. Об этом я сейчас думать не буду. Можно мне принять ванну? И нет ли у вас чего-нибудь из одежды?
– Конечно. Руфь! – Агасфер стукнул ладонью по столу, и в дверях мгновенно появилась улыбающаяся старушка. – Помоги там чем можешь и этой Дан, – по-барски распорядился он.
– Конечно, конечно, только нельзя ли сперва на два слова? – старушка покосилась на Агасфера.
– Что еще за секреты от посвященных?! – притворно вознегодовал тот и поманил к себе сноху. – Что там еще? Сказывай, старая.
– Да вот, как бы сказать, я, как ты велел, солдатикам-то дала успокоительного домашненького, но…
– Если по уму, то и Питеру надо: сколько он сегодня пережил, – благостно потянулся Агасфер. – Дела великие сотворились, а теперь и на покой можно.
– Да меня, отец, сомнение гложет. Скажи хоть, сколько их было? Гостей-то наших?
– Как сколько? Ты что, Руфь, совсем из памяти-то выжила? Ольга, скажи…
Но Ольга уже поняла, что произошло. И зажав себе рот ладонью, выскочила из-за стола. Следом за нею летели Шлиман и внук Агасфера. Вместе они выскочили из подъезда и подлетели к машине. Ни у кого из троицы не было ключей, и Ольга открыла замок собственной виды видавшей отмычкой. В машине все было по-старому, пятна крови, беспорядок. Ольга первая подавила в себе приступ отвращения и влезла внутрь. Она прощупала руками все, на чем только можно было положить раненого, но его не было. То ли, умерев, невидимый спецназовец растворился, завершив процесс стирания, то ли исчез из машины каким-нибудь другим способом.
– А он вообще был здесь? Вы не могли забыть его, скажем, в хранилище? – переспросил ее внук Агасфера.
Ольга вспомнила, как Питер и спецназовец тащили тяжелую пустоту, и отрицательно помотала головой. Ничего не обнаружив, они вернулись в квартиру.
Питер почти не отходил от постели Лады, к ней несколько раз задень заходил знакомый доктор, то и дело наведывалась бабушка Руфь, внук Агасфера Чудовище и сам вечный странник, но она никого не узнавала, самозабвенно читая стихи, которые Шлиман или Руфь записывали на диктофон, по необходимости меняя кассеты. Воспользовавшись паузой, Ольга отлучилась проведать сына.
Тишина недавно завоеванного туманом города была чуть ли не осязаема. Точнее, сам туман исчез, оставив после себя удушающий призрак несвободы и затаившейся агрессии.
Ольга сидела в машине, вопреки обыкновению, на заднем сидение, не желая показывать проезжающим мимо водителям своего лица, хотя она и сама не видела и не слышала никого вокруг. Да и не вписывалась она в элегантный салон дорогой машины в мешковатых джинсах и потертом длинном джемпере с заплатками на локтях. Все это убожество выдала вывшему директору издательства «Дар» вместо ее запачканных кровью вещей добрейшая Руфь. Наверное, Ольге следовало послать водителя в магазин или к себе домой за нормальной одеждой, но на это не было ни сил, ни времени, ни главное, желания.
Мысли о смерти невидимого спецназовца не давали ей покоя. Точнее не столько о смерти, сколько о факте наличия где-то мертвого тела.
Она легко представила себе, как распахивается дверь оставленной всеми «скорой», и оттуда раздается приглушенный стон. Затем шорох, невидимые, мокрые от крови руки шлепают по стенам и дверце, пока спец не покидает машину, падая тут же в первую попавшуюся песочницу и проваливаясь в обморок. Стоп. Окровавленные руки – не точно, их жене возможно увидеть. И вообще ничего тут не увидишь, за исключением следа в песочнице, если бы конечно он туда попал. Но если бы, да кабы…
Спустя несколько дней кто-то обнаружит труп по запаху, или споткнется о нечто лежащее в самом неподходящем для него месте. А может, он пополз не к Агасферу, там второй этаж, соседство ментов плюс железная решетка. Не к Агасферу, а забрался… Ольга брезгливо потрогала сидение рядом с собой. Хотя, что за ерунда? Машина приехала гораздо позже. Это нервы. Нервы. И не мудрено, есть от чего психовать.
Иннокентий Иванович хоть и гад порядочный, но человек в определенных кругах известный, скорее всего уже обнаружил исчезновение Копья Власти, и, естественно, связал похищение с ней. Еще бы – как-никак лучшая из лучших. Репутация, прости Господи, – хоть на стенку почета, хоть к стенке!..
Машина вырулила на Невский, Ольга посмотрела на улицу. Город был тих и почти пуст. Точнее, по улицам тек серый поток теней, причем Ольга не видела лиц, одни спины, точно все люди в городе вдруг отвернулись и уходили от нее. Лишь несколько человек идущих навстречу закрывали лица капюшонами или длинными волосами, смотрели себе под ноги, или отворачивались, натыкаясь на острый, пытливый взгляд ее серых глаз.
