Ефим с гордостью улыбнулся. Мы прошли с ним в гостиную. Навстречу нам поднялась стройная пожилая женщина с добрым приятным лицом, до сих пор, несмотря на солидный возраст, сохранившим следы былой красоты. Фима был совсем на нее не похож.
– Это моя мама, Софья Семеновна, а это Оля, – представил нас друг другу Ефим.
Она протянула мне руку и закрепила знакомство крепким рукопожатием.
– Очень приятно! Олечка, дорогая, да вы еще совсем молодая женщина, – сын, очевидно, не поставил ее в известность о том, сколько же мне на самом деле лет. – Весьма наслышана о вас. Фимочка все уши прожужжал. Влюбился как мальчишка и, представьте себе, в первый раз в жизни, – сделала хозяйка свое абсолютно верное заключение, с хитрецой и улыбкой глядя на меня.
Я не знала, что ей ответить.
– Присаживайтесь, – пригласила она меня, – сейчас будем пить чай. Пусть Фима пообщается с Лизой. В последнее время они редко видятся.
– Наверное, это из-за нас, – сказала я. – Ефим вынужден заниматься нами, поэтому и времени у него немного.
– Да вы тут ни при чем! Свободного времени у него действительно мизер, но лишь из-за работы, которую он делает, – Софья Семеновна внимательно посмотрела на меня и без обиняков спросила: – Олечка, вы тоже любите моего сына?
Своим вопросом она поставила меня в тупик. Не могу же я сказать ей, что замужем и про любовь говорить пока рано. Поэтому решила несколько завуалировать свой ответ:
– Выходит так, Софья Семеновна.
– Это замечательно! – обрадовалась она. – А то всё в его жизни есть: и деньги, и ребенок, вот только любви настоящей нет и женщины, которая могла бы ему ее подарить. Я буду счастлива, если вы будете рядом с ним!
– Спасибо, – тихо ответила я.
С очаровательной Софьей говорили обо всем: обо мне, ее сыне, внучке, о жизни, – и я поняла, что произвела на нее хорошее впечатление. Мне стало ясно, что Фима специально привез меня к ней, чтобы получить ее благословение на нашу дальнейшую совместную жизнь. Затем все вместе пили чай. Лизочка, как ни уговаривали ее бабушка с папой, никак не хотела слезать с моих колен – так мы с ней подружились. Потом Фима остался с матерью, а мы пошли с Лизой играть. У меня особый контакт как с детьми, так и с животными. И те, и другие меня обожают. Девочка не стала исключением. Напоследок я пообещала ей привезти красивую куколку. От радости она опять меня обняла и поцеловала. Что еще нужно маленькому ребенку для счастья?!
– Ой, простите, забыла, – спохватилась я, когда мы уже стояли на пороге. – Софья Семеновна, это вам, – и протянула шикарную коробку со швейцарским шоколадом.
– Ну что ты, деточка, не надо было беспокоиться, но все равно большое спасибо! – мы попрощались с ней как родные люди.
– Ты очень им понравилась, – сказал Ефим, обнимая меня за плечи и целуя в висок, когда мы покинули дом. – Лизок меня просто замучила вопросом: «Когда еще придет тетя Оля, мы не доиграли с ней в глупышек». Что за глупышки такие? – удивился он.
– О… эту игру придумал мой отец, когда нянчился с маленькой Элькой – моей дочкой. Игра ей так понравилась, что стоило ему появиться на пороге после работы, как она хватала его за руку и тащила играть в «глупышек». Он и сам уже был не рад, что всё это придумал. В общем, это такая игра в кукол, некоторые из которых глупышки и ничего не соображают. А Лизочка у тебя просто прелесть! Хотела бы я, чтобы у меня была такая доченька.
– А если она останется с нами, ты не будешь против? – как мне показалось, со страхом спросил Ефим.
– Не говори глупостей! Если так случится, я смогу стать ей матерью, а не мачехой.
Фима с большой нежностью поцеловал меня.
Лешка был не в духе и встретил нас с раздражением.
– Зря ты не пошел с нами, – сказала я, – у Фимы такая чудная девочка и замечательная мама!
– Я знаю, – буркнул он.
– Леха, ты готов к поездке? – сменил тему Ефим.
– А что тут готовиться, все свое ношу с собой.
Появилась Лариса. На скорую руку собрала на стол. Мы пообедали и отправились каждый в свою комнату за вещами.
– Оля, – окликнул меня Алексей, – хотел спросить. Он тебе нравится, потому что богат?
– Он мне нравится, потому что человек, Леша, – ответила я.
– А я что… нет?
Я промолчала. Какой смысл с ним пикироваться и портить себе настроение?
Чемодан оказался легким. За всю жизнь, за все поездки я так устала носить тяжести! Раньше и вовсе это был кошмар! Чемоданов на колесиках еще не придумали, приходилось тащить этот «гроб» на своем горбу. А за изобретение этого чуда я бы автору при жизни поставила памятник. В гостиной присели на пару минут на дорожку и всей компанией вышли во двор. Подъехал шестиместный автобус марки «Мерседес», за рулем которого был тот же Вадим, который, вежливо поприветствовав нас, весьма комфортно разместил всех в салоне.
Итак, путешествие началось.
Мы разговаривали. Неожиданно Ефим спросил меня:
– Олечка, у тебя же тоже дочка, а почему ты нам о ней совсем ничего не рассказываешь?
– Да она уже взрослая! Мне даже страшно сказать, сколько лет ей и соответственно мне. Добрая, красивая, интересная, миниатюрная и очень толковая. Я ею горжусь. Сейчас работает на немецком телевидении, замужем за хорошим немецким парнем. Вот жду, когда появятся внуки.
– А как ее зовут? – спросила Лариса.
– Эльвира, или попросту Элька. Иногда я зову ее детским прозвищем Еша, почему именно Ешка, не могу объяснить.
Мы продолжали говорить о детях, и только Алешка печально молчал, не поддерживая общий разговор, и я понимала почему. Ему было недоступно воспитание собственного ребенка, а вот женился бы на мне, не отверг бы нашего малыша, и мы воспитывали бы его вместе, но что теперь об этом горевать: снявши голову, по волосам не плачут. О своих детях мужчины вспоминают не часто, а в большинстве своем и вовсе забывают, предоставив женщине нести этот груз забот самостоятельно. Лишь когда дети становятся взрослыми, в их душах появляется гордость за тех, кому они дали жизнь, но долгие годы даже изредка они не торопятся о них вспоминать.
Местный аэропорт ничем не отличался от сотен тысяч других на всем пространстве СНГ. В крупных столичных городах дела обстоят, конечно, лучше, а здесь течет обычная, тихая провинциальная жизнь. Объявили регистрацию на наш рейс, и, избавившись от ненавистного багажа, мы с Ларой отправились на прогулку по залу, хотя для клиентов бизнес-класса имелось специальное помещение, где можно было спокойно и приятно скоротать время в ожидании посадки. Бизнес-классом я пользуюсь только на длительных перелетах на другие континенты, куда надо лететь 9–13, а то и более часов. На остальные же рейсы, особенно в Россию, обычно беру билеты в эконом-класс. Правда, один раз в Украине, когда при регистрации служащий случайно оторвал последнюю ручку моего чемодана, а вторую я потеряла ранее в Питере, очевидно, при разгрузке багажа, мне удалось воспользоваться благами цивилизации.
В Киеве моральный и материальный ущерб за оторванную ручку компенсировали приглашением в зал для VIP, где я, попивая кофе и заедая чрезвычайно вкусной местной выпечкой за счет заведения, приятно провела пару незабываемых часов, еще и познакомившись с одним симпатичным предпринимателем из Москвы. До сих пор вспоминаю с восторгом!
– Ну что, девчонки, – подошел к нам Ефим, – желаете что-нибудь купить?
– Да вроде нет, Фима, спасибо, – поблагодарила я.
– Не стесняйся, – шепнул он мне на ухо.
– Нет, ничего не нужно.
– Какая же ты красавица! Все мужики уже бошки свернули, глядя на тебя!
К счастью, Лариса удалилась и не слышала его слов. Я оглянулась, и действительно несколько мужчин с интересом разглядывали меня. Признаться, мне не привыкать. Где бы я ни находилась, у меня мгновенно появляются поклонники. Мужчины всегда обращают на меня внимание, хотя красавицей я себя никогда не считала. Просто чрезвычайно общительна, обладаю морем обаяния, которым успешно пользуюсь, решая любые, в том числе и деловые, вопросы, воплощая в жизнь выражение «задавить обаянием», и особой энергетикой. Возможно, они чувствуют во мне настоящую женщину.
Объявили посадку, и мы двинулись к выходу. Впервые без всякого страха я села в самолет в шестилетнем возрасте. Будучи всегда храброй девочкой, ничего не боялась, да и не знала, конечно, что они иногда падают. С тех пор прошло много лет, и мое отношение к этому виду транспорта резко изменилось. Теперь я сажусь в железную птицу со страхом и сомнениями, особенно если речь идет о российской авиации. Душевное спокойствие испытываю только в самолетах, пожалуй, самой надежной компании в мире – немецкой «Люфтганзы», потому что за всю историю немецкого гражданского флота ни разу не слышала ни одной истории о трагической гибели их самолетов из-за технических неполадок. Лишь один раз в конце 70-х немецкую машину захватили палестинские террористы. В этой акции был убит капитан корабля, ценой своей жизни спасший всех, кто был на борту. Нечто подобное пришлось пережить и моему второму мужу Леве. Лайнер, в котором он находился, захватили террористы в тбилисском аэропорту. Под видом свадьбы они сумели пронести на борт боевое оружие. Леве повезло остаться в живых, а вот его соседа, врача-армянина, застрелили у него на глазах. Во время штурма погибли еще люди, а остальные, случайно оставшиеся в живых, дали подписку о неразглашении произошедшего.
