– Хотя и во тьме ты так же пуст, как в сиянии. Ибо ты умер еще до рождения. Я же говорю: разницы нет…
Бездомные ветры гремят кандалами по пустым переулкам. Я думаю о том, что он прав. Свет и Тьма. Свобода и Неволя. Пустые слова – и только. Мы рождаемся свободными, но время делает нас рабами.
Игры теней на стволе пистолета, который я сжимаю побелевшими пальцами. Только тени. Только они. Полутона, разбросанные по холсту реальности. Что бы мы знали о свете, не будь тьмы? Или наоборот. А по сути, без разницы. Ты должен пройти по нити с гордо поднятой головой только для того, чтобы заглянуть в глаза НИЧЕМУ. НИЧТО повсеместно. НИЧТО и является смыслом всего окружающего. Медленное поглощение.
Я думаю о том, что все мы в плену этого города лишь потому, что действительно нет никакой разницы между светом и тьмой. Мы ни светлые и ни темные, мы пустые. Приговоренные к пожизненным срокам за свою отчужденность и безразличие.
Убийцы кругом, мясники, которым нечего терять. Все, все мы – убийцы. Стреляющие в пространство, четвертующие мечты. Пригоршня песка в дрожащей ладони.
Проникновение из тьмы в свет, падение из света в тьму. По сути, между первым и вторым нет четкой границы, все разграничительные линии размыты и стерты, все поблекло, по неровностям и выступам бытия скачут лишь смешливые тени. Царство теней. Мы обретаем свободу не тогда, когда выходим на свет и уж, тем более, не тогда, когда погружаемся во тьму. Мы обретаем свободу, когда умираем. То есть уходим в царство теней. Не забудьте десятку тому парню, что переправит вас через Стикс.
Вчера кого-то убили. Целую семью. Неудивительно. Что они вообще забыли в этом городе? Почему не встретили смерть за его пределами, если все равно шли к ней? Это город обреченных, город посланцев смерти. Воистину тут нет ничего, кроме бесконечной тени, бросающей тень на саму же себя. Возможно, чума, бушующая за стенами Города, – это лучшее, что можно пожелать многим из тех, кто держит путь к Зиккурату.
Но нам бежать некуда. Мы и есть убийцы. Нас никто не ждет за пределами конгломерата, который мы облюбовали. Там лишь виселица или стена с солдатами, вскинувшими винтовки. Либо камера, стул, смертельная инъекция. Что там, что здесь – все одно, одни лишь тени.
– Ты понимаешь меня, парень, – говорит Человек-без-Глаз, – ты понимаешь меня. Отсюда нам некуда деться. Поэтому никакой разницы нет… Не теряй времени, ступай куда шел. К тем, кто хранит мертвые слова…
Если судьба вас случайно забросит сюда – бегите. Бегите, куда глаза глядят, хоть самой смерти в лапы, главное – подальше отсюда. Вы – тени. Так что же вам делать среди таких же теней?
А мы начинаем свой последний переход к центру города. Нам-то нечего терять.
Будни – Песнь 4. Куплет 3
Конфуций говорил: трудно отыскать черную кошку в черной комнате, особенно если ее там нет. А как отыскать хоть толику смысла в мире, где продают для того, чтобы купить, а покупают исключительно ради того, чтобы продать? Потребление во имя потребления – вот основной порок нашего времени. Торговля чувствами, поедание красоты… Отсутствие перспектив. Странно, что никто еще не догадался продать солнце…
Приблизительно об этом я рассуждаю, глядя в окно на небо. Позади меня гудит как растревоженный улей офис фирмы «Профит». Я наливаю в кружку воды из кулера, продолжаю смотреть в окно. Солнечные лучи скользят по глади стекол в здании напротив – тоже бизнес-центре. Там, как и тут, идет нескончаемый цикл продаж. Там, как и тут, почти не замечают солнца.
Нас ждет конец света, – думаю я, – в прямом смысле. Мы уйдем во тьму, навстречу собственной погибели. Сами. Без каких-либо катаклизмов, которые любят показывать в голливудских фильмах-катастрофах. Просто так. Потому что в погоне за выгодой отвыкли замечать солнце. Это и будет катастрофой. Но другого рода.
Каждое тысячелетие люди ждут конца света: потопа, огня с небес… Но миллениум проходит, и все остается по-прежнему. Людьми все так же правят порок и страхи. Если человечество и погибнет, то не от всемирного катаклизма, оно убьет себя своими же руками…
Эти мысли крутятся в моей голове, когда я возвращаюсь на рабочее место, неся кружку с растворимым кофе в руках. Мой сосед Коля разговаривает по телефону, затем кладет трубку. Я сажусь на свое место, ставлю кружку на стол перед собой. На экране монитора база с данными контрагентов. Коля поворачивается ко мне:
– Опять послали. Я не могу уже.
– Крепись, Коля. Кому сейчас легко?
– Никому. Но у меня что-то совсем не идет. Ты много продал в прошлом месяце?
– Я называю цифру. За прошлый месяц у меня первый показатель по отделу.
– У меня примерно в шесть раз меньше. Видимо, я – плохой сотрудник продаж.
Удивительно, но до Коли начинает доходить. Конечно, он совершенно не создан для продаж, и его присутствие в нашем офисе – наинелепейшая ошибка реальности. Я готов представить его где угодно, но не тут, в самом сердце организации, носящей имя «профит» – то есть выгоды. Коля и выгода – вещи несовместимые. И это скорее комплимент Коле.
– Не расстраивайся ты так, – в этом месяце подтянешь свою цифру, – я делаю глоток кофе.
– Вряд ли. Мне тут место стропальщика предложили в порту. Как думаешь, стоит того?
Конечно, стоит! Это именно то, для чего Коля и создан. По крайней мере, ближе к тому, для чего он создан, насколько я могу судить. Не надо делать то, чего делать не можешь. Надо найти в себе силы прекратить плодить бессмысленность, которой в нашей действительности и так сверх нормы.
– Можно попробовать, – тем не менее, осторожно отвечаю я. – Платят хорошо?
– Нормально.
– В офисе зато крыша над головой и тепло…
– Для меня это не принципиально.
– Тогда в чем вопрос? Рви отсюда, раз представилась возможность.
Это все, что я могу сделать для Коли. Дать ему совет – держаться подальше от офисов и бизнес-центров. Бизнес – это не для него. Так что я одобряю его выбор и то, что он сам к этому пришел. Меньше обломов ждет его впереди.
– Надо будет сказать об этом Андрею…
Андрей Иванович – новый руководитель нашего офиса, прикомандированный из головного офиса в Москве. Работает полтора месяца, вроде, адекватный начальник. По крайней мере, не стоит над душой и не требует увеличивать объемы продаж любой ценой.
– Ага, скажи. Скажи, что тебе надоело глотать пыль и слепнуть от излучений монитора. Скажи, что ты нашел настоящую работу, достойную мужчины.
Коля сарказма не понимает.
– Не, я ему как-нибудь осторожней скажу, он поймет, я думаю.
Конечно, поймет. Тем более что отбоя от желающих пополнить ряды офисного планктона нет. Свято место пусто не бывает, как говорится.
– Жаль, что ты решил нас покинуть, – лукавлю я.
– Мне самому жаль, но там хоть деньги обещают, а тут без продаж денег не видать.
Это точно. Капитализм на себе заработать не даст, наоборот, скрутит любого попавшего в его маховики в рог и выжмет все соки.
Звонит мой рабочий телефон. Я отвлекаюсь от разговора с Колей.
– Да? – говорю я в трубку.
На другом конце провода секретарша Марина.
– Ты занят? – спрашивает меня она.
– Мы тут с Колей обсуждаем жизненные перспективы.
– И какие они?
– Исключительно радужные.
– Понятно. Звонили твои клиенты, кажется, «Теремок» называются…
Сказочная тематика заставляет меня напрячься. Обычно даже самые добрые сказки заканчиваются каким-нибудь трешем, уж я-то знаю.
– И чего хотели?
– Спрашивали, когда доставят их заказ.
– И когда доставят их заказ?
– Не знаю. У нас курьер заболел.
Нормальный расклад. Точнее совершенно не нормальный. Абсолютно не хочется поиметь проблем на пустом месте, да к тому же разгребать их за кого-то другого. Заказ должны были доставить еще на прошлой неделе, но по какому-то странному стечению обстоятельств товар сначала застрял в пути от поставщиков к нам, потом потерялся на складе, а теперь затормозился в офисе из-за болезни курьера. Не люблю я такие негативные совпадения, все это, как правило, совсем не к добру.
Я предчувствую шквал гневных звонков на мой телефон в самое ближайшее время. Час, что называется, пробил. Отношения с клиентом портить не хочется, деньги они платят нормальные и без просрочек. В общем, ситуацию надо как-то разруливать, хорошо хоть Марина предупредила.
– Да уж, – говорю я после паузы, – не мог он в другое время заболеть?
– Видимо не мог. Ты не расстраивайся, – Марина решает подбодрить меня.
– Я и не расстраиваюсь. У меня-то все хорошо, и не болею к тому же. А вот бедняги из «Теремка» уже неделю свой заказ ждут, боюсь, еще пара дней – и он им вообще уже не нужен будет.
Если честно, провалились бы они все вместе со своим заказом под землю. Моя забота о клиентах на самом деле сводится к максимальному избавлению себя от выслушивания их нытья, а в перспективе и ругани. По существу мне плевать – получат ли они товар вообще или он так и сгинет на своем пути к их офису. Но мне совершенно не хочется выслушивать их – вполне законные, надо сказать, – претензии.
