На ёлочном базаре ей сразу же повезло: уже при входе попалась замечательная ёлочка, небольшая, пушистенькая, ладненькая. Правда, ехать с ней в метро было ужасно неудобно, Ирочка всё время боялась кого-нибудь уколоть. Однако настроение у неё не испортилось – напротив, сердце было наполнено предвкушением праздника.
Она уже подходила к своему подъезду, когда её окликнул мужской голос.
На свете был только один человек, чьего появления она боялась как огня и столь же сильно ждала. Но это был не его голос. Ирочка обернулась и увидела Антона Головина, адвоката, с которым познакомилась вчера.
– Здравствуй, Ира, – весело поприветствовал её он. – Тебе очень идёт эта ёлка.
– Спасибо, – она смутилась. – Вот… готовлюсь к празднику. А вы даже сегодня на работе?
– Уже собирался уезжать. С утра нужно было кое-какие бумаги разобрать… Да давай же сюда своё дерево, я помогу тебе дотащить его до квартиры! – он отобрал у неё ёлку. Ирочка не успела и слова сказать – а он уже решительно шагнул в подъезд.
– Проходите, проходите, – суетливо забегая вперёд него в прихожую и широко распахивая дверь в комнату, позвала она. – Несите её сюда…
Антон не только затащил ёлочку в квартиру – он даже великодушно помог установить её посреди комнаты, закрепив ствол на специальной крестовине.
– Если надо, могу ещё и нарядить, – разохотился Антон, – тем более, что очень хочется горячего чаю. Да, я сейчас внаглую напрашиваюсь, но в офисе что-то замёрз, а до дома ещё доехать надо.
– Ой! – всполошилась Ирочка, всплеснув руками. – Ну конечно же! О чём речь! Я с удовольствием напою вас чаем, и покормить даже могу! Простите меня, я совершенно забыла о правилах хорошего тона…
– Покормить? – оживился он. – Это было бы замечательно, но не стоит напрягаться. Дай мне какой-нибудь бутерброд, и я буду совершенно счастлив!
– Зачем же бутерброд, если у меня полный холодильник еды! Вон сколько всего наготовила…
Ирочка торопливо скинула пальто, чтобы бежать на кухню, и не сразу сообразила, почему Антон смотрит на неё несколько ошарашенно. Только потом до неё дошло, и она побагровела от стыда: спонтанно решив ехать за ёлкой, Ирочка не стала утруждать себя переодеванием. Она просто натянула джинсы, оставшись сверху в старой и потрёпанной пижаме, в которой до этого занималась уборкой и готовкой.
– Ой! – вскричала она. – Простите… Я сейчас… – и бросилась в ванную, чтобы переодеться.
Возвращаясь в комнату, она думала, что умрёт от неловкости, но Антон проявил себя настоящим джентльменом: он тут же рассказал ей историю о том, как его бывшая жена однажды пришла на свидание, тоже забыв снять пижаму – причём, она накрасилась и сделала причёску.
– Она вела себя молодцом, – смеясь, рассказывал Антон, – даже глазом не моргнула, когда я привёл её в кафе и заставил раздеться. Вера гордо прошествовала за столик, игнорируя удивлённые взгляды, и я окончательно решил, что непременно женюсь на этой девушке.
Неловкость замялась, и Ирочка пригласила Антона за стол, где он воздал должное салатам и холодцу с хреном и горчичкой.
– Мне, право, неловко тебя объедать, – виновато выговорил он, продолжая уплетать за обе щёки, – но это всё так умопомрачительно вкусно, что я не могу оторваться.
– Ешьте, сколько влезет, – она ободряюще улыбнулась ему, – я всё равно готовила лишь для себя одной, мне некого больше угощать. Жаль, что пока не успела с горячим…
– Объедение! – с этими словами Антон положил на свою тарелку ещё порцию крабового салата.
– Да вы просто давно не ели домашнего, – заметила Ирочка. – Вот вам всё так и нравится…
– Ко мне приходит женщина два раза в неделю, убирает и готовит, – отозвался он. – Но её кулинарные творения не идут ни в какое сравнение с твоими. Кстати, тебе давно пора перейти со мной на «ты», а то я чувствую себя седобородым старцем.
– А с сыночком кто сидит, пока вас… тебя нет дома? Тоже эта женщина?
– Нет, он с бабушкой – то есть, с моей мамой. Правда, я подумываю о том, чтобы подыскать ему настоящую няню. У мамы – годы, проблемы со здоровьем… Она устаёт, Стёпка ведь такой непоседа.
Когда Антон рассказывал о сыне, лицо его озарялось счастливой и гордой улыбкой. Ирочка невольно залюбовалась им – даже морщинки, весёлыми лучиками разбегающиеся от уголков его синих глаз, не портили тонкое благородное лицо: было очевидно, что они не возрастные, а просто от того, что их обладатель часто улыбается.
– Спасибо тебе большое, обогрела, напоила, накормила, – вставая из-за стола, сказал Антон. – Однако пора и честь знать.
Ирочке было жаль, что он уходит. Но ей тоже пора было собираться на встречу с сестрой.
– Знаешь… – сказал он ей, уже стоя в дверях. – С моей стороны это, конечно, дикая бесцеремонность, но… Если вдруг твои планы на новогоднюю ночь изменятся… Всегда буду рад пригласить тебя к нам со Степаном в гости.
– Спасибо вам… тебе, Антон, – смутилась она. – Я подумаю.
При входе в ресторан Ирочку чуть не сшиб с ног молодой человек. Он так стремительно вылетел из зала, что не успел заметить ничего и никого вокруг себя. Она вскрикнула, пошатнулась и едва не рухнула на пол, но вовремя ухватилась за лацканы его пиджака. Незнакомец опомнился и поддержал её, не давая упасть.
– Простите… Простите меня! – выговорил он в самом искреннем раскаянии. – Вы не ушиблись? Я – медведь неуклюжий, мне так жаль…
– Да всё в порядке, – выговорила она, приходя в себя. – Ничего страшного не случилось.
– Понимаете, я бежал за девушкой, которую люблю, – зачем-то принялся объяснять он. – Мы не виделись с ней десять лет, и всё это время я был уверен, что она замужем. И вот только что волшебным образом на встрече одноклассников выяснилось, что она свободна… Я так боялся снова упустить её, что… – он обезоруживающе улыбнулся. Ирочка невольно улыбнулась в ответ. Молодой человек выглядел несколько инородно, словно чужеземец, хотя разговаривал без акцента – но слишком уж белозубая улыбка, безупречный костюм, стильная стрижка и западный лоск делали его похожим на героя какого-нибудь американского сериала про Уолл-стрит. Надо же, какой романтик – десять лет любил свою одноклассницу… Как в кино. Впрочем, это было чужое кино. Чужая история. Чужое счастье. Чужая печаль…
– Бегите за своей любимой, – великодушно разрешила она. – И больше не отпускайте её. Со мной всё хорошо, правда.
Он благодарно улыбнулся ей и пулей выскочил за дверь, а Ирочка, сдав своё пальто в гардероб, вошла в зал ресторана, чтобы встретиться с сестрой. Та завидела её издали и помахала рукой, призывая к своему столику. Помимо Нины, там сидело ещё две её подруги – они росли в одном дворе и дружили с детства, Ирочке они тоже были хорошо знакомы. Правда, её никогда не принимали в свою компанию – для девчонок она вечно оставалась докучливой младшей сестрой их подружки, которая постоянно мешала, подслушивая сплетни о мальчишках, учителях и одноклассниках.
– Здравствуй, Ирочка, – весело поприветствовала её Соня. – Тысячу лет не виделись! Отлично выглядишь, такая взрослая стала… Уже окончила институт?
– Ещё четыре года назад, – засмеялась она. – Мне двадцать шесть лет, между прочим.
– А-а-а-а! – застонала Соня шутливо. – Не напоминай мне о моём возрасте! Ужас! Если тебе уже двадцать шесть, то я вообще практически пенсионерка…
Перебрасываясь ироничными замечаниями с сестрой и её подругами, Ирочка присела за их столик.
– Я ненадолго, – сразу же предупредила она. – Хотя, пожалуй, выпью какой-нибудь коктейль… – слова замерли у неё на губах, и она так и не докончила фразу. То, что она увидела в противоположном конце зала, заставило её испытать самый настоящий шок. Там гуляла большая компания, и среди них Ирочка безошибочно узнала Татьяну. Жену Артёма.
Они, конечно, никогда не встречались вживую – этого ещё не хватало. Но Ирочка изучила её фотографии вдоль и поперёк, до каждой чёрточки, и сейчас не сомневалась ни секунды, что это была именно она. Тем более, что Татьяна была очень яркой и эффектной дамой – такую сложно было забыть.
Ирочка знала, что жена Артёма нигде не работает. Стало быть, её спутники едва ли были коллегами. «Может быть, встреча одноклассников?» – предположила она, и неожиданно вспомнила парня, чуть не сбившего её с ног при входе. Точно! Он тоже упоминал одноклассников! Однако, отметила Ирочка, Татьяна не особо-то предаётся печали в связи с уходом мужа – хохочет, что-то живо рассказывает, глаза её сияют… Обычно обманутые жёны так себя не ведут. Может, помирились уже?
И вдруг – внезапно, но совершенно отчётливо – Ирочка осознала, что это её не касается. Это тоже было другое кино, чужие проблемы, ссоры и примирения. Она могла думать об Артёме с Татьяной совершенно отстранённо и даже сочувственно, и это открытие поразило её. «Я что – свободна?» – не веря, спросила Ирочка саму себя. Сердце билось размеренно и ровно, и ей действительно было совершенно наплевать на то, что отныне будет происходить в той семье. Это её просто не касалось…
