Совершенно распоясавшиеся по поводу праздника гомункулы и люди-тени, выращенные специально для жизни под землей, ни за что, например, не хотели довольствоваться скучными туннелями метрополитена. Они норовили, смешиваясь с толпой, кататься из одного конца линии в другой, раздражая подземных жителей видом переполненных поездов. За что хозяева подземки потребовали у Совета избавить их от столь навязчивых и незаконных толп, но тут же встал вопрос: как отличить реальных пассажиров от их двойников-теней, тем более, что последние научились уже достаточно сносно подделываться под смертных сограждан.
Немало неприятностей доставил и с виду вполне безопасный греческий бог сна Гипноз, больше похожий не на прекрасного юношу, а на отожравшегося на сметане с беленой и хмелем кота. И если изначально участники Совета планировали использовать таланты и паранормальные способности божества с целью приведения всех и вся к гармонии, то впоследствии пришлось отказаться от этих благих идей. Баюн же, как прозвали его у нас, устроился работать психиатром в одну из дорогих клиник, где заколачивал недурные бабки.
Дипломированный специалист, он пользовался своим служебным положением и даром всякий раз, когда кто-нибудь заставал его в образе черного котищи с гуслями в лапах, отсылая незадачливого наблюдателя в психушку.
Приехавший еще в доперестроечные времена в Ленинград, Повелитель дождя сразу же устроился в геофизическую обсерваторию, где, находясь на более чем приличной должности, накупил на научные нужды различной аппаратуры. Аппаратура преспокойно лежала на складе и ждала часа, когда Повелитель решится на запуск собственного спутника, а также создание приборов для сбора и концентрации космической энергии.
На первый взгляд, более чем нормальный ход, если не считать, того, что все эти радости он устроил исключительно для себя, не доводя до сведения Совета, чем чуть было ни навлек на себя не менее охочих до энергии сил тьмы.
Очень сильно доставал Каменный гость, да и Медный всадник, нет-нет, да и спускался погулять вдоль набережной.
Резоннее всего было просить Питера разобраться с призраком его отца, но на все вежливые предложения прогуляться ночью к Медному всаднику, Питер отвечал угрозами уйти в запой. Так что Петра Великого также пришлось оставить в покое, молясь, чтобы он не натворил чего-нибудь криминального.
Все это привело к тому, что участникам Совета и посвященным пришлось участвовать в непрестанных разборках высших и низших сил выступая в роли миротворцев.
– Война! Немедленно объявляю войну! – орал извивающийся в руках Чудовища египетский бог Гор, размазывая по чумазой морде кровь обильно текущую из разбитого клюва. – Пусти меня, ненормальный, сейчас всех порешу, на нож поставлю!
– Обязательно порешишь, только позже, – благодушно приветствовал его Агасфер. – Что случилось-то, может кто-нибудь растолковать?
– Да вот, взял прямо у пивнухи, отказался платить за мешочек снетков, сказал, что рыба к пиву в комплекте. Ну и подрались, конечно, – Чудовище пожал плечами, сваливая свою ношу на пол в кухне.
– Опять, значит, в неположенное время по городу шляешься! – Агасфер опустил кулак на стол, отчего чашки подпрыгнули на блюдцах и попадали на пол. – Опять же урон от тебя! С кем хоть подрался-то?
– С пьянчугой каким-то, – помог богу Чудовище. – Я их всех по именам-то не знаю.
– Я бог! – заверещал Гор, поднимаясь на ноги и зло косясь на Агасфера. – Я бог, а они мне морду бить?! Смотри, проклятый, не разберешься со своими смертными, – плохо будет, вызову птицу Рух, она моя родственница, так что готовь посадочную площадку!
– Еще раз замечу на улице в дневное время, вообще вышлю из Питера, – в тон ему ответствовал Агасфер, провожая человека-птицу взглядом.
Дожидающаяся за дверьми окончания склоки, Руфь выглянула в кухню и улыбнулась при виде Чудовища.
– Ну вот и славненько, проголодался, маленький?
– Ешь, ешь, да и в поход собирайся, – Агасфер схватил в одну руку совок, в другую щетку и как ни в чем не бывало начал сметать осколки. Обречено вздыхая, Руфь вынула из комода коробку с новым сервизом.
– В какой еще поход? – не понял Чудовище.
– К Иннокентию в контору, не могу я все один делать. А тут опять жалоба. Совсем заели эти тотемные предки, – он ловко скинул осколки в ведро и поставил на стол горячую утятницу. – Главное дело, если бы хотя бы можно было догадаться, чьи это родственники, в смысле, предки и стрясти с них за ущерб, а так…
– А Иннокентий Иванович, думаешь, знает? – недоверчиво покосился на деда Чудовище, захватывая себе миску с дымящимся жарким.
– Знает, не знает, а пусть повозится, покажешь ему фотографии следов когтей, что на строительстве в Рыбацком заметили, может, это люди-кошки, а может, кто и покрупнее, такое дело без пол-литра не распознаешь, – он приглушенно засмеялся, прикрывая рот ладонью. – Скажи еще, что около дискотеки на гражданке, как ее там, «Просвет», появилась свирепая дева, дуреющая от валерьянки и готовая шипеть на всех, кто ей покажется собакой.
– Ладно, скажу.
– Пущай, пущай повозятся, черти полосатые. И вообще, скажи им, чтобы с завтрашнего дня начали ходить рейдами, а то с нашими успехами мы к мистерии половины населения не досчитаемся, тоже понимать надо.
На встречу со странной любительницей валерьянки в конце концов отправился сам Чудовище. Как и следовало ожидать, предприимчивому Иннокентию Ивановичу не было никакого дела до разгулявшихся в Питере хищников.
Отмазался, правда, он с непревзойденным изяществом, так что безобидному Чудовищу пришлось отправляться защищать граждан в гордом одиночестве, но чего не сделаешь ради любимой женщины?
Обойдя несколько дискотек и так и не найдя женщины-кошки, Чудовище был отправлен спешным звонком от Агасфера в Русский музей, где опять объявился призрак некой хрупкой дамы в черном воздушном платье, чье лицо обычно скрывала вуаль.
С этим призраком уже с месяц пытались установить контакт сотрудницы Линды, но все безуспешно. И вот теперь призрачная дама сама рвалась навстречу, желая поделиться своей тайной.
Почему Агасфер выбрал для переговоров именно внука? Скорее всего, тот просто оказался на данный момент свободен, так что вечный странник скинул проблему на Чудовище и занялся более важными делами.
Чудовище прибыл к Русскому музею к полуночи, как и просила об этом таинственная дама.
В помещение его провела через черный ход сотрудница музея, предложив горячего чая и услышав отказ, она выдала Чудовищу бахилы и забрала у него дубленку.
– Идите прямо по коридору, и вскоре вы увидите ее. – Подтолкнула она гостя. – Ну же, что же вы? Линда сказала, что вы крупный специалист по аномальным явлениям. Я думаю, сегодня все получится, и призрак будет откровенен с вами.
– Почему вы так решили? – поежился в вязанном свитере Чудовище, мысль о том, что его принимают за кого-то другого противно, колола под ложечкой.
– Линда говорит, что наша дама не выходила до сих пор на контакт с ее работниками, потому что хочет поговорить с мужчиной, Линда же присылала женщин, – искусствовед потупилась. – Поговорите, пожалуйста, с ней, мы все вас очень просим. Честное слово, печальной дамы в черном в наших залах не видел только слепой. Мы постоянно видим, как она гуляет по коридорам, вздыхает, иногда плачет, и ничем не можем ей помочь.
– А где ее видят чаще всего? – внук Агасфера приободрился, мысль о том, что подобно средневековому рыцарю он может придти на помощь даме, приятно кружила голову, тo же, что дама еще и бестелесна – добавляло пикантности, и делало его не просто рыцарем, а рыцарем без страха и упрека, бескорыстным поборником чести и добродетели. Так как реальная дама может захотеть отблагодарить спасшего ее рыцаря, а как они, дамы эти, благодарят, Чудовище неоднократно читал в средневековых романах. С бестелесной же дымы что взять? А значит и Ольге на него не будет повода пожаловаться.
– Чаще всего она подходит вот к этому портрету, – искусствовед провела внука Агасфера в один из залов. – Портрет пожилого мужчины работы неизвестного. Меж собой мы называем его «Портрет с добрыми глазами».
Чудовище приблизился к портрету, на котором был изображен старик в темной одежде, с длинными аккуратно расчесанными волосами и яркими, лучистыми глазами.
– Ой, смотрите, – искусствовед потянула Чудовище за рукав свитера, и он увидел в дверном проеме силуэт дамы в черном старинном платье.
– Возвращайтесь к себе. Я постараюсь догнать ее, – внук Агасфера оправил непослушные волосы, устремившись за таинственной незнакомкой.
– Не беспокойтесь, честное слово, она совершенно безобидна, – догнали его слова искусствоведа.
– Остановитесь, мадам, – Чудовище ускорил шаг, но дама только отдалилась от него. – Я слышал, что вам нужна помощь. Быть может, я мог бы чем-нибудь помочь вам? – он перешел на бег, мирно шествующая перед ним женщина снова словно отодвинулась в пространстве. Пробежав несколько залов и наткнувшись на стену, Чудовище остановился, прикидывая, куда мог деваться призрак, когда дама оказалась прямо перед ним.
