– Это заговор!.. – Вольдемар Викторович заметался по кабинету от дверей к окну. – Помогите! Кто-нибудь – помогите, губернатора убивают! Помогите!.. – Но дверь была перекрыта, а окна зашторены.
– Вы эксперт, – обратился генерал к одному из вошедших. – Можете поставить диагноз, глядя на поведении этого человека?
– Мания преследования с явными признаками помешательства, – по-военному четко доложил эксперт.
– Слышите, что говорит специалист? – спросил генерал Французова. – А вы утверждаете, что нормальны.
– Вас вылечат, ваше превосходительство, – ласково сказал эксперт. – Вас непременно вылечат. – И повернувшись к Кривошею, распорядился: – Укол и в шестую палату. По соседству с той, куда помещен Самсон.
Мужчины упаковали брыкающегося и кусающегося губернатора в смирительную рубашку, заткнули рот кляпом, завернули в ковер и унесли.
На вокзале с нетерпением ждали возвращения Самсона. Когда он, влезая в кабину вертолета, показал два пальца, обозначающие V – победу, к ним вернулась надежда на благополучный исход.
Но время шло, солнце клонилось к западу, а он все не появлялся.
– Терпеть не могу ждать! – заявила Милочка. – Ждешь, ждешь, а жизнь проходит мимо!
В борьбе, как в бою: отсутствует командир – на его место заступает другой. Юрик, уверовав в свою харизму, принял руководство на себя.
– Жизнь не проходит, она впереди! – возразил он. – Нас ждет светлое будущее. Конечно, придется приложить немало сил, чтобы возродить СДРП(б) и его идеи. Но мы уйдем в подполье и продолжим борьбу! – Его распирало от открывающейся перспективы. – Мы устроим революцию и станем фактом истории, господа! О нас с вами напишут тома исследований, наши портреты отпечатают в энциклопедиях, и мы с гордостью скажем себе: «Мы сделали это!..»
Речь Юрика возбудила «скифов» и Рыжакова. «Скифы» отыскали и разобрали свое оружие, а ассистент пустился в пляс.
– И эх!.. – Он пошел по кругу вприсядку. – Хорошо на свете жить, будем, братцы, не тужить!..
Танец – вещь заразительная. И не важно, от чего он возник – от веселья или от отчаяния. Сначала непосредственная и бесхитростная Мария рассмеялась и начала прихлопывать в такт, затем к танцу подключилась Милочка, и через мгновение заплясали все. Поскольку музыки не было, плясали и пели популярную в народе шуточную песенку Самсона:
– Одну чувиху встретил я.
Привел домой на всякий случай.
У той чувихи два бедра,
Одно бедро другого круче!..
Песня была в ритме буги-вуги, так что танцевать было легко и приятно. Особенно изобретательно плясали «скифы», вертя в воздухе девственниц.
– Удивительно, как от всяких жизненных сложностей пустеет в желудке, – отдуваясь, сказал Колунов. – Я сейчас прямо целого теленка готов схарчить.
– Я тоже была бы не прочь поужинать, – заявила Мария.
– Мать вашу!.. – Бюргер тоже был возбужден. – Солдаты революции не должны голодать! – Он бросился к вокзальному киоску, рванул дверь, запертую на висячий замок. Дверь не поддалась. – Ну-ка, мужики, подсобите! Тут добра на целый полк!..
Революционный азарт – вещь заразительная. «Скифы» кинулись на помощь Бюргеру. За ними последовали Колунов и Живчиков. Живчиков, правда, немного смущался. Бюргер прикладом сбил замок.
В разграблении киоска принимали участие и женщины. В зале звучали восторженные крики.
– Толково сообразил!
– Осторожно, не разбей шампанское!..
– Мне шоколад! Шоколад! – звенел голос Милочки.
Происходящее приобретало какой-то ирреальный характер. Киоск, не выдержав напора, перевернулся и упал на бок. Кто сообразил превратить его в стол, сказать трудно – в суете было не разобрать – но на торцевой стороне киоска сразу установили бутылки шампанского, пирамиду бумажных стаканчиков и пакеты с различной снедью.
В самый разгар веселья в зале появился Мостовой в сопровождении Калигулы и Кривошея. Их появление осталось присутствующими незамеченным.
– Разливайте, мальчики! – призвал «скифов» Бюргер.
Рыжаков вскрыл бутылку и поливал шампанским окружающих, как это делают победители гонок Тур де Франс. «Подставляй тару!» – кричал он при этом.
– У меня есть тост! Тост!.. – Живчиков, волнуясь, поднял руку. – Выпьем за нас, друзья!
– О боже, боже, – проговорил Маэстро, никакого участия в этом шабаше, естественно, не принимавший. – Слепые ведут слепых. Остановитесь! – вскричал он, вскочив. – Это же безумие! Эпидемия безумия!
– Поздно, Маэстро, – громко сказал генерал.
Услышав властный генеральский баритон, все замерли.
– Вы правы, уважаемый, – продолжал Антон Антонович. – Это эпидемия. Но вспомните, кто выпустил на свободу вирус, кто своим пророчеством толкнул Самсона на скорбный путь?! Так что помалкивайте, не мешайте людям наслаждаться жизнью. Каждый вправе выбирать ту жизнь, которая ему нравится.
– Да, я виноват! – В голосе Маэстро звучали боль и отчаяние. – Но сейчас молчать не буду! Политические интриги, жажда власти и оружие в руках превратили вас в обыкновенных мародеров!
– Свяжите его! – распорядился генерал. – И заткните чем-нибудь рот!
– Слушаюсь! – ответили «скифы» и окружили мага. А когда расступились, Маэстро лежал на полу, связанный по рукам и ногам и с кляпом во рту.
– Что же это вы, ясновидящий, свою беду проглядели? – оскалился Рыжаков. – Своя-то рубаха дороже на собственном теле!
– Молчать! – скомандовал Калигула, прерывая скоморошничанье Рыжакова. – В одну шеренгу становись!
Тренированные «скифы» четко выполнили приказ. Взяв с них пример, пристроились к шеренге и остальные.
Кривошей прошелся вдоль шеренги, выравнивая строй.
– Подтянуть брюхо! – Он ткнул пальцем в живот Бюргеру. – Грудь вперед, голову прямо!
– Господа! – сказал Антон Антонович. – У нас общее горе: губернатора и Самсона настиг предсказанный ясновидцем недуг, и они помещены в лечебницу. Но жизнь не останавливается, на смену одним руководителям приходят другие. Предлагаю почтить память двух заложников судьбы – Французова и Далилова – оружейным залпом и разойтись.
«Скифы» и Бюргер вскинули винтовки, раздался залп. Гнездившиеся на колоннах голуби в страхе сорвались с мест.
– Отличный бой, – поглаживая ствол, воскликнул Бюргер. – Теперь бы испытать его по движущейся цели.
Связанный маг напрягся и начал медленно подниматься в воздух.
– Глядите-ка, опять летает! – закричал Рыжаков. – Сейчас вместе с голубями начнет на нас…
– Не позволим! – перебил Бюргер, пришедший от стрельбы в экстаз. Возбужденный и решительный, он, не раздумывая и почти не целясь, вскинул ружье и выстрелил.
Маэстро рухнул на землю.
– Хорошо стреляет, – сказал Колунов Живчикову. – Его бы к нам в деревню на неделю. Коршуны всю домашнюю птицу перевели.
Мостовой подошел к Ясновидцу, присел, проверил пальцами пульс на шее.
– Мертв. Мы потеряли нужного человека. Он так много знал и предвидел… Очень жаль. Бюргер!
– Я! – вытянувшись в струнку, по-военному отозвался Бюргер.
– Два наряда вне очереди за стрельбу без приказа!
– Есть два наряда!
– Пойдешь на кухню картошку чистить, – сказал Бюргеру Кривошей.
– Всех остальных прошу завтра в полдень добровольно явиться к губернаторскому дворцу, чтобы приветствовать нового губернатора.
– Есть! – дружно и слаженно рявкнула шеренга.
Вокзальный зал опустел. Только встревоженные голуби перелетали с места на место, а возле неподвижного тела ясновидца горько рыдала Мария.
Через два часа после описанных событий отец Арсений властью, данной ему Его Святейшеством Патриархом, обвенчал господина Мостового и госпожу Диану.
На следующий день в утренних теленовостях сообщили:
«Сегодня утром исполняющий обязанности генерал-губернатора господин Мостовой дал пресс-конференцию для представителей СМИ, руководителей предприятий и общественных организаций. Его высокопревосходительство сопровождали первая леди, красавица Диана, и адъютант, полковник Калигула.
Больше всего присутствующих интересовало, почему перед новой должностью Антона Антоновича стоят совершенно не нужных два слова – «исполняющий обязанности». На этот вопрос ответила госпожа Диана. Она сказала: «Антон Антонович – настоящий демократ. Он согласится исключить эти слова, если на то будет волеизъявление большинства населения губернии, то есть только после честных и свободных выборов. (Аплодисменты в зале). Выборы решено провести в выходной день, завтра, – продолжила госпожа Диана, когда овации стихли. – Председателем избирательной комиссии утвержден полковник Калигула».
Заполнившая зал элита и журналисты поняли, при каком архиважном историческом событии присутствуют, встали и приветствовали решение господина. Мостового бурной и продолжительной овацией.
