– Пива… завыл Чудовище, ткнувшись в футболку пытавшегося утешить его Алешки.
– Пиво из Грааля, – покачав головой, продолжил Правый Янус. Левый его брат заходился в беззвучном смехе. – Я думаю, что надо подождать, в любом случае, если должны появиться какие-нибудь знаки того, что все прошло правильно, то они появятся. Не сразу, спустя какое-нибудь время, но обязательно появятся. А пока я предлагаю всем отдыхать, и, если понадобится повторить мистерию на следующий год, мы ее проведем заново.
– Да. Я думаю, что это правильно, – вздохнул Агасфер. – А вы? – покосился он на братьев, – вы что ли и дальше собираетесь жить соединенными?
– Ни за что! – произнесли они одновременно, опасливо взглянув на бледную более обыкновенного Ольгу. – Вы не возражаете, если?..
– Делайте, что хотите, – она махнула рукой и чуть было не потеряла при этом сознание, ухватившись за стену. Весь мир снова сделался злобным и темным.
– Что с тобой, дорогая? – наплакавшийся вволю Чудовище теперь стоял перед ней на коленях, поддерживая Ольгу сильными и одновременно с тем надежными руками.
– Да так, ничего, устала. Надо и нам домой собираться, – она посмотрела в красные от слез глаза любимого, готового в этот момент принять любое ее решение, и вдруг сказала. – Надо нам всем троим собираться или, если Агасфер разрешит, оставаться здесь. Моя халупа давно отремонтирована, так что решение за вами.
Лада и Питер окончательно переехали в ее квартиру в новостройках, Чудовище со своей новой семьей остались у Агасфера, где и Ольга и Алешка уже давно чувствовали себя как дома.
Постепенно разлетались, расползались и испарялись высшие существа, участвовавшие в мистерии. Узнав об исчезновении Грааля, многие рыцари бросились на его поиски, но вечные жители не обращали на них особого внимания.
Братья Янус разъехались и, ввиду различия интересов, практически перестали общаться. От их еще совсем недавнего единства остались лишь шрамы на плечах и бедрах. На дождь или любое изменение погоды в этих местах ощущалась боль, приобретенная ими в обмен на свободу. В такие дни занятый разработкой новых компьютерных программ бывший Правый Янус вспоминал те безмятежные времена, когда о его существовании знали лишь хакеры да некоторые посвященные.
Жизнь входила в свою прежнюю колею. Борясь с болезнью вдвое больше обычного, Ольга пыталась восстановить империю Дан в прежней силе и величии, хотя силы уже начали оставлять ее. Приступы возобновились. И теперь уже она не могла едва справившись с начавшимся припадком лететь на работу. Теперь она была вынуждена часто отдыхать и больше времени уделять своему здоровью.
Однажды, проводя телефонные переговоры, она почувствовала знакомое стеснение в груди, комнату заволок черный туман. Ольга покачнулась и провалилась в омут комы раньше, чем подоспевший Чудовище успел вколоть ей волшебное снадобье, недавно полученное для нее алхимиком Сергеем.
Пока отчим приводил в сознание Ольгу, Алексей взял алекающую трубку и поднес ее к уху.
– Кто у телефона, что у вас там такое? – грозно спросил смутно знакомый мужской голос.
– Говорит Алексей Дан. Мама внезапно заболела, и я уполномочен проводить переговоры вместо нее, – спокойно ответил Алешка.
Секунду в трубке стояла гробовая тишина, словно собеседник расценивал, стоит ли продолжать разговор, потом раздался щелчок, и все тот же голос, но уже миролюбиво и вкрадчиво спросил:
– Алексей Семенович, если не ошибаюсь? Надеюсь, мы продолжим работать на прежних условиях?
– Условия я буду пересматривать в ближайшее время, Иннокентий Иванович, и сообщу вам через секретаря, – холодно сообщил Алексей, не сводя глаз с приходящей в сознание матери, и положил трубку.
Немного отдохнувший Агасфер снова засобирался в поход, за уже две тысячи лет путешествия сделались смыслом его жизни.
Рюкзак был уже почти собран, странник засовывал туда последние припасы, сложенные на столе в его комнате, когда в окно постучали. Агасфер поднял голову и обомлел, напротив него в просвете окна стояло потрясающе красивое существо с классическими чертами лица, золотыми волосами и просвечивающимися на солнце пушистыми белыми крыльями.
– Здравствуй, Агасфер! – промолвил ангел, плавно спускаясь на пол.
– Здравствуй, здравствуй, друг прекрасный! – в тон ему ответил Агасфер. – Садись, – он порывисто подскочил к заваленному всяким походным барахлом стулу, и сбросил его содержимое на пол. – Если вы по поводу Святого Грааля, то я его не то чтобы украл, я его охранял. И дал бессмертие лишь Ладе, которая должна была участвовать в мистерии, но, если бы я не сделал этого, она бы умерла, и…
– Понятно. Можешь не объяснять, – отмахнулся ангел.
– А то, что потом Грааль потерялся, так тут я один виноват, знал, кому доверился. Так что же, внучок-то мой что дитя неразумное, к тому же нажратое. Сам долен был проследить, каюсь. А, кстати, может мы и не все, что могли, сделали, но вы-то там должны знать, состоялась мистерия или нет? Вы понимаете, уже после мистерии Питер даже сам захотел жить и изъявил желание принять чашу, но, сами понимаете, чаши-то и не было. Но, может быть, вы задним числом обессмертите его, а? Ведь Питер, он же как ребенок: обидчивый, капризный, шальной, иногда жестокий. Но, честное слово, он изменился, женился, ответственность какая-то появилась…
– Удивительно, что вы научились, наконец, относиться к нему как к человеку, – ангел картинно расправил крыло, его чистые, как горная вода, глаза лучились искрами смеха. – А мистерия, – ее мало провести один раз, потому что выбор должен сделать каждый до последнего муравья, и более того, надо быть готовым сделать свой выбор в любую минуту. Потому что никто не будет устраивать Божий суд со всеми полагающимися правилами и ритуалами. Просто в какой-то момент в душе каждого прозвучит вопрос: жить Питеру или умереть, и оттого, какой получится ответ, будет зависеть жизнь целого города. Быть может, голоса разделятся, и тогда последний голос решит все.
Но тебе вовсе не нужно забивать этим голову. Пославший меня просил передать, что давно простил тебя, и если ты способен простить себя сам, то он готов раскрыть перед тобой свои объятия.
– Я что, умру?! – Агасфер вскочили несколько раз прошелся по комнате.
– Ну, не могу же я возносить тебя живым на небо. Согласись, это было бы странно, – усмехнулся ангел.
– И когда? – не мог придти в себя Агасфер. Перед его глазами проплывали год за годом все его странствия.
– Хоть сейчас, я выполнил свою миссию и, в принципе, свободен.
– Хорошо, но я должен сообщить твои слова другим посвященным. Питер – он и правда, как ребенок. Я возвещу тебя, когда буду готов.
Ангел поклонился и растаял, источая запах ладана. Агасфер тяжело опустился на стул. В дверь постучали. На пороге стоял похудевший, но счастливый Сергей.
– Ты почему не был на мистерии? – продолжая думать о своем, спросил гостя Агасфер. – За вино спасибо, но дел было невпроворот, а ты неизвестно где!
– Какая там мистерия?! Я достиг того, о чем грезил несколько воплощений, высшей цели алхимика!
– Чего? – Агасфер медленно приходил в себя.
– Как чего? Философского камня, конечно! – Сергей выставил перед собой руку, на которой светился радужным блеском кристалл.
Агасфер приподнялся и подошел к Сергею.
– Поздравляю, алхимик. Ты уже преобразовал несовершенную материю смертной плоти в королевскую субстанцию бессмертия?
– Я собираюсь это сделать сегодня, – самодовольно сообщил Сергей. – Вот пришел показать Шлиману и тебе, вообще-то хотел утянуть с собой Ольгу, но вижу, что отстал от реальности, так что…
– Ну да, ну да. – Агасфер наклонился к кристаллу и вдруг схватил его обеими руками и с криками: «Я жить хочу!» выбежал из комнаты.
Сергей выскочил за ним.
– Либо оба в бессмертие, либо убью тебя, и тогда все сначала! – кричал Агасфер, смеясь и уворачиваясь от ударов алхимика. – Я жить хочу, дураки! Жить!!!
– Я жить хочу! – сказал Питер, целуя начавший округляться живот Лады.
– Я жить хочу! – пронеслось в легком воздухе.
А под окнами несли свою теперь вечную службу сделавшиеся вечными животные Петербурга.
Квириниус Кульмана (р. 25 февраля 1651 г. Бреслау). – философ и мистик, немецкий барочный поэт, последователь Якоба Бёме, через полвека после Мора загорелся идеей объединить человечество в единое христианское царство на земле на основах общего имущества, свободы и равенства. Сперва Кульман двинулся в Константинополь с надеждой обратить турок в христианство, за что султан приказал дать ему сто ударов по пяткам. Позже в Амстердаме Кульман познакомился с живописцем Отто Гениным, отец которого служил чиновником в Москве. Кульман отправил «Послание московским царям», в котором были изложены основные догмы его учения. В Москве у Кульмана нашлись сторонники. Купец Кондратий Нодерман сделался агитатором кульмановской идеи создания рая на Руси, чем донесли властям. Кульмана и Нодермана доставили в приказ, пытали как еретиков, а затем 4 октября 1689 г сожгли.
