И он уже критическим взглядом окинул и Аллу, и Лулу.
Алла еще больше разгорелась яркими красками словно ярко рыжая осень на картине великого художника.
Лулу, напротив, поймала его внимательный взгляд и сразу вся съежилась.
«То ли животное, то ли ребенок, а скорее всего и то, и другое, но все же как невероятна красива Алла, и как она близка мне, словно я знаю ее уже целую Вечность!
И почему она мне раньше не встретилась?! – он поцеловал Аллу, а потом Лулу, и разглядев у нее под носом засохшую сопельку, заботливо вытер ее платком, и она ему как послушное дитя улыбнулась.
– А вы, как я погляжу, очень любвеобильный человек, – добродушно усмехнулся Леонид Маркович и Эскин взглянул ему в глаза, и долго не отрываясь, как-будто защищая сам себя, глядел, пока Алла снова не притянула его к себе нежным-магическим поцелуем.
Глава 44. Идеальное соответствие размерам чужого безумия
Дяде Абраму показалось, что все их существование внутри будки рождено надеждой, страхом и слезами, а еще трепетной улыбкой Риты.
Солнце, вставшее утром следующего дня расцветило их своими лучами, быстро прорвавшимися сквозь широкую щель приоткрытой двери, которая теперь уже не билась от ветра, и не вызывала в душе непонятного беспокойства.
День был безветренный и своим теплом, и светом сулил радость и благополучие.
– День по кайфу, – сразу заметила Рита.
– Может спустимся вниз, – предложил дядя Абрам, уже притрагиваясь к люку руками.
– Ты, что, ох*ел?! – испуганно поглядела на него Рита.
– Ну, ты же сама сказала, что день по кайфу, – добродушно улыбнулся дядя Абрам, – а значит, наши предчувствия могут нас не обмануть.
– Ты, что, хочешь опять быть под копытом этого козла?! – Рита смотрела на него как на ненормального.
– Упасть с крыши мы всегда успеем, – засмеялся бодро дядя Абрам, – а вот проверить свою судьбу, погрузиться в ее таинство, думаю, необходимо!
– Ладно, проверяй, – дрогнула Рита, было видно, что она уже устала от долгого ожидания, как и от усталости с голодом.
– Хотя бы ради нашего будущего ребенка, – прошептал дядя Абрам и открыл люк.
Слабый электрический свет абсолютно пустой комнаты тут же создал в них очевидное напряжение.
Они глядели на нее и думали, что их ждет за белой дверью белой комнаты, лишенной всякого цвета, как будто с таинственным намеком того самого существа, которое посылает им едва уловимые знаки.
– Я спускаюсь, – прошептал дядя Абрам, поглядывая на белую лестницу, примкнувшую к краю люка.
– А может не надо? – жалобно сделала вдох Рита.
– Страх съедает душу, а мужество выделяет ее, – ответил без шепота дядя Абрам и начал спускаться.
– Только осторожнее, – прошептала с отчаянием Рита.
– Спасибо, – спокойно отозвался дядя Абрам, и спрыгнув с лестницы в комнату, быстро исчез за белой дверью.
– Где ты?! – позвала его Рита, но дядя Абрам уже не отзывался.
Несколько минут она сидела над раскрытым люком и звала дядю Абрама, но тот ничем не выдавал своей жизни.
– Ну и черт со всем! – сплюнула Рита, и сама спустилась по лестнице.
Открыв дверь, она увидела черную комнату, по которой стремительно отовсюду пробегали светящиеся молнии. Было ощущение, что мир уже прекратил свое существование или только начал активно создавать.
Чтобы проверить это ощущение она сделала несколько шагов по этой комнате и почувствовала всем телом легкое покалывание, особенно в области гениталий.
– Что это?! – машинально спросила она себя.
– Это ток созданный при помощи нуклеотидов, органических компонентов аминокислот, которые при соединении образуют ДНК, основной строительный элемент жизни, – отозвался дядя Абрам, стоящий посреди комнаты как чье-то окаменевшее изваяние.
– Ты что, рехнулся?! – удрученно прошептала Рита.
– И не думал, – засмеялся он, и подойдя к ней, поцеловал ее, и тут же их поцелуй выдал слабый электрический разряд, который мгновенно разбежался по голове и гениталиям.
– Откуда ты все это знаешь?! – спросила она.
– Да я и сам не знаю, – уже более задумчиво ответил дядя Абрам, – просто у меня в роду дедушка был ясновидцем.
Кстати, он как-то предсказал, что вся жизнь на земле возникла в результате действия какой-то энергии.
– Не какой-то, а сексуальной, – заговорила бойко, осмелев, Рита.
– Это все ерунда, главное, чтобы мы с тобой любили друг друга неискусственным способом.
– Ну, ты точно рехнулся, – нервно засмеялась Рита. Она уже чувствовала себя на пороге отчаянья. Она хотела идти дальше, чтобы увидеть, что делается в следующей комнате, но обезумевший непонятно отчего дядя Абрам притягивал ее к себе и не давал ей никакого выхода.
– На фига ты все это выдумываешь?! – не выдержала она наконец.
– Это меня чем-то по голове долбануло, – честно признался дядя Абрам, – сначала ничего, а потом какие-то слова стали возникать!
– Слушай, но это совсем не смешно, – расплакалась Рита, обнимая дядю Абрама.
– Я знаю, – вздохнул он и неожиданно схватил рукой летящую молнию и запустил ее в другой конец комнаты, и раздался оглушительный грохот.
– Аэродинамика подвела, – прокомментировал этот грохот дядя Абрам.
– У тебя не все в порядке с головой, – продолжила свой плач Рита.
– Это все от науки, – усмехнулся дядя Абрам, – чем умнее человек, тем ненормальнее!
– Сволочь! – закричала Рита, но не дядю Абрама, а на продюсера. – Что ты с нами наделал?!
– Ничего, – чуть слышно отозвался продюсер, – просто это моя робкая попытка объяснить взаимодействие самых простых вещей!
Рита перестала плакать и задумалась. Если продюсер и был негодяем, то весьма умным и талантливым негодяем.
– А может ты еще нам расскажешь, кто мы такие и как нам следует жить?! – спросила со злорадством Рита.
– Человек проявляется на множестве уровней, – нехотя откликнулся продюсер, – и на каждом он означает ложную концепцию самого себя!
– Ни х*ра себе, – изобразила удивление Рита, – а чем ты еще нас очаруешь?
– Не знаю, – пробормотал продюсер, – может соблазнительными формами восприятия, – и тут же Рита увидела искаженную морду дяди Абрама, чем-то напоминающую собой безобразного инопланетянина. И увидев испуг в его глазах, она догадалась, что, и ее изображение тоже изменилось на 1200 градусов.
– Это не страшно, – сказала она и дяде Абраму, и скрывающемуся от них продюсеру, – иногда даже не херово избавиться от ошибочного мнения о себе!
– Ну, это вы зря, – хихикнул продюсер, – ошибка закодирована уже в самом продолжении рода!
– Заткнись, идиот! – закричала Рита.
– Пожалуйста, потише, – попросил ее дядя Абрам, – а то я думаю!
– Черта с два, ты думаешь! – возмутилась Рита, и стала раскачивать неподвижное тело дяди Абрама в разные стороны.
– Осторожнее, – прошептал он, – я уже начинаю работать там, где оканчиваются наши пять чувств, – но тут еще одна молния коснулась головы дяди Абрама, и он, схватив Риту за руку, выбежал в другую комнату.
– Ты уверен, что ты это ты?! – с недоверием спросила его Рита.
– А ты подумала, прежде чем подумать?! – спросил ее обычным тоном дядя Абрам, и они вместе облегченно рассмеялись.
Эта комната была точной копией их гостиничного номера-люкса, вместе с телевизором, висевшим на стене в виде картины. Дядя Абрам лег на диван и включил телевизор.
На экране был наш русский детектив, сериал о ментах, Рита достала из холодильника две бутылки пива открыла их зубами и легла к дяде Абраму, протянув ему бутылку пива.
– Интересно, чем мы это заслужили?! – спросил Риту дядя Абрам.
– Наверное, испугом, – предположила Рита.
– Нет, – вздохнул из стены голос продюсера, – просто вы идеально соответствуете размеру моего безумия.
Глава 45. Теория абсолютного бессмертия
Желание во что бы то ни стало найти своего отца, заставило Эскина отправиться к Ивану Ивановичу Секину. Алла, как упрямое наваждение, ни на шаг не отставала от Эскина с Лулу.
– Алла тебя любить, – шептала на ухо Лулу, – Лулу ревновать!
– Да уж, – озабоченно вздыхал Эскин, поглядывая на хмурую Лулу и призывно улыбающуюся ему Аллу.
Как избавиться от Аллы, он не знал, в силу своего мягкого интеллигентского характера, а еще какой-то магической притягательности к этой отчаянно-рыжей женщине, которая как нарочно, очень часто повторяла одну и ту же фразу: «Чем ближе к природе, тем лучше!»
Ее сексапильное тело с полупрозрачным платьем и халатом, и с намеком на возможную близость, как нельзя лучше оправдывало этот довод. Эскин временами очень сильно прижимал к себе Лулу, чтобы избавиться от чересчур навязчивого соблазна.
Алла словно угадывая животную слабость Эскина, усилила свои магнетические атаки, улавливая всем безумным существом взволнованные взгляды Эскина.
