Хорст смотрит долгим, обдумывающим взглядом. Словно решает, раскрыть ли секрет.
– Шагнули. Но не мы. Средство от старости выдали нам те, кто жил здесь задолго до нас. Исконная раса.
– Какая раса? – Иосиф широко раскрывает глаза.
– Как сказать… Они не совсем люди, точнее, совсем не люди. – В памяти Хорста скрываются те моменты встреч. Он становится напуганным, но это быстро проходит. – Вообще хочу рассказать об ином, – ловко меняет тему главнокомандующий. – Уверен, вас это заинтересует гораздо сильнее.
– Речь пойдет о «чертях в оврагах»? – уточняет Лотар.
– О чем это ты? Перед тем, как поделиться информацией, хочу предупредить: времени у вас мало. Подчеркиваю – у вас! Поэтому буду краток. – Хорст забирает с подноса свою кружку и отходит в сторону. – Однажды, в далеком 1939 году, в руки моему начальнику, Лабберту Голдхаберу, напрямую от высшего партийного руководства, а именно Рудольфа Гесса, попал прибор, функционал которого позволял перемещаться во времени. На территорию Германии прибор был доставлен второй антарктической экспедицией. Его, для выполнения определенных задач, предоставили вышедшие на контакт жители Антарктиды. Поскольку они являлись представителями совершенно иной ветви развития человечества, языковые препятствия не позволили понять принцип работы этого устройства. Вскоре оно было расшифровано и, как известно, применено. Осенью того же года машина времени была возвращена обладателям. С той поры мы не имеем возможности переноситься во времени…
– Дай угадаю, – прерывает Лотар, – дальше ты начнешь говорить, как сильно вашему народу недостает этой возможности, чтобы не зависеть от некой расы и самим раздвигать время. Затем предложишь вернуться к тем, от кого мы пришли, и выкрасть у них нужный аппарат или даже угнать тарелку.
– Что за глупости? Нашему народу это ни к чему, – смеется Хорст. – Мы – созидательное общество, и движемся только вперед, в будущее! Прошлое никого не интересует, а будущее наступит само собой. То, что я предлагаю, нужно только вам двоим.
– Если только нам двоим, зачем ты тратишь свое время?
– Прозвучит странно, но вы мне нравитесь. Я чувствую перед вами вину за совершенный в прошлом поступок. Не надо воображать никаких загадок, их нет, я делаю это от чистого сердца. Машина времени, на которой вы сможете вернуться домой, есть только у них. – Хорст показывает на большие видеоэкраны, размещенные на стене, на которых идет бой в режиме реального времени. – А им осталось недолго. Примерно через трое суток их цивилизация прекратит существование.
– Почему вы уверены, что выиграете войну?
– Дело не в том, что мы её выиграем. Дело в том, что их уход предрешен и давно запрограммирован.
– Кем?
– Ими самими. Ах, вы не зна-а-аете? Ну конечно, ведь они не стали бы вам говорить без необходимости. Примерно 30 лет назад развитие их общества зашло в тупик. Вы знаете, какие их раздирают проблемы? Поверьте, в этом технологически развитом и светлом мире столько гнили, что позавидует любая помойка. Чтобы не перечислять, скажу так: все проблемы вашего времени, умноженные на пять – это их реальность. А главное, они даже не могут воспроизводиться. Их восхитительные женщины утратили возможность вынашивать детей.
Иосифу вспоминается длинноногая красавица, встреченная на выезде из терминала.
– От бесконечной телепатии у них повредилось восприятие чувств. Порой они теряют ощущение реальности и начинают творить всякие непотребства… А потом они решили самоуничтожиться. Они называют это «Большое Отбытие». Десять лет назад, чтобы не передумать в последний момент, они завели всеобщий таймер обратного отчета. В определенный час вся электроника отключится. В систему запустится вирус, от которого нет антидота. Мощные вычислительные машины, поддерживающие глобальную индустрию мира, придут в негодность.
– Что станет с людьми? Их же миллиарды!
– Они провели всемирный референдум и разделили общество на три части. Первая, самая активная, но самая малочисленная часть населения отправится в космос. Огромные корабли, которые возьмут на борт десятки тысяч человек, уже стоят в космопортах. Между нами говоря, их экспедиция обречена – по причине невозможности покинуть Солнечную систему. – Хорст замечает, что Иосиф готовится задать вопрос, и упреждающе качает пальцем. – Почему Солнечная система не выпускает объекты из своих границ – тема интересная, но оставим её. Вторая группа останется на земле, точнее, останется разум, он будет перекачен в виртуальную среду. Третья группа, самая малочисленная и самая лихая, путем генного преобразования даст возможность своим телам жить под водой и уйдет в море.
– Ничего себе! – выпаливает Иосиф.
– Тех, кто не подберет вариант по себе, ждет неминуемое уничтожение, – заключает Хорст. – Вот и думайте, как вам быть. Ведь если вернетесь к ним слишком поздно, в живых они вас не оставят.
Хорст подходит к одному из трех мониторов и какое-то время наблюдает за ходом воздушной битвы.
– Поистине величайшим сражение можно назвать только тогда, когда фельдмаршалы отдыхают в стороне. Если же работа становится напряженной – значит, заканчиваются военные ресурсы, а это означает, что битва идет на спад.
– Получается, вам нужно продержаться всего трое суток? – говорит Лотар. – Почему не отступить? Что за необходимость воевать, когда противник и так обречен?
– Если мы отступим и уйдем вглубь континента, они начнут высадку и внедрение в наши коммуникации. Антарктида – это сеть скрытых, связанных между собой коридоров. Если мы потеряем эти коридоры – нам конец. Они могут пойти на крайние меры и пустить в ход химическое оружие. Мы вообще не хотели этой войны. Но кто-то из наших агентов сдал информацию об Антарктиде.
– Вы, вероятно, мечтали вернуться на опустевшую землю после Большого Отбытия? – прищуривается Лотар.
– Ну, разумеется. Люди, родившиеся здесь, не знающие, что такое настоящее солнце, еще могут спокойно переносить ледяное заточение, но мы, старая гвардия, родившаяся под теплыми лучами германского неба, терпеть не можем Антарктиду! Ждать осталось недолго: скоро мы вернемся на свою родину. Боже, вы видели, во что они превратили Германию?! Эти огромные здания придется сносить. Мы вернем ей первозданный вид и начнем создавать города по макетам фюрера.
– Жаль только, сам фюрер этого не увидит, – с напускной грустью произносит Лотар.
Хорст бросает на него хитрый взгляд, который на мгновенье омолаживает его лицо.
– Неужели?!.. – застывает в вопросе лицо Лотара.
– Здесь я вам ничего сказать не могу.
– Он до сих пор жив?
– Поторапливайтесь, – Хорст резко уходит от ответа. – Я распоряжусь, чтобы вас вернули обратно. Как поступите дальше – дело ваше. Вас послали убить меня, но я великодушно вас отпускаю. Моя смерть не даст их армии никакого преимущества. Всё, я вас предупредил, а значит, совесть моя чиста. Прощайте.
В дверях Хорст останавливает их:
– Кстати, насчет концлагерей. У нас их нет, зато есть у них. – Хорст кивает в сторону мониторов. – Люди, которые отказались от Большого Отбытия, содержатся в специальных зонах для дальнейшего уничтожения. Их там десятки миллионов. Это так, для общего развития. Чтобы мир будущего не казался вам сказкой.
Они минуют приемную, возвращаясь обратно к кораблю, который вывезет их из этой гигантской мобильной ставки.
– Ну, как ты? – интересуется Иосиф у Лотара. Их снова сопровождает офицер в маске.
– Да черт знает! Я в замешательстве. Кажется, он говорил правду. А если так, то я глубоко разочарован в наших высокорослых друзьях из будущего. Это не значит, что я теперь за нацистов, к ним у меня особое отношение. Хотя вижу, что время их сильно изменило. Вот скажи мне, маска, – внезапно обращается Лотар к впереди идущему человеку, – как тебе здесь живется?
– И мне, как военному, и многим моим друзьям разных профессий живется прекрасно. Все, что нужно, у нас есть. А чего нет, то заменяет вера, что это будет. Но самое главное, у нас есть любовь, дружба и взаимопонимание. А это как раз то, чего не хватало многим народам.
– И возразить нечего, – тихо произносит Лотар.
По коридору навстречу бежит взвод солдат. Все при полном снаряжении, с оружием. На периферийных ответвлениях переходов тоже воцаряется движение.
– Мне кажется или что-то случилось? – спрашивает Иосиф.
Ответ поступить не успевает: помещение сотрясает удар. На секунду пропадает освещение.
– Эй, маска, что стряслось?!
– Красный уровень тревоги.
– Что это значит?
– На командный пункт совершено нападение.
– Чудно! И что теперь делать?
Стены сотрясаются снова. Удар более сильный. Все трое моментально оказываются на полу.
– Похоже, что-то серьезное, – бормочет маска. – Поднимаемся и бежим! Мне приказано доставить вас обратно любой ценой.
