Особенно преуспели дамы. Шелка и бархат, переливчатый атлас и пена кружев. Тронный зал наполнял шелест юбок и томные вздохи, когда кто-то вспоминал, что Его Величество еще не женат.
Эштар смотрел на зал со сдержанным неодобрением. Помимо действительно первых лиц Седьмого дома, собралось множество людей, которых он видел впервые в жизни. То ли они успели возвыситься за время правления узурпатора, то ли просто решили не упускать возможности ухватить кусок общего пирога.
– Лорд Лантигер.
Натянув дежурную улыбку, Эштар поклонился присевшей в реверансе даме.
– Леди Рекан, рад видеть вас.
Массивное колье с бриллиантами, кажется, было слишком тяжелым для ее тонкой шеи, но леди Рекан, как и всегда, не упускала шанса напомнить о богатстве собственного рода. Даже ткань ее грузного платья была не просто шелком, но пурпурным шелком Пятого дома, который ткали на побережье моря Слез. Эштар оценил леди Рекан. Тонкие морщины на лице ничуть не портили ее красоты, и, хотя она сама давно была вдовой, у нее оставалось две взрослых дочери на выданье.
Не такой уж плохой союз. Истрепанной узурпатором и борьбой за престол казне пригодились бы финансовые вливания семьи Рекан.
– Как вам коронация? – вежливо спросил Эштар.
Леди Рекан пожала плечами:
– Пусть начнется, тогда и посмотрим. Вы ведь не хуже меня знаете, лорд Лантигер, что дело тут не в красоте. Мальчику стоит скорее взяться за дела.
Эштара всегда поражала практичность этой женщины. Но может, благодаря именно подобным качествам даже после смерти мужа леди Рекан только преумножала богатства рода.
– Вэлрис еще в темнице?
Дядя короля обратил внимание, что леди опустила какие бы то ни было титулы, как бы показывая, что никогда не поддерживала узурпатора. Очень правильная позиция, если вспомнить, что коронуют сейчас не Вэлриса.
– Да, – кивнул Эштар. – Пока не знаю, что Его Величество собирается делать с изменником. Он займется этим после коронации.
По крайней мере, лорду Лантигеру хотелось в это верить. Акелон явно не очень-то жаждал заниматься Вэлрисом, в то время как Кэртар, наоборот, так и рвался казнить изменника.
Лорелея Бейрак никогда не видела такого количества народа. Совсем еще юная девушка, она всю жизнь провела в замке отца, и королевский двор всегда видела исключительно в фантазиях. Наверное, и сейчас отец ни за что не взял бы ее с собой, но так уж вышло, что юная леди Лорелея оказалась при дворе Акелона даже раньше отца.
Она хорошо помнила ту ночь, когда внезапно проснулась и поняла, что не одна в комнате. В тот же миг на ее рот легла узкая ладонь в перчатке, еще пахнущей свежей кожей. А негромкий женский голос с едва заметным акцентом приказал не дергаться.
Лорелея сохранила смутные воспоминания о самом похищении. В памяти остались только бесконечный бег, когда единственной разумной мыслью остается желание, чтобы ветки не попали в глаза. Очень прозаично. Даже поднятая в замке отца тревога не прибавила похищению романтизма: Лорелея всерьез опасалась, что случайно пущенная стрела может попасть и в нее. Как она потом поняла, опасалась не без основания.
Так леди Бейрак оказалась в лагере Акелона. И пока не приехал отец, с ней обращались как с благородной, но пленницей. А позже вся эта суматоха, дракон… украдкой девушка бегала на него смотреть. Издалека, разумеется, не подходя ближе. Она видела лишенного глаза мага, который о чем-то беседовал с огромным чешуйчатым зверем. Дракон вызывал восхищение и благоговейный трепет, хотя Лорелея отлично знала, насколько он опасен.
Теперь же поспешная коронация. Лорд Бейрак, уже старый, но не утративший хватки, внимательно и с прищуром, как умел он один, оглядел дочь с ног до головы. И, улыбаясь в короткую курчавую бороду, сказал, что она как раз подошла к возрасту на выданье. А значит, самое время подобрать ей выгодного жениха.
Маленькую хрупкую девушку одели в зеленое платье из тонкого шелка. Длинные пшеничные волосы заплели в массивные косы и замысловато уложили вокруг головы. Теперь Лорелея стояла в тронном зале, нещадно мерзла в дурацком платье, но с интересом разглядывала все вокруг.
Стены увешивали гобелены, зал украшали ломкие ветви деревьев и осенние листья, вперемешку с яркими, только созревшими ягодами. Это было бы куда привычнее для Лорелеи: одеться в простое льняное платье, сплести венок из ягод и листьев… но она мысленно напоминала себе, что это не угрюмый, стоящий в стороне от других лордом, замок отца. Это королевский двор, где надо вести себя подобающе. Поэтому Лорелея стояла с прямой спиной и расправленными плечами. Она старалась не слишком заметно дрожать в тонком платье и улыбаться всей длинной веренице благородных мужчин, которые подходили к отцу, и которым представляли Лорелею.
Вместе с тем девушка откровенно смотрела по сторонам. Она заметила привлекательного молодого мужчину, который позже подошел и представился как Кэртар Лантигер, брат короля и принц. Лорелея обратила на него внимание только потому, что большую часть времени он стоял в стороне от остальных людей и откровенно скучал. Хотя синие, расшитые серебром одежды ему очень шли.
Была тут и этери, которую Лорелея запомнила по похищению. Девушка держалась в стороне, одетая в простое синее платье. На фоне разодетых дам она казалась совсем скромной, но даже Лорелея обратила внимание на цвет платья – цвет королевского дома Лантигеров. На шее этери красовалось что-то, сильно напоминающее ожерелье из зубов, а волосы она так и не собрала.
Мага, говорившего с драконом, видно не было. Лорелея не сомневалась, что узнала бы его в любом случае, уж слишком примечательна внешность.
Леди Бейрак не могла знать, что в это же самое время Акрин как раз беседовал с Акелоном в маленькой комнате недалеко от тронного зала. И коронация волновала монарха меньше всего.
Разодетый в синие одежды, усыпанные драгоценными камнями и серебряным шитьем, Акелон нервно ходил по комнате, меряя шагами расстояние от окна до стены с гобеленом во всю стену.
Развалившись в единственном кресле, Акрин спокойно смотрел на короля единственным глазом. Сцепив руки на груди, он наблюдал за метаниями монарха и друга.
– Успокойся, Акелон. Волноваться вредно.
– Я не волнуюсь. Я боюсь.
Подобное признание король мог сделать всего трем людям: брату, Шайонаре и Акрину. Маг только изогнул бровь над единственным глазом:
– Драконов?
– Того, что может получиться из их возвращения.
– Не хочу показаться грубым, Акелон… но теперь уже поздно.
Остановившись у окна, король в сердцах стукнул по камню затянутой в перчатку рукой.
– Во имя Сумрака, Акрин! Мне просто не приходило в голову, что драконы могут вернуться не все сразу.
– И стать не на нашу сторону, так?
– Именно, – кивнул Акелон, наблюдая за происходящим во дворе. – Я боюсь, что, когда вернутся остальные драконы, это может стать настоящей междоусобной войной в землях Семи домов.
Акрин пожал плечами, хотя знал, что король не видит этого движения. Акелон и не видел. Но он слишком хорошо знал мага, чтобы понять, что тот отнюдь не разделяет его опасений. Обернувшись, он посмотрел на Акрина:
– Когда они вернутся? Когда вернутся остальные драконы?
– Новые придут, когда сочтут нужным.
Закатив глаза, король вздохнул. Не зря маги славились тем, что никогда не давали четких ответов. Обычно Акрин был куда более практичным, но при всем при том он оставался магом. Всегда.
Поднявшись из кресла, гасподин Терновника неторопливо прошел в сторону короля. Положив руку ему на плечо, он едва заметно улыбнулся:
– Не стоит паниковать, Акелон. Драконы – отдельный народ, а не боевая сила. Харакорт помог тебе, потому что я его об этом попросил. Но когда вернутся другие, людям придется договариваться с ними и заключать союзы, а вовсе не использовать просто так. Драконы разумны и не любят вмешиваться в дела людей.
– Надеюсь, ты прав, – пробормотал Акелон. – Очень надеюсь.
Вздохнув, он расправил плечи и одернул королевский плащ, волочащийся по полу. Убрав руку с плеча Акелона, Акрин отошел на несколько шагов и, оглядев друга с ног до головы, одобрительно кивнул:
– Вот теперь ты похож на короля. Давай, иди, покончи с формальностями.
Кивнув, Акелон развернулся и пошел прочь из комнаты, навстречу пышной коронации и короне, которую раньше носил его отец.
Сам маг не торопился присоединиться к празднику. Толпа народа его угнетала, а от ярких одежд всегда начинало рябить в глазах. Как маг он вполне мог вообще не присутствовать: с давних пор считалось, что чародеи не принадлежат ни к одному из Домов, оставаясь в стороне. Даже тот факт, что сейчас Акрин был придворным магом Седьмого дома, ничуть не меняло дела.
Тем не менее, он хотел присутствовать на коронации друга, только решил еще немного побыть в одиночестве.
