– Завтра будет завтра, а сейчас идите домой!
– Я… да, конечно… – Света не знала, что сказать.
– Вам к какому метро?
Вопрос был неожиданным.
– Мне здесь недалеко, я могу и пешком!
– А, прекрасно, тогда собирайтесь поскорее. Я закрываю офис.
Света, кажется, проглотила язык. Она уже сто раз поругала себя, что не назвала любую станцию метро, только чтобы он подвёз её. Но слово из песни не выкинешь.
Однако он ждал её на улице.
– Говорите, куда вас подвезти.
– Не надо, я доберусь. Мне правда недалеко.
Упрямство почему-то говорило вместо всех остальных чувств.
– Ну как хотите, я уехал!
Света осталась стоять на тротуаре, а потом тихо побрела домой. Метро закрылось, а добираться ей было почти на другой конец Москвы. Она проклинала себя, ругала его и ревела, как глупый ребёнок, которого бросили в тёмной комнате. Тем не менее она добралась до дома. Не раздеваясь, рухнула в постель, накрыла голову подушкой и заснула.
В девять утра она уже сидела на своём месте…
– Что, ждёшь? – Катерина склонилась над её ухом и прошептала эти слова заговорщическим тоном.
«Боже, неужели я становлюсь посмешищем всего офиса?» – подумала Света. Вида не подала и спокойно ответила:
– Не совсем тебя поняла?
Катерина не стушевалась.
– Нашего начальника! Не увиливай, уже весь офис в курсе.
Света была готова провалиться сквозь землю.
– Пожалуй, и мне, и тебе надо заняться текущими делами! – отрезала она, спасая себя и ситуацию.
Катерина фыркнула и ушла, всем своим видом показав недовольство, а Света вздохнула с облегчением – первая атака была отражена. Но сколько их будет за день…
Она дожила до ланча. И тут…
– Вы компанию мне не составите?
Света едва успела продыхнуть.
– Что вы застыли, как соляной столб? На обед идёте?
– Иду, конечно, просто я не поняла…
– А, вам официальное приглашение нужно?
Света не сдвинулась с места.
– Девушка, вы шутки понимаете?
Света не понимала в этот момент ничего. Её будто парализовало. Однако силы она в себе нашла и ответила:
– Идём, я дико голодна!
– Вот и замечательно!
Они спустились в кафе. За столиком сидели молча, разве что порой роняя дежурные фразы. Света не могла понять, что происходит. Ей было дискомфортно. Хотелось всё высказать, но она понимала, что половину информации она получила из вторых рук, а значит, может нарваться на неприятности, лишь только коснётся каких-нибудь деталей. И она молчала. Ланч подошёл к концу. Они встали из-за стола и пошли в офис. Лестница, лифт, ни слова, ни жеста. Света была готова зарыдать. С трудом взяла себя в руки.
– Ты чего такая тухлая сидишь? – Катерина зашвырнула огрызок яблока в мусорную корзину под Светиным столом. – Не хочу навязывать своё мнение, но ты будешь дурой, если зациклишься на нём.
Света посмотрела на коллегу с явным раздражением.
– Да ты не смотри на меня таким зверем. Мы все это проходили. Думаешь, ты одна здесь такая умная? Нет! Мы все его хотели подцепить. И что? Ничего! Поэтому даже и не думай! Он не такой, как все мужики! Общие правила на него не действуют, ему ничего не нужно, а что нужно, никто не знает. Никто не знает, как он живёт, никто вообще ничего о нём не знает. Поэтому забей и не страдай!
– Ты просто ревнуешь! – Света решила применить известный тактический приём.
Катерина рассмеялась.
– Прекрати! В этом офисе работают только те, кто рано или поздно решил, что работа важнее эмоций. Сможешь с собой совладать, будешь «в шоколаде», нет – он сам тебя вскоре уволит. Он десятым чувством всё чувствует, и геморр ему не нужен. Уяснила?
– Отстань от меня! – Света брыкалась, как мустанг.
– Ну как знаешь! – Катерина хмыкнула и пошла к себе в кабинет.
Конечно, девушки и не предполагали, что он знал все их мысли. Возможно, он этого не хотел, но способность читать чужие мысли пришла к нему с половым созреванием. С тех пор он слышал их все. Поэтому ему было сложно с людьми, так как они все лгали. Сейчас он стоял на крыше. Офис ведь находился на самом верхнем этаже, и в распоряжении собственников была ещё и часть эксплуатируемой кровли. Он думал о многом сразу. Так ему было легче. Потому что мозг получал полную загрузку. Хотя его что-то терзало. Наверное, закат был слишком красивым или облака плыли чересчур хаотично… Он не знал, что так тревожит его душу. Он этого не чувствовал. Он вообще ничего не чувствовал. Он знал. Многое. Он идеально разбирался в бизнесе, предвидел шаги конкурентов, просчитывал потребительскую аудиторию, угадывал желания клиентов, для удовольствия писал книги и философские статьи. Но сейчас он хотел чувствовать. Он вдыхал ветер, и ему казалось, что он прилетел с далёких планет… Он надеялся, что этот будоражащий кровь воздушный поток заставит его эмоции встрепенуться, наполнит сердце необузданным порывом, заставит колотиться. Сможет хоть что-то изменить в его жизни.
Он вспомнил милую рыженькую девчонку, которую он сегодня пригласил на ланч. Конечно, он видел её трепет, понимал и видел её чувства. Она показалась ему прикольной. Он так хотел погрузиться в страсть, отдаться ей целиком, всем существом отдаться порыву. Но уже сейчас он знал – не стоит и начинать. Всё придёт к финалу, известному заранее. Так искренне ожидаемая искра не пробежит, и отношения станут вымученными и серыми. Он этого не хотел. Он отрезал эти мысли, тряхнул головой и пошёл к лифту. Вниз, к земле, на парковку, в машину, по знакомому пути и домой…
Он не мог побороть себя. Он знал, как всё будет. Он просто был не такой, как все… Во всём…
Есть люди, в глазах которых сквозит вселенская грусть. Мир копошится вокруг них, куда-то стремится, мечется, бьётся… А они смотрят на окружающую их реальность своими грустными глазами, и вдруг становится не по себе, если ты случайно попадаешь под этот взгляд. Будто ты виноват в своих земных устремлениях, в том, что радуешься жизни, улыбаешься и, главное, просто живёшь. Что у тебя есть цель, и глобальная, и повседневных хватает. Что ты воспринимаешь этот мир всеми фибрами своего существа и тебе хорошо в каждый момент времени. Проблемы? Да, их полно. Жизнь пугает? Бесспорно, в сегодняшнем мире есть чего боятся. И, несмотря на это, у тебя есть что-то внутри, что согревает и делает счастливым. И поэтому неловко! Хочется поделиться, сказать: так нельзя! Эх, опять это банальное: так нельзя. Конечно, можно! Вот только зачем? Откуда она взялась, эта вселенская грусть в глазах? Что нужно сделать, чтобы стереть её раз и навсегда? Как притянуть в этот мир, мир хоть и неоднозначный, но всё же красивый и интересный! И как доказать, что на негативе не живут?
Как зачарованный кролик Света смотрела в его глаза.
– А ты понимаешь, что я ждала тебя? Сидела и надеялась, что, может, ты отвезёшь меня домой, или даже поднимешься ко мне, или – что самое несбыточное – останешься со мной! Но… Знаешь, грустно оттого, что приходится вытравливать из души добрые и нормальные человеческие чувства! Становиться безразличной, холодной! Ты переупрямил даже такую упрямую, как я! А ещё грустно оттого, что когда-нибудь мы можем об этом пожалеть! В какой-нибудь другой жизни! В этой жизни я проиграла!
Девушка, хлопнув дверью, выскочила из машины. Холод осенней ночи встретил её с радостью. Колючий снег посыпался за шиворот. Она бежала к метро, вытирая слёзы. Вспомнились слова про обломанные зубы. А ведь так оно и вышло. И почему она не послушалась. Теперь нестерпимо больно. Она уходила прочь, несчастная и совершенно сбитая с толку.
Расставание в машине вымотало все её душевные силы. Несколько эсэмэсок вдогонку – слабая попытка найти хоть какие-то отклики на свои метания. Ответ – тишина. Впрочем, это было предсказуемо. Когда она доползла до дома, первым желанием было упасть на кровать, зарыться головой в подушку и выреветься, забыв про всё на свете. Хотелось рыдать так, чтобы наутро лицо было опухшим, а глаза превратились в щёлочки. Но слабость глупой истерички быстро отступила, Света приняла душ и легла спать в надежде на то, что завтра будет новый день…
А он сидел в машине и думал.
«Почему опять не срослось? Она ведь хорошая, добрая, милая. Что же со мной не так? Может, и правда, стоит сходить к психологу? Друзья так и советуют. И мама тоже настаивает. Волнуется за меня. А впрочем, всё это пустое. Не дано это мне. Работа – единственное, что меня занимает. Так путь оно так и будет».
– Ого! А он крепкий орешек! Теперь я её понимаю. Они равны по силе, но вот полюса разные. Она – буря чувств и эмоций, которых хватит на весь свет, а он лишён их начисто.
Игорь Александрович оторвался от монитора. Его обуревали противоречивые чувства. Но в чём-то он чувствовал превосходство перед своим соперником. Вопреки и назло! Наш бесстрастный кулинар отдавал себе отчёт – он может чувствовать. Он страдает, ревнует, завидует. И, самое ужасное и прекрасное, он любит! Краткий экскурс в жизнь Влада позволил ему понять трагедию Алисы. Самое смешное, что он мог помочь ей обрести счастье, вызвать любовь в её непреклонном предмете желаний, порушить раз и навсегда все страхи, тревоги и непонятности их отношений. И он был готов хоть завтра сделать это. Пусть она скажет! Он был готов пожертвовать собой. Несли кто-то скажет, что видел любовь, пусть сделает поправку на бескорыстие и самопожертвование.
