– Я ваша негласная осведомительница! – не дожидаясь вопроса, сказала абонентка, с лёгким омерзением произнеся последнее слово. – Негласная и невидимая!
– В чём осведомите?
– Вам доводилось заниматься делом по Сто десятой?
– Статья 110 УК РФ Доведение до самоубийства, – автоматически пояснил капитан милиции.
– Вот так я и знала! – воскликнула собеседница.
– Хорошо, осведомляй! – приказал Капитан.
– Записывайте в своих серых клеточках! – скомандовала осведомительница. – Липутина Карина Львовна, Сулимович Лев Давидович, почётный Член – психиатр Губельман.
– При чём тут эти фамилии? – Капитан подумал, что причина самоубийства Дулиной – он самолично, да полковник Кудрин!
– Вы, умница! Разберётесь! – связь оборвалась. Капитан, профессионально запомнил информацию и так же профессионально заснул, не обременяя голову бессонными размышлениями.
И приснился ему лесоповал. Это не зона. Капитан был в форме.
Он намеревался спилить дерево-паразита. Оно, мощное снаружи и гнилое внутри, стояло в центре смешанного леса, пуская во все стороны ползущие корни. Они обхватывали корни соседей, высасывая из них всю энергию, продолжали ползти и цепляться за следующие, сжимая их, подобно анаконде. Капитан понял причину чахлости окружающих деревец: посреди лета они вяли, желтея нездоровой окраской, роняли листья, хвоинки, нераскрывшиеся с весны почки. Предназначенное природой для всех уходило лишь одному дереву, внутри которого проживали большие толстые черви, питающиеся за счёт леса и цементирующие своими испражнениями дерево-хозяина.
Никого вокруг, словно люди удрали в панике, едва завидев падающие вниз по коре паразита личинки. Червячки собирались в колесики и скатывались на тонких паутинках. Дальнейший их маршрут легко предугадывался: по стволу вниз до корня, а по нему к следующему дереву. Капитан с отвращением порвал паутинку, червеобразная личинка упала наземь и превратилась в мокрое место. Если упадёт ствол дерева, порвутся все паутинки!
Оставалось найти пилу!
Он бежал, крича на ходу, споткнулся, уткнулся лицом в мох при падении, вскочил на ноги и оглянулся. Он споткнулся за пилу! Хорошая пила. Капитан открыл крышку бачка: бензина немного, но чтобы подпилить наружный слой до гнили – хватит. Он ухватил оружие обеими руками и рванулся к дереву-паразиту.
Внезапно налетел ураганный ветер. Чахлые деревца пригнулись к земле. Капитан рухнул навзничь, а ветер дул не переставая, вжимая его в землю и не позволяя приподнять голову. Раздался страшный треск! Содрогнулась земля, подбросив Капитана кверху. Тотчас прекратился ураган.
Капитан поднялся, огляделся вокруг. Образовавши кружок, сидели люди, прикрыв глаза ладошками. Не заостряя на них внимания, Капитан побежал к дереву, дёргая на ходу тросик бензопилы. Но дерева не было. Его срезало ураганным порывом ветра: на самом уровне земли, даже пня не осталось. Так, какой-то обломочек с площадкой вокруг, усеянной дохлыми червями, ни один из них не шевелился.
Вот, значит что! Не могут сволочи без дерева жить! Капитан пригляделся к остаткам паразита. Он обошёл обломки дерева со всех сторон, нещадно раздавливая, лопающихся под подошвами червей и личинок.
– Осталось несколько ходов, – сказал кто-то со спины.
Капитан хотел было послать подальше наблюдателя: «Где ж ты раньше был, козёл? Когда сидел здесь на полянке и смотрел, как паразитирует странное дерево, а затем, поразившись глобальным масштабам бедствия, прикрыл как дитя глаза ладошками»! Капитан злился на всех окружающих за их безволие и трусость. А может, кто и кормился этими червями? Похоже, людям всё равно: погибнет лес или нет. Хоть и знали, что сами подохнут без кислорода – без живых листьев! Правда, кое-кто хватал зелень из-за реки, но та без корней молниеносно жухла и скукоживалась на глазах.
– Вижу! – нервно ответил Капитан, дёргая за тросик. Пила наконец заработала. Он с остервенением начал вгрызаться в крупный, выступающий над землёй, корень. Вскоре раздался скрежет и, пару раз чихнув, инструмент-оружие заглохло. Всё. Зубья переломались.
– Мы ждали урагана, – хором сказали люди.
Капитан развернулся с намерением покрыть их отборной бранью, но промолчал. Люди взялись за лопаты, кирки, ломы и начали с энтузиазмом выкорчёвывать остатки древа паразита.
Предстояло огромное поле деятельности.
Капитан проснулся: надо же, какая чушь приснится!
Только много позже у него появилось время и желание обдумать и разгадать символику, предложенную Гипносом.
А пока следовало отправляться на службу.
Полковник Кудрин, мрачнее тучи, сухо поздоровался и жестом пригласил сесть. Капитан предположил, что ночной звонок напрямую связан с настроением начальства, и не ошибся.
Новость поразила его, да и не только его! Весь город, потрясённый случившимся, искренне и ненаигранно скорбел.
Даже в коммерческих заведениях не играла музыка. Лица людей выражали сумрачную подавленность.
– Что-то случилось?
– Именно, случилось. Несчастный случай. Опергруппа тебе доложит, а так же пожарники.
– Расследование?
– Именно, и тебе.
– На производстве?
– Дома, – полковник явно не расположен к дальнейшему разговору, – на всё-про-всё у тебя, Капитан, трое суток.
Капитан, не теряя ни минуты, покинул кабинет.
Доклад опергруппы ошеломил его не меньше всех горожан, не знавших никаких подробностей. В голове зашумело, он невнимательно слушал пожарников, думая о своём. Сквозь пелену доносились обрывки фраз. «Небрежность, нарушение правил техники безопасности. Элементарная безалаберность», – сыпали репликами пожарники.
– Цепь роковых случайностей, – сделал вывод старший опер.
– Ты сам веришь в то, что говоришь? – тяжело взглянул в глаза докладывающему Капитан. Тот отвёл взгляд.
– Тогда, тогда я даже не знаю, что и подумать!
– А ты думай по ходу!
– Как это?
– А вот так: работай, ищи и думай! Не в позе мыслителя, но дискобола!
– Хорошо, – согласился опер, так ничего и непонявший. Капитан продиктовал фамилии из предутреннего звонка.
– Двое в Москву!
– А почему двое?
– На всё-про-всё – трое суток! Оперативность и ещё раз оперативность!
И закрутилось колесо сыска.
Рим забрал Эвелину с детьми, как и обещал. Они счастливые и довольные приехали домой. Пётр раскупорил победное шампанское, поздравил и вежливо удалился.
– Наконец-то мы вместе – выдохнула Эвелина и устало, но нежно поцеловала Рима.
Счастливый папаша всё не мог налюбоваться на детишек.
– Паша! Петруша! Ух, какие молодцы! Их не нужно перепеленать?
– Нет. Рима? Почему ты такой отвлечённый?
– Как это, Линочка?
– Я вижу, ты думаешь о чём-то другом, – сказала Эвелина.
Любимов посмотрел на жену. Как она умаялась: до самых схваток проходила на ногах с двойней! Неудивительно, что усталость притупила её чувства, за исключением безмерной, всё поглощающей любви. На самом деле, она чувствовала гораздо больше, чем думал Рим.
– Тебя что-то тревожит, Рима.
Вовсе нет.
– Я вижу, неприятности на работе?
– Да нет же! Наоборот! Я сдаю дела перед отпуском!
Они не дадут никакого отпуска.
– Вот кое-что сделал сегодня, завтра закончу и буду всё время с тобой.
– Навсегда.
– Конечно!
Как «они» задурили Риму голову! Но Эвелина может помочь и обязательно поможет!
– Значит, у тебя на работе осталось совсем немного дел, поэтому ты хотел забрать меня попозже?
– Да. Я хотел уже завтра не появляться на работе.
– Так и сделай! Не надо оставлять никаких долгов, даже врагам! – Ты хочешь, чтобы я сейчас же поехал на работу?
– Конечно, закончи дела и домой!
– А как ты одна?
– Справлюсь, вообще-то надо привыкать.
– Ты не должна привыкать к одиночеству!
– Да нас же трое. Это во-первых. Во-вторых, ты должен быть здесь весь – без остатка, не витая мыслями далеко-далеко на работе.
Рим уехал в клинику. Когда он выходил из дверей, Эвелина спросила:
– Ты весь уезжаешь?
– Конечно! Весь и вернусь! – машинально ответил супруг.
Но Эвелина-то видела, что это совсем не так: если бы она вовремя не вмешалась, всё могло бы стать по-другому. Рим раздвоился, но благодаря ей – собрался воедино.
Теперь он уж точно, вернётся и навсегда!
Она всё продумала, осталась маленькая деталь. Что-то выпало из их жизни с Римом. Что? Конечно же, подарок на игрушечную свадьбу – автоматический утюг! Эвелина взяла его и принялась проглаживать пелёнки, продолжая думать.
Да, с Римом она стала совсем иной: умной, самостоятельной. Как она благодарна ему за это! Наградой может стать вечная любовь, родившаяся сама по себе. Но Эвелина не отдаст её никому. Ни любовь, ни Рима, ни Савла с Симоном – никогда!!!
Любимов попал домой только после полуночи, настолько хотелось всё завершить. Рим чувствовал себя так, будто только сейчас закончил дело своей жизни.
