Братья теперь поехали не спеша, обдумывая, что дальше делать. Младший всё время просит:
— Пристанем к берегу. Всё равно где — между кустарниками ли, между кочками ли — нам положить свои кости.
Долго-долго, не слушая уговоров младшего, старший ведёт лодку.
А тогда, когда солнце совсем низко опустилось над морем, старший прекратил грести, поднялся во весь рост и стал осматривать берег. Видит — стоит один-единственный ке-раф. Младший просит старшего подъехать к берегу.
Наконец старший согласился.
Лодку вынесло на берег волной. Старший приподнял лодку за нос, младший потянул за уключину — вытащили на несколько шагов.
Немного выше стоял такки — суковатый шест. Но не хватало сил дотащить лодку до такки.
От берега к ке-рафу вела тропа. Тропа плотная, похоже, что по ней ходили много раз. Из дома — ни звука.
— Войдём переночуем, — говорит младший.
Поднялись по тропе и остановились у порога. Солнце уже зашло, но было ещё видно.
— Давай я первый войду в дом. Может быть, там нас дожидается уньрк, — сказал старший и переступил порог. Посмотрел в правый угол, затем в левый.
Видит — большого роста красивая женщина сидит, глядит в другую сторону, курит. У неё золотые серьги, цвет лица белый, длинные косы, одета в дорогую, с богатой отделкой меховую одежду.
Братья прошли и сели на середину нар для гостей.
— Нгаркара! (Нгаркара — междометие, выражающее участливое отношение к собеседнику.) Откуда вы начали свой путь и как пришли ко мне? — спрашивает женщина.
Она нарезала красивую белую юколу кеты, из высушенного желудка сивуча нацедила нерпичий жир. Поднесла к ним столик с едой, предупредила:
— Не много ешьте. С голоду разом много нельзя.
Братья поблагодарили женщину. Поели немного, сказали, что они сыты, и отодвинули стол.
— Ложитесь спать, — сказала хозяйка. — Вы — мужественные люди, раз достигли здешних мест. Отдохните и завтра продолжайте путь туда, куда вышли. Юколу взвалите на плечи, нау прикрепите к спинам.
— Мы, мужчины, понимаем трудности. Но завтра продолжим путь, — ответили братья.
— Раз вы так решили — будет по-вашему, — говорит женщина. — Если вы завтра вместе с солнцем тронетесь в путь, ко времени падения солнца достигнете оконечности земли. Вдаль посмотрите и увидите, как большая волна подойдёт и ударится о берег. Внимательно слушайте меня. По вашим преданиям, жители Ых-мифа наделены счастьем. Если бы не так, вы бы не дошли до моего ке-рафа. Завтра после захода солнца вы достигнете края земли. Запомните место удара большой волны. У этого места увидите ке-раф. Войдите в него.
Старый-престарый старик в этом ке-рафе живёт. Там больше никого не будет.
Сединой убелённый, он одет в одежду из кетовой кожи, и обувь из кетовой кожи, и постель из кетовой кожи. Около него будут лежать рукавицы из кожи кеты, шапка из кожи кеты. Старик будет спать. Хоть и тесно, войдите и сядьте на пустое место. Сам проснётся и будет ворчать недовольный. Тогда ему расскажите о своём горе, так же как и мне рассказали.
Дав такой совет, женщина уложила братьев спать. Сняли обувь — положили под голову, сняли одежду — постелили. Сразу захрапели.
Посреди ночи младший проснулся. Старший спит, храпит. Младший вышел, посмотрел на небо и снова вошёл. Лёг. Но никак не берёт его сон. Вдруг почувствовал младший брат сильную любовь к хозяйке. Встал и направился к ней. Когда он подошёл к ней, та взяла его за руку и притянула к себе. От радости он чуть не умер.
Женщина говорит:
— Зачем подошёл? Ко мне нельзя подходить.
— Не знаю. Я вдруг почувствовал, что люблю тебя.
— Меня нельзя любить, — говорит хозяйка дома. — Завтра покажу яму с кипящей водой. Она находится около дома. Там лежат кости людей, которые преследовали меня своей любовью. Тебя мне жалко, я не убью тебя, но могу боль напустить.
— Жители Ых-мифа наделены счастьем, — ответил гость и почувствовал, как что-то в нём изменилось, какая-то боль вошла в него. Стоять — больно, лежать — больно. Уж очень велика боль.
Старший проснулся. Видит, младший мучается около хозяйки. Старший одним прыжком оказался рядом.
— Что случилось? — спросил.
— Хозяйка нанесла мне боль, — отвечает тот.
Тут хозяйка говорит:
— Меня не вините. Только себя вините.
Люди Ых-мифа справедливые. Они согласились, что сами виноваты.
Когда посветлело, хозяйка приготовила кушанье, накормила гостей, дала на дорогу юколу, прикрепила к их спинам нау и сказала:
— Один из вас больной. Как вы пойдёте? Мне вас жалко, но вам оставаться у меня нельзя.
Старший брат обхватил младшего рукой, двинулись в путь.
На голый песок садились отдыхать, в траве, в кустах отдыхали. Наконец достигли ке-рафа. Вошли. Старик лежал на спине. Проснулся. Оглядел пришедших.
— Откуда и зачем пришли?
— Много времени блуждаем, сами себя уже не узнаём, — говорят братья.
А этот старик обо всём и без них уже знает.
— Зачем к водяной вехр ходили? Она вас чуть не погубила, — говорит старец.
— Мы не знали, что эта женщина — вехр. Ест, как человек, говорит человеческим языком, сама точно женщина, — отвечают братья.
Старик, лёжа на спине, достал из бочки, стоящей рядом, живую трепещущую кету, ударил её по голове палкой, убил.
— Вот вам. Варите и ешьте.
Варили в котле хозяина. Положили варёную рыбу в деревянную посуду.
— Ешьте чафками-палочками, — говорит старик.
Гости сели поудобней, прикоснулись к рыбе, подняли палочки без рыбы ко рту, облизали их и вдруг от сытости чуть не лопнули. Посмотрели друг на друга, удивляются. Старик рассмеялся и сказал:
— Вынесите рыбу, выбросьте и ложитесь спать.
Братья только легли, уснули как мёртвые. Когда наступило утро, проснулись.
А старик, как вчера, лежит на спине. Ел он или нет, не видели братья.
— А теперь езжайте домой, — говорит старик.
— Как же мы поедем, на чём?
— Я вам помогу добраться до дома, — обещал старик.
Как и вчера, живую трепещущую рыбу достал, ударил по голове палкой, убил.
— Сварите и ешьте. Когда вы будете сыты, тогда я вас и отправлю, — сказал хозяин дома.
Сварили рыбу, сели лицом к старику и приготовились есть. Только облизали палочки, как их животы вздулись от сытости.
— Что вы не едите?
— У нас желудки наполнены. Некуда больше есть! — ответили гости.
— Вынесите и выбросьте рыбу. Посуду вымойте и повесьте сушить, — сказал хозяин. — Солнце уже высоко. Вам пора в путь.
Достал старик золотой ящик и сказал:
— Отправлю вас домой вот в этом ящике.
Братья рассердились:
— Да ящик-то меньше ладони! Как мы поместимся в нём?
— Посажу вас в этот ящик, оттолкну, — не слушая их, говорил старик. — Когда ящик перевернётся на другую сторону, ударьте головой по крышке, откройте. Вы будете на земле.
Затем обратился к старшему:
— На берегу выйди на бугор. Там увидишь двух оленей: один белый, другой чёрный. Олени убегут к воде и спрячутся в ящике, который должен удерживать твой брат. Как только войдут они в ящик, закрой крышку. Ящик сам вырвется из рук и приплывёт ко мне. Эти олени — дань вашей земли. Вас двое, и оленей будет два. Ясно? — спросил старец.
Братья только теперь поняли всё. Они находятся в гостях у самого Тайхнгада — сотворителя живых существ. Это он в разное время года бросает в море несметное количество горбуши или кеты и посылает их к берегам Ых-мифа, чтобы жителям этой земли было сытно.
— Как ящик уплывёт от вас, — говорит старик изумлённым людям, — вы пойдёте берегом против ветра Тлани-ла. Увидите двух юношей. Они будут стрелять из луков куликов. Когда они подойдут к вам, остановите их.
Спросите: «Где ваши отцы?» Старший юноша скажет: «Наши отцы давно, до нашего рождения, ушли в море на охоту и погибли там» Скажите им: «Мы и есть ваши отцы» Они вам не поверят. Тогда покажите им свои золотые кольца, которые дали вам матери ваших сыновей перед вашей последней охотой.
Плывут братья в золотом ящике и только слышат, как ящик перелетает с волны на волну. Прошло некоторое время, и ящик задел за что-то твёрдое.
Набежавшая волна перевернула его на другую сторону.
И вот братья на своей земле. Вышел старший брат на бугор, увидел оленей.
Загнал оленей в ящик, и ящик умчался к морскому старцу. Идут братья против Тлани-ла. Встретили двух юношей, стреляющих из луков по куликам. Остановили их. Сказали им всё, что говорил Тайхнгад. Затем младший брат отдал младшему юноше золотое кольцо и говорит:
— Вот кольцо твоей матери. Я взял его, когда уезжал на охоту.
Юноши прибежали домой, говорят:
— Наши отцы живы!
Матери и дед с бабушкой испугались, стали ругать юношей, считая, что они зло шутят:
— Уйкра! (Уйкра — грех) Вы называете имена давно умерших людей!
