Баргузин. Не сдаемся! Партколлектив в таком духе и резолюцию вынес. Не сдаемся!
Директор. Спланировать останов завода…
Рудаков. При чем здесь партколлектив? При чем здесь «спланировать»? Моя задача весьма проста — найти выход из создавшегося положения. Что же, мы предлагали вам производить такую продукцию, которая не удовлетворяет потребителя? Поэтому я рекомендую не бросаться словами относительно планирования. Сами говорите — сели. А я не уеду отсюда до тех пор, пока не проведу намеченных мероприятий, ибо не имею права уехать. Поэтому не рано опубликовывать мою беседу. Я не привык работать за спиной у общественности, тайком от рабочих. (Встал.)
Директор. Так. Дуете, значит, под гору? Дуйте.
Рудаков уходит.
Хрусталев. А мы, значит, на гору.
Директор. Ну вот, треугольник, видели?.. Дела! С одной стороны, я Рудакову ничего не могу возразить. Человек с головой, дело понимает.
Баргузин. Вот тебе прямая директива, директор, — молчи. Пускай он шурует, составляет планы, приказывает, а ты молчи. Отношения с ним не обостряй, но втихомолку мы будем делать свое.
Директор. Саботаж?
Баргузин. Плевать!.. (Горячо.) Формально он прав, а по существу… Что тебе твое чутье говорит? Что нам ударники скажут по существу? Нам воевать надо. Я сегодня ночью войну обдумал… Нет. Воевать будем за свой топор, за свой металл, за свою индустрию. Газетка твоя плохо зовется. Называй ее так: «В бой». Нет. Не «В бой» — «В атаку». «В атаку». Как смотришь, директор? Посидели — хватит. Массу мобилизуем, директор, до чернорабочего доведем боевые задачи, ярость подымем — прямо, конкретно, против концерна ДВМ. В чем дело? А?! Оборона. Чем не тезис?
Директор (Хрусталеву). Ну, завком, наваливаться надо… Переходи жить в свой кабинет.
Баргузин (директору). Сегодня, в десять ночи, бюро в расширенном составе и с привлечением ударников. Пошли!.. Давид, ты эту беседу не печатай.
Хрусталев. Набери, пошли корректурку… поволынь.
Баргузин. Без моего разрешения не печатай. (Уходит.)
Звонит телефон.
Давид. Редакция… А, черт, не слышно!.. (Дует в трубку.) Ну редакция… Ну здесь… Да. (Директору.) Петр Семенович, в мартеновский цех вас экстренно зовут. Какой-то кричит… Плавка…
Хрусталев. Плавка!.. Сейчас должны были закончить третью плавку… Так и есть, двенадцать с четвертью. Наверно, получили нержавеющую. Ах, черт те возьми.
Директор (выходя). Нержавеющая?.. Подняли бы завод. Думаешь, выплавили? Баргузин!
Появляется Баргузин.
Баргузин. Тебя ищут. Экстренно. Что-то есть…
Директор, Баргузин, Хрусталев спускаются вниз, где уже человек двенадцать рабочих и работниц окружили Степана и Облома.
Имагужа. Зачим Аблум выдвигалка давал? Печка каюк, шихта путал, казел варил, убытка давал, ты отвечать будешь.
Рабочий седой. Вредительство и есть, как желаете. Какие могут быть опыты, когда печь сожгли?
Рабочий рябой. Анжинера тоже!
Вторая работница. Черти сопливые!
Шум. Крики толпы.
Рабочий седой. Как это так?!
Степан. Ну… ну чего вы бузу трете? Я сжег — я отвечаю.
Первая работница. Чем? Портками?
Имагужа. Тюрьму надо, суд давай! Шутка играешь. Моя двадцать лет плавка делал, моя твоя чистый вода водить будем. Аблум, сукин сын, зачим спина мастир стоишь? Стой морда здесь!
Шум.
Директор. Что за шум? Что такое? О чем митинг, мартен? Как дела, мастер?
Степан. Угробили.
Директор. Козел?
Степан. Хуже.
Директор. А?
Степан. Первую электропечь сожгли.
Облом (выскочил). Пом-маешь, Петр Семеныч? Я, пом-маешь…
Степан. Катись! Я виноват.
Директор. Тридцать тысяч убытка. Две недели из строя вон. (Рабочим.) А вы что? Ага… Ну сожгли — значит, сгорело. Так, дядя Федор?
Рабочий седой. Сгорело, конечно, так надо глядеть.
Директор. А с кем ты у нас свод-то в мартеновской сжег? С Демой плавили, помню. Ты, мастер, опыты переноси на вторую. А вас, ребята, очень я прошу всячески помогать опытам. Знаете, какую сталь плавим?
Рабочий седой. Мало что с Демкой! Не моя вина в том была.
Рабочий рябой. Опытов на копейку, а убытков…
Первая работница. И цех спалят.
Рабочий седой. Не знаем мы, каки-таки опыты.
Вторая работница. Да прекратить, и все тут.
Рабочий рябой. Кому надо эту сталь?..
Рабочий седой. Простой стали не хватает.
Шум.
Баргузин. А ну, дай-ка…
Первая работница. И давать нечего.
Рабочий рябой (Баргузину). Нет, ты скажи — кому?
Баргузин. Что — кому? Что — кому?
Рабочий рябой (Баргузину). Нет, ты скажи — кому?
Баргузин. Тебе.
Шум.
Дай сказать-то… Ну, товарищи, это мура. Черт вас знает, где у вас память! Не я ли с вами вот тут подробно все обсудил? Толковали, толковали! Дали обязательство всем цехом поддержать опыты? Дали.
Рабочий рябой. Печи жгут.
Баргузин. Первая неполадка, а вы — караул! Какие же мы, к черту, тогда большевики?.. Вот что: шум во время работы подымать нечего. Вы хотите взять свою резолюцию обратно? Ну?.. Эх, друзья, вдумчивей думать надо… Неужели мне вас агитировать?
Директор. Окупятся убытки. Верное слово. Очень прошу, бросьте вы это самое… неверие, как говорится. А?.. А ты что, Имагужа?
Имагужа. О, зачим Аблум выдвигалка давал, зачим Имагужа молод считают? Имагужа пять штук детей делал. Одна штука на практике работает.
Директор. Пять штук? Сам?.. Мастер!
Смех.
Ты, Степан, бери его в плавильщики… Но неграмотен ты, Имагужа.
Имагужа (выхватил из кармана газету, прочитал). Га-зе-т… (Понюхал газету.) Си-во-дниш-ний.
Смех.
Директор. Кончено, ребятки! Поволынили — хватит. Плавь, Степан, я отвечать буду. На места, народ, на места!.. (Шлепнул вторую работницу пониже спины.)
Вторая работница (отходя, оглянулась). Не играй.
Расходятся. К директору и Баргузину подошел Кваша.
Директор. Ну, техрук, седохом и плакохом…[39]
Кваша. На электростанции авария?
Директор. Ясно. Плавильщик электропечь сжег.
Кваша. Сукины дети! Какую?
Баргузин. Опытную.
Кваша. По нержавеющей?
Баргузин. Да.
Кваша. И там, и здесь, и кругом. (Отходит, ругается.)
Директор. Воевать будем, старик… (Кому-то грозится.) Мы вам дадим знать про нас, про лесных дураков, про древлян!
Прибежал секретарь, за ним идут иностранцы, человек семь, переводчица.
Секретарь (торопясь). Петр Семенович, они, эти иностранцы, — туристы, желают сейчас осмотреть наше производство.
Директор. Нашли время!.. А где ж у них переводчик?
Секретарь. С ними Знаменский говорил, а на каком языке — не знаю.
Директор. Отшить их надо.
Кваша. Терпеть не могу этих гостей с Запада! За анекдотами ездят — ла-рюсс!
Директор. Гм… Как же сказать-то?.. Сэры, мистеры, катитесь колбасой, не до вас тут! Так, что ли?
Секретарь. Неудобно. Товарищ Кваша, вы владеете английским языком, вы проведите их…
Кваша. Я владею тремя языками: русским, английским и матерным. Так гони ты их к… (Уходит.)
Гипс (кланяется Кваше). Ол-райт!
Переводчица. Я, конечно, могу перевести, но…
Директор. Не надо. Ладно. (Секретарю.) Зови Знаменского… пусть ведет. (Уходит влево.)
Занавес
