– Милиция. Говорите.
– Девушка, – закричала Марьяна, – это из Краснокумска звонят!
– Откуда?
– Из Краснокумска!
– Ну а мы-то тут при чем? – все так же лениво ответил женский голос.
– Обращайтесь по месту жительства.
Раздались короткие гудки.
– Ну что? – нетерпеливо спросил Алик.
– Она трубку бросила, – ответила Марьяна растерянно.
– Дай мне!
Алик взял трубку. И опять соединения пришлось дожидаться сто лет. А потом снова послышался знакомый ленивый голос:
– Слушаю вас. Говорите.
– Девушка, это опять из Краснокумска, – напористо заговорил Алик. -
Только не бросайте трубку. У нас тут чрезвычайная ситуация. Город боевики захватили, понимаете?..
– Вы там пьяные, что ли? – раздраженно задребезжало в трубке. – За такое хулиганство знаете что бывает?..
И опять раздались короткие гудки.
– Они не верят, – безнадежно сказал Алик.
– Я так и знала! – мстительно заметила Чебурашка. – И нечего, блин, дергаться!
Несмотря на отчаянную ситуацию, она была рада хоть чем-то уколоть
Марьяну, выставить ее дурой перед Куренным.
– Чего же еще от ментов ждать? – пробормотал Тюменев. – Они же тупые, как бревно!
Но Хромова не собиралась сдаваться. Она взяла мобильник из рук Алика и набрала другой номер.
– Кому? – спросил Куренной.
– Подруге.
– А подруга-то что может? – угрюмо поинтересовался Витек.
Марьяна сделала ему знак замолчать.
– Светка! – радостно закричала она в трубку. – Привет! Это Марьяна…
Да нет, я тебе из Краснокумска звоню. Тут, понимаешь, такое дело…
Только ты не думай, что у меня крыша поехала… Короче, тут на нас напали… Да не на меня конкретно, а на весь город. Боевики. Целый отряд. Жуткие такие, бородатые, с автоматами… Да какие шутки? Я тебе честное слово даю! Они тут связь по всему городу отрубили. Только у меня мобильник остался, понимаешь?.. Светка, надо срочно сообщить, что мы тут в плен попали… Я не знаю, в милицию, наверно… Что значит
“попрут”? Ты им объясни, что нас тут всех поубивать могут. Поняла?..
И еще, у нас есть важная информация об этих боевиках… Ну это потом.
Беги сейчас же!.. Нет, нет, не по телефону! Сама сходи. У тебя номер моего мобильника записан? Скажи им. Это для связи, поняла? Светка, ты меня слышишь? Светка!..
Хромова опустила трубку и сказала с досадой:
– Ну вот, накаркала! И правда батарейки сели.
– Но она все поняла? – спросил Алик. – Сделает?
– Надеюсь…
Али-хан не заметил исчезновения мобильника. Его сейчас занимали более важные вещи. В письме, посланном федералам, был указан номер контактного телефона, по которому моджахеды ждали ответа на свои требования. Но связаться напрямую с командиром отряда, захватившего город, федералы не могли. Где находился контактный телефон, не знал даже Али-хан. Скорее всего где-то далеко в горах, а может быть, даже за пределами России. Там, где высшее командование моджахедов принимало решения.
В тот момент, когда Алик Куренной увидел Али-хана, говорившего по своему мобильнику, высшее командование как раз вышло на связь с командиром отряда. Ответ от федералов уже поступил, и был он вполне ожидаемым. Никаких переговоров с террористами. Безусловное освобождение Краснокумска. На размышление – двадцать четыре часа.
После этого спецназу будет отдан приказ взять город штурмом. И уж тогда – никакой пощады захватчикам.
Али-хан был готов к такому повороту событий. Дополнительных инструкций не требовалось. Все было обговорено заранее, еще до начала рейда.
Амир отключил мобильник и опустился на колени для молитвы, поскольку наступило время намаза.
После этого командир на джипе лично объехал позиции и убедился, что все сделано как надо и его отряд готов к бою. Через сильный бинокль в степи не было видно никакого движения, но Али-хан знал, что вокруг города уже сжимается плотное кольцо солдат и военной техники. Через двадцать четыре часа здесь начнется такая мясорубка, что небу жарко станет. Увы, Али-хан бессилен был это предотвратить.
Местные жители наверняка попрячутся по подвалам при звуках первых выстрелов, и большинства невинных жертв можно будет избежать. В случае совсем уж критической ситуации боевики сгруппируются в больнице и вокруг нее, поскольку по этому объекту вряд ли станут вести прицельный огонь. Это был уже испробованный прием. А что будет дальше, ведомо одному Аллаху…
Между тем в больнице бурную деятельность развил Шамиль Касымов. По случаю выходных там находился всего один дежурный врач и две медсестры. Касымов трезво просчитал создавшуюся ситуацию и понял: штурм неизбежен. Поэтому вместе со всем своим немногочисленным персоналом главврач занялся срочным разбором завалов в подвальном помещении. Туда он решил эвакуировать всех больных, а также беременных женщин на сносях. Слава богу, таковых было немного.
Отец Алика, Куренной-старший, пластом лежал под капельницей. Касымов присел рядом, коснулся его руки. Куренной открыл глаза.
– Ты чего это в субботу прискакал? – спросил он.
Мужчины давно и хорошо знали друг друга.
– Так надо, – ответил главврач.
– Ко мне вызвали? Плохи мои дела?
– У всех у нас дела неважнецкие, – ответил Касымов. – Ты только не психуй, ладно? Я тебя сейчас введу в курс дела.
Выслушав главврача, Куренной сделал попытку привстать.
– Лежать! – прикрикнул на него Касымов. – Не создавай мне лишних проблем. Их у меня и так выше крыши.
– Шамиль, как там мои, не слышал? – слабым голосом спросил Куренной.
– Нет. Но пока все спокойно. Не стреляют.
– Позвонить домой можно?
– Нельзя. Телефоны не работают. Отключены. Я тебя сейчас в другое место переведу. На время.
– Зачем?
– Так надо.
Куренной снова закрыл глаза, почувствовав непреодолимую слабость.
Главврач втащил в палату каталку и с величайшей осторожностью переместил больного на нее. Потом, отдышавшись, пристроил на каталке капельницу. Затем он вывез каталку в коридор, впрягся в нее и потащил за собой в подвальное помещение.
За поворотом путь Касымову преградил Ильяс.
– Поворачивай назад! – сказал он, поигрывая автоматом.
Он понял, что главврач переводит больных в наиболее безопасное место, а это никуда не годилось. Кого же тогда выставлять в окнах в качестве прикрытия?
– Дайте пройти! – раздраженно сказал Касымов.
– Ты что, плохо слышишь, доктор? Давай назад, я сказал!
– Не могу. Человек умрет.
– Значит, такова воля Аллаха! – покачал головой Ильяс.
– Здесь я командую! – отрезал Касымов и сделал шаг вперед.
Прозвучала короткая автоматная очередь. Пули вспороли деревянный пол у самых ног Касымова.
– Ну шагни еще! – прошипел Ильяс.
Лицо главврача стало мертвенно бледным. Он помедлил секунду и двинулся вперед, глядя прямо в глаза боевику. Ильяс отступил к стене и замер, прожигая ненавидящим взглядом спину уходящего по коридору
Касымова.
Али-хан строго-настрого приказал не трогать врачей. Они могли понадобиться в любую минуту. Ведь эти ненормальные, верные своей клятве, бросались на помощь всем без разбора: и своим, и чужим.
Ильяс в бессильной злобе скрипнул зубами. Сейчас ему не удалось настоять на своем. Но, когда будет нужно, он за волосы вытащит спрятанных пациентов из всех щелей.
Ночь как назло выдалась ясная. Огромная луна, повисшая над городом, ярко освещала притихшие улицы.
Андрюха Тюменев и Людка Швецова осторожно пробирались к зданию управы, прячась в тени домов. Людка несла в руке пластиковый пакет, в котором лежал выстиранный и тщательно отглаженный российский флаг.
– Стой! – вдруг шепнул Тюменев и схватил Людку за руку.
Они прижались к стене.
– Что? – спросила Людка.
– Смотри! Видишь?
На ступеньках управы, негромко переговариваясь, сидели два вооруженных боевика. Они охраняли боеприпасы, сложенные в здании, о чем “Команде” не было известно.
– Облом! – Людка прикусила губу. – Чего они тут расселись?
– А я знаю?
– И что теперь делать?
Подойти к управе было невозможно. Прогонят наверняка, а то еще и подстрелят сдуру. Швецова задумалась, прижимая к груди пакет с флагом, а потом вдруг что-то горячо зашептала Тюменеву на ухо, будто боевики возле управы могли ее услышать.
– Ты что, сбрендила? – отшатнулся Андрюха.
– Да все получится! Вот увидишь!
Два боевика продолжали свою неторопливую беседу и вдруг разом примолкли.
По пустынной улице, залитой серебряным светом луны, к ним приближалась стройная фигурка. Девушка шла, нарочно поигрывая бедрами, и ее вызывающе выставленная вперед грудь подпрыгивала в такт шагам.
В раю моджахедов ждали, конечно, соблазнительные невинные гурии, но обещанный рай был где-то далеко, а тут прямо к ним шла земная радость.
Людка, остановившись в двух шагах от замерших боевиков, сказала нарочито томным голосом:
