Никаких предложений, однако, не последовало. Все как в рот воды набрали.
– Ну что, тогда разбегаемся? – насмешливо спросил Алик. – Выходит, мы только на словах крутые?
– Мочить этих гадов надо! – угрюмо сказал Витек, сверкнув своим цыганским глазом.
– Голыми руками, что ли? – зло отозвался Тюменев. – Хоть бы финка была, блин!..
– А ты бы смог? – спросила Людка.
– Легко. Как нечего делать!
Людка не поверила, но все равно посмотрела на Андрюху с уважением.
– Сейчас другое главное, – рассудительно заговорила Хромова. -
Главное – нашим сообщить.
– Они и так скоро узнают, – сказала Чебурашка, которой обязательно надо было возразить ненавистной Марьяне.
– Засохни! – оборвал ее Алик. – Марьяна права!
– В чем права? В чем права-то? – визгливо закричала Чебурашка.
Она видела, что Алик с Марьяной сидят плечом к плечу, и смотреть на эту парочку было невыносимо.
– Закрой хлеборезку, кому сказали! – грубо одернул Чебурашку
Тюменев. – Смотрите, что эти суки учудили!..
Он сунул руку за пазуху, вытащил оттуда скомканный кусок материи, разложил его на земле, и все увидели выцветший российский триколор с грязными следами армейских ботинок.
– Что это? – испуганно спросила Сашка.
– Флаг наш, – ответил Андрюха. – Не узнала? Я его возле управы подобрал. Они его, падлы, сняли и свой зеленый повесили.
Все потрясенно примолкли. Никто из ребят не обратил внимания на то, что над управой полощется чужой флаг.
– Ну я этот кайф им поломаю! – угрожающе пообещал Тюменев. – Сегодня же ночью!
– Только флаг постирать надо, – сказала Людка. – Дайте мне.
Хруст чьих-то шагов по битому стеклу заставил всех насторожиться.
Людка мгновенно скомкала триколор и села на него.
– Чуть что, мы тут просто тусуемся! – успел шепнуть Алик.
Но тревога оказалась напрасной. Из-за угла выглянул Ринат Касымов.
– Вот вы где! – с облегчением выдохнул он.
– Подгребай, – сказал Куренной.
Через пару минут все уже были в курсе того, что произошло с Ринатом.
– А почему они именно тебя послали? – подозрительно спросил Витек. -
Потому что вы одной веры, что ли?
И Ринат вздрогнул, почувствовав, что сейчас между ним и его друзьями может возникнуть незримая граница вражды.
Однако Куренной сказал, осуждающе посмотрев на Витька:
– Это ты зря, Витек. Ринатка свой пацан. И не надо ля-ля! А то, что он до наших добрался, так это же класс! Наши теперь в курсах. Сечешь?
Витек промолчал, но возникшее было напряжение спало. И Касымову не пришлось объяснять того, что он не раз слышал от отца: каждый волен толковать Коран по-своему, находя в нем тот смысл, который ему ближе. Так, например, для одних джихад – это борьба с неверными, а для других – с самим собой, со своими грехами и пороками.
– Ты там все рассказал, что у нас делается? – спросила Людка.
– А что я мог? – развел руками Ринат. – Я же толком не видел ничего.
Дома сидел, пока они к нам не приперлись.
– Значит, нам все равно нужно какую-то связь с нашими наладить, – убежденно сказала Марьяна.
– Теперь-то на хрена? – не удержалась от реплики Чебурашка.
– Как это на хрена? – возразил Алик. – А сообщить, сколько тут боевиков, какое у них оружие, где они мины заложили, где снайперов расставили? У нас, например, их командир засел. Дать точный адрес, чтобы его ракетой накрыли!..
Наконец-то всем стало ясно, что надо делать дальше: собрать всю информацию о моджахедах. И придумать, каким образом ее передать.
Короче, азартная игра продолжалась, а привкус опасности всех только раззадоривал.
Алику Куренному неслыханно повезло. Он заскочил домой буквально на секунду, чтобы успокоить мать с бабушкой и чего-нибудь перекусить на скорую руку.
Дверь в столовую, где находился Али-хан, была закрыта, и возле нее стоял часовой по имени Азрет. Он был при командире вроде телохранителя. Али-хан не случайно приблизил к себе этого спокойного, молчаливого парня. В нем не чувствовалось той слепой ненависти к неверным, которая жила в большинстве членов отряда. И это Али-хану пришлось по душе.
Азрет и с семьей Куренных вел себя вполне нормально. Отчужденно, холодно, но все-таки по-человечески. Это даже мать с бабушкой отметили.
Еще с улицы Алик машинально заглянул в окно собственного дома и на мгновение замер. Он увидел Али-хана, говорящего по мобильнику. А на обеденном столе лежал еще один аппарат. Тот самый, который боевики отобрали у Марьяны Хромовой. Больше ни у кого в городке мобильников не было.
Алик на кухне торопливо глотал макароны с мясом, не чувствуя их вкуса. Все его мысли занимал лежавший в столовой мобильник. Вот она
– та самая связь, которая им необходима! Но как же стырить эту чертову трубку? Ведь Азрет останется дежурить у двери и ночью.
Может, дождаться того момента, когда Али-хану понадобится пойти в сортир? И тогда…
Алик весь извелся от нетерпения.
Удача, как всегда, пришла неожиданно. Наступило время вечернего намаза. Азрет скрылся за дверью. Куренной, подкравшись, заглянул в щелку.
Командир и телохранитель, расстелив маленькие коврики, стояли на коленях лицом к востоку. Перед Аллахом все были равны: и амир, и рядовой боец. Оба они так глубоко погрузились в молитву, что все окружающее просто перестало для них существовать.
Алик понял: сейчас или никогда! Он осторожно приоткрыл дверь и бесшумно проскользнул в столовую. Потом, обмирая от страха, сделал на цыпочках еще пару шагов. Алик не сводил глаз с боевиков, продолжавших с неясным бормотанием лбом касаться пола. Дрожащая рука
Куренного потянулась к мобильнику на столе и уже почти коснулась его, когда за окном вдруг раздался истошный вопль уличного кота.
Алик чуть не бросился бежать. Однако молящиеся ничего не услышали. В следующую секунду Куренной схватил мобильник. Проклятая трубка чуть не выскользнула из потной ладони. Алик попятился, зацепился за порог и, тихонечко прикрыв за собой дверь, пулей вылетел из дома.
Он несся по улице сломя голову, когда его на бегу ужалила мысль: а что же станет с матерью и бабушкой, если Али-хан обнаружит пропажу?..
– Ой, это же мой мобильник! – радостно воскликнула Марьяна.
– Я так и понял, – ответил Алик, еще задыхавшийся от быстрого бега.
– Где ты его взял?
– Где взял, там меня уже нет.
Алик бы, конечно, похвастался, как ловко удалось ему увести мобильник из под самого носа у боевиков. Но тревога за мать и бабушку его не оставляла. Хромова по лицу Куренного поняла, что сейчас расспрашивать о подробностях не время.
– Здорово! Какой ты молодец! Спасибо! – сказала она и неожиданно для себя самой чмокнула Алика в щеку.
Оба смутились.
– Нет, правда, здорово! – торопливо заговорила Марьяна. – У нас же теперь есть связь!..
Она нажала кнопку. Мобильник словно только этого и ждал – запиликал модную мелодийку.
– Это мама, – сказала Марьяна.
И не ошиблась.
– Мариша, солнышко! – закричала мама. – Почему у тебя вторые сутки телефон не отвечает? Мы тут с ума сходим! Что случилось?
– Да все нормально. Просто батарейки сели, а я не заметила, – соврала Марьяна.
– Но у тебя все в порядке?
– Все хорошо. Не беспокойся.
– Ну расскажи, как тебе там отдыхается.
– Все нормально, – повторила Марьяна. – А как вы?
– Замечательно! Море – плюс двадцать пять! Мы с папой тебе тут кожаную курточку купили. Очень симпатичную. Как у вас там она называется? Косуха, что ли?
– Да. Большое спасибо.
– С папой хочешь поговорить?
– Ну чего зря деньги тратить? Передай, что я его целую!
– Он тебя тоже! Ты уж там последи за своим телефоном, чтобы мы тут на стенку не лезли, ладно?
– Обязательно. Целую!
Марьяна отключила мобильник и перевела дух.
– Что же ты матери ничего не сказала? – спросил Алик.
– А зачем? Чтобы они там икру метали? Они же в Турции. Чем оттуда поможешь?
В одиннадцать часов вечера, как договорились, вся “Команда” снова собралась в недостроенном доме. Алик подытожил разрозненные сведения, принесенные разведкой. Их оказалось не так уж много, но кое-что важное все-таки можно было сообщить своим. Однако тут возникла непредвиденная проблема: куда звонить? Этот, казалось бы, пустяковый вопрос привел всех в полное замешательство.
– В милицию! – вдруг осенило Хромову.
Все посмотрели на нее как на ненормальную. Но Марьяна уверенно набрала знакомый код Ставрополя, а потом – ноль два. Соединения не было. В трубке раздавались какие-то далекие шорохи и щелчки. Хромова упрямо ждала. Наконец в трубке жалобно пискнуло, и ленивый женский голос сказал:
– Слушаю вас. Говорите.
– Это милиция? – встрепенулась Марьяна.
– Милиция. Говорите.
– Девушка, – закричала Марьяна, – это из Краснокумска звонят!
– Откуда?
– Из Краснокумска!
– Ну а мы-то тут при чем? – все так же лениво ответил женский голос.
