Куинз-Плаза – ещё одна стремная станция, где укрыться со всех сторон невозможно. Можешь только использовать Его Величество Случай. Да, там оказался пьяный, который растянувшись во весь рост дрых на скамейке, но рисковать мы не могли – вокруг было слишком много народу.
– Обождем чуток, – бросил Рой. – Хотя, запомни – никогда не жди больше трех поездов. Если не представится верняк, выбрось из головы – без мазы, как бы это заманчиво не выглядело.
С поезда сошли два молоденьких гопника, которые тащили между собой, видимо из чувства сострадания, очередного алкаша. Завалив его на скамейку, уставились на нас с Роем.
– Давай-ка перетянем его на другую сторону, – предложил один.
– А что, здесь протянуть не можете?– спросил Рой с издевкой.
Гопники переглянулись и прикинулись валенками.
– Протянуть его? Хе, чё-то я не усёк. И че это на уме у нашего голубого друга?
Сгребли своего бухаря в охапку и потащили на другую сторону платформы.
Рой шагнул к нашей фишке и без всяких церемоний вытащил у него из кармана бумажник. «На извраты времени больше нет», – заметил он.
В бумажнике было пусто. Рой кинул его на скамейку.
Один из гопников заорал с противоположного края:
– Вынь-ка руки из его карманов, – и оба заржали.
– Гопота хуева, – процедил Рой. – Если удастся отловить одного из них на Уэст-Сайд, сброшу этого ебнутого мелкого ублюдка на рельсы.
Один гопник перелез на нашу сторону и спросил Роя насчёт подмазки.
– А я тебе говорю, у него ничего с собой не было.
– Мы видели, как ты вытащил его бумажник.
– Там было пусто.
Пока гопник решал, стоит или не стоит с нами связываться, подошел поезд, мы сели, а он так и остался стоять на платформе с разинутым ртом.
– Гопники, бля, думают – это забава, – осмыслил Рой ситуацию. – Долго они не протянут. Им это уже не покажется смешным, когда они влетят на «пять-двадцать-девять» и попадут на Айленд.
Мы явно попали в полосу невезения.
– Ладно, – философски отреагировал Рой. – Вот так всегда и бывает. В одну ночь ты делаешь под сотню, а в другую, остаешься с носом.
* * *
Как-то ночью мы спустились в подземку на Таймс-Сквер. Впереди нас шёл, слегка покачиваясь, пижонисто прикинутый парень. Оглядев его, Рой воскликнул:
– Смотри-ка, чертовски знатный лох, мать его так! Давай проследим, куда он поедет.
Лох сел на «Ай-Эр-Ти» по направлению к Бруклину. Стоя на площадке между вагонами мы терпеливо ждали, пока он явно не вырубится. Затем вошли внутрь. Я сел рядом, раскрыв «Нью-Йорк Таймс». Идея с «Таймс» принадлежала Рою, который говорил, что с ней я похож на бизнесмена. Вагон почти пустой, и там, где мы приземлились с лохом, незанятых сидений было метров на шесть в каждую сторону. Рой, за моей спиной, приступил к работе. Пижон начал ерзать, а один раз проснулся и взглянул на меня, в затуманенных глазах мелькнуло некое подобие раздражения. Сидевший напротив нас негр заулыбался.
– Разит дай боже, – шепнул мне Рой на ухо. – Он готов.
Рой увяз, не мог найти карман. Ситуация становилась угрожающей. Я почувствовал, как пот маленькими шекочущими ручейками стекает к локтям.
– Давай вылазить, – говорю.
– Да нет. Знатный же лох попался. Он сидит на своём пальто, и я никак не могу попасть в карман. Когда скажу, падай прямо на него, а я тут пальто и сдвину… Пошёл!… Да какого хрена! Здесь же рядом никого, всего делов-то.
– Давай вылазить, – повторил я снова. От страха похолодело в животе. – Он вот-вот проснется.
– Да нет же. Попробуем ещё раз… Пошёл! Да что с тобой, чёрт возьми? Просто навались на него всем телом!
– Рой, ради Бога, давай уберемся! Он просыпается.
Привстал, однако Рой сильно дернул меня назад, неожиданно резко толкнул, и я тяжело рухнул на пьяного.
– Ну, хоть теперь получилось, – прошептал Рой.
– Что, карман?
– Нет, я убрал из-под него это чёртово пальто.
В этот момент мы уже выехали из тоннеля и были на эстакаде. Тошнотворный страх подкатил к горлу, мышцы свело в холодной судороге в тщетной попытке взять себя в руки. Пижон находился лишь в полузабытье. Я полагал, что он в любой момент может вскочить и начнет орать.
Наконец, я услышал голос Роя:
– Взял.
– Теперь пошли отсюда.
– Нет, слушай, то, что я вытащил – всего несколько вшивых бумажек. А кошелек где-то в другом месте, и я хочу его найти. У него, как пить дать, есть кошелек.
– Я ухожу.
– Да подожди ты.
И он так сильно зашебуршился за моей спиной, что с трудом верилось, будто парень продолжает спать.
На конечной остановке Рой поднялся и прошипел:
– Прикрывай меня.
Я встал впереди с газетой, заслонив его, как только мог, от других пассажиров. В вагоне оставались только трое, но они сидели в разных концах. Рой в наглую, особо не заморачиваясь, грубо обшарил карманы.
– Вылазим, – сказал он.
Мы вышли на платформу.
Пижон проснулся и сунул руку в карман. Затем выбрался на платформу, подошел к Рою и заявил:
– Ну ладно, чувак, гони обратно мои деньги.
Рой пожал плечами и успокаивающе поднял руки вверх:
– Какие деньги? О чем ты вообще?
– Ты отлично знаешь, чёрт подери, о чем я! Ты лазил по моим карманам.
Рой протестующе и, как бы в замешательстве, снова развел руками:
– Да о чем ты таком болтаешь? Я твоих денег в глаза не видел.
– А я тебя здесь, на этой линии вижу каждую ночь. Это твой обычный рабочий маршрут.
Он повернулся и ткнул в меня пальцем:
– А вот и твой сообщник рядом стоит. Ну что, отдашь ты, наконец, мои бабки или нет?
– Какие бабки?
– О`кей, извини. Только не напрягайся. Вернемся вместе обратно в город, может оно и к лучшему.
Неожиданно парень обеими руками вцепился в карманы Роевской куртки.
– Сукин ты сын! – заорал он. – Гони мои бабки!
Рой ударил его по лицу и сбил с ног.
– Какого ты… – рявкнул он, и наигранная маска озадаченного миротворца слетела с его лица, как увядший лист с дерева. – Убери от меня свои поганые руки!
Машинист, увидев разгоравшуюся драку, задержал отправление поезда, чтобы никто не свалился на рельсы.
– Мотаем отсюда, – сказал я. Мы быстро зашагали к выходу. Парень поднялся и рванул за нами. Обхватив сзади Роя, сжал его мертвой хваткой. Рой отчаянно брыкался, но никак не мог вырваться, даже пукнул от перенапряжения.
– Убери от меня на хрен этого лоха! – заорал он.
Я дважды двинул парню по физиономии. Его пальцы разжались, он упал на колени.
– Выруби его на хуй, – продолжал орать Рой.
Удар ногой пришёлся пижону в бок, и я почувствовал как хрустнули ребра. Тот, скуля, схватился за это место обеими руками.
– На помощь! – закричал он, даже не пытаясь приподняться.
– Ноги, – крикнул я, услышав на дальнем конце платформы переливчатый полицейский свисток.
Парень продолжал лежать, держась за бок, и через равные промежутки кричал:
– Помогите!
Слегка моросил дождь. Я выбежал на улицу, и подскользнувшись, растянулся на мокром тротуаре. Встав у закрытой бензоколонки, мы посмотрели обратно на эстакаду.
– Ну что, идем, – предложил я.
– Они нас видели.
– Тогда мы не можем здесь оставаться.
Пошли пехом. Я заметил, что во рту совершенно пересохло. Из нагрудного кармана рубашки Рой вытащил пару дураколин.
– Во рту сушняк, не могу проглотить, – сказал он через некоторое время.
Говорили на ходу.
– Уверен, там из-за нас такой шум поднялся, – прервал Рой наше недолгое молчание. – Внимательно смотри за машинами. Если кто-нибудь будет подъезжать, быстро ныряем в кусты. Они, наверное, рассчитывают на наше возвращение в метро, так что самый лучший вариант – уйти как можно дальше.
Мелкий дождь не прекращался. По пути нас облаивали все попадавшиеся навстречу собаки.
– Если повяжут, будем лепить горбатого. Смотри, не забудь. – повторял Рой. – Мы задремали и проснулись на конечной станции. Этот парень обвинил нас в том, что мы стащили его деньги. Мы перестремались, сбили его с ног и убежали. Они эту чушь собачью из нас попытаются выбить. Ты должен быть к этому готов.
– Машина к нам едет, – крикнул я. – Слишком яркий свет от фар.
Заползли в кустарник на обочине и затаились, вжавшись в землю рядом с дорожным указателем. Машина медленно проехала мимо. Поход возобновился. Мне становилось всё хуже, и казалось просто чудом, что нам вообще удастся добраться до дома к тетушке Эмми, которую я заначил в своей квартире.
– Нам лучше разделиться, когда подойдём поближе, – советовал Рой.-Выбравшись отсюда, дальше мы уж как-нибудь друг друга отмажем. А если нарвемся на легавого, скажем, что гуляли с девицами и идем сейчас к метро. Этот дождь– редкая удача. Похоже все легавые засели в ночных забегаловках за чашечкой кофе.
– Господи! – раздраженно рявкнул он. – Да не вертись же ты так!.
Дело в том, что я оглянулся и бросил взгляд через плечо.
– По-моему оглядываться вполне естественно, – заметил я.
