Она смерила высокомерного молодого человека яростным взглядом. Она правда очень рассердилась.
Потом она долго недоумевала, почему он насупился и почему Меррил разразилась маниакальным смехом, подняла свою кружку с кофе и сказала:
— За ваше здоровье, дорогая.
Джейнис подняла собственную пустую чашку, и они приветствовали друг друга глухим, тут же оборвавшимся бряканьем.
— С коленями надо обращаться только к нему. Через два дня она снова была за рулем.
— Очень скоро, — сказала Меррил.
— На днях я видела Стива.
— И?
— Ничего хорошего.
— Сердце, ведь так?
— И слишком большой избыточный вес.
— Ну, на пользу это никогда не идет.
— Как вы думаете, существует какая-нибудь связь между сердцем и сердцем?
Меррил улыбчато покачала головой. Такая забавная крошка — Джейнис. Никогда не знаешь заранее, на что она перескочит.
— Я что-то не поняла, Джейнис.
— О! Как, по-вашему, может сердечный приступ случиться из-за любви?
— Не знаю. — Она прикинула. — Но я знаю кое-что другое, что может вызвать сердечный приступ. — Джейнис смотрела на нее с недоумением. — Нельсон Рокфеллер.
— Какое он имеет к этому отношение?
— Именно так он и умер.
— Как именно он умер?
— Говорили, что он поздно ночью работал над книгой об искусстве. Ну, я ни на секунду этому не поверила. — Она выждала, пока не стало ясно, что до Джейнис наконец дошло.
— Вещи вам известные, Меррил! (И вещи, известные мне).
— Да, вещи мне известные.
Джейнис отодвинула свой завтрак, чтобы освободить место для локтей. Полтарелки гранолы и тост. Две чашки чая. Теперь жидкости так быстро проходят через нее. Она посмотрела через столик на Меррил, на ее клювастое лицо и плоские неубедительные волосы. Она ее подруга. И потому, что она ее подруга, Джейнис оградит ее от того, что ей известно про ее жуткого мужа. Хорошо, что они познакомились уже вдовами, Билл Тома на дух не переносил бы.
Да, она подруга. И все же… Не вернее ли, что она союзница? Так, как было в самом начале. Девочкой ты думала, что у тебя есть друзья, а на самом деле у тебя были только союзники — люди на твоей стороне, которые будут поддерживать тебя, пока ты не вырастешь. А потом — в ее случае — они потерялись, а ты взрослая, и Билл, и дети оставили тебя, а Билл умер. И что тогда? Тогда тебе снова понадобились союзники, люди, которые будут поддерживать тебя до конца. Союзники, которые помнят Мюнхен, которые помнят старые фильмы, все еще самые лучшие, даже если ты стараешься полюбить новые. Союзники, которые помогают тебе разбираться с налоговой декларацией и открывать баночки варенья… Союзники, которые точно так же тревожатся из-за денег, пусть ты и подозреваешь, что у некоторых из них денег заметно больше, чем они делают вид.
— Вы слышали, — сказала Меррил, — что Стэнхоуп удвоил депозит?
— Нет. И сколько это теперь?
— Тысяча в год вместо пятисот.
— Ну, это, конечно, мило. Но комнаты очень маленькие.
— Они везде маленькие.
— И мне нужны две спальни.
— Всем нужны две спальни.
— В Нортоне комнаты большие. И ближе к центру.
— Но люди надоедливые, я слышала.
— Я тоже.
— Уоллингфорд мне не нравится.
— Уоллингфорд и мне не нравится.
— Так что остается Стэнхоуп.
— Но если депозит вот так удвоили, нельзя быть уверенной, что они не удвоят плату, после того как вы переедете.
— Там, где Стив, ввели очень милое новшество. Вас просят повесить объявление о том, чем вы могли бы помочь — скажем, отвезти кого-нибудь в больницу, или прибить полку, или посодействовать с налоговыми декларациями.
— Прекрасная идея.
— Если только не приучат слишком уж полагаться на других.
— Да, это никуда не годится.
— Мне не нравится Уоллингфорд.
— Мне не нравится Уоллингфорд.
Они посмотрели друг на друга в полной гармонии.
— Официант, вы не разделите счет?
— Мы же можем сами его разделить, Меррил.
— Но я же заказывала взбитые яйца.
— Вздор какой! — Дженнис протянула десятидолларовую купюру. — Этого достаточно?
— Ну, если мы делим пополам, то выходит двенадцать долларов.
Типично для Меррил. Типично для чертовой Меррил. С деньгами, которые ей оставил щупальник академгородка. Тысяча долларов в год, только чтобы остаться в списке очередников, для нее мелочь. И ведь не только яйца, она заказывала еще и сок. Но Джейнис снова расстегнула сумочку, достала две долларовые бумажки и сказала:
— Да, мы делим пополам.
«Вот так, мой мальчик». Вещмешок между сиденьями, сложенный макинтош рядом. Билет, бумажник, туалетный мешочек, резиновые джоники, список поручений. Поручений чертов список. Когда поезд тронулся, он глядел прямо перед собой. Все эти нюни не для него: опущенное окно, машущий платок, слеза на глазу. Да только нынче окно не опустишь — посиживай в этих скотовозах в компании таких же старых дурней с дешевыми билетами и пялься сквозь завинченное стекло. Да и погляди он, Памелы же там не будет. Она сейчас на автостоянке обдирает колесные диски о бетонный поребрик, пыжась подогнать «астру» вплотную к этой штуке со щелкой для жетонов. Вечно жалуется, что мужчины планировали барьеры, не считаясь с тем, насколько у женщин руки короче, чем у мужчин. Он повторял, что это не повод тереться о поребрики: если не дотягиваешься, женщина, так вылези. Ну, как бы то ни было, но сейчас она именно там, терзает покрышку, как свой личный вклад в войну полов. А там она, потому что не хотела видеть, как он не смотрит на нее из вагона, потому что она навязала дополнение к поручений чертовому списку в последний чертов момент.
Стилтон от Пакстона, согласно пор. Набор, ниток, иголок, молний и пуговиц, согласно пор. Резиновые кольца для банок, согласно пор. Пудра Элизабет Арден, согласно пор. Тонкая, согласно пор. Но каждый год в момент начала операции минус десять секунд она обязательно вспоминала что-нибудь, чтобы прогнать его через весь Лондон в поисках не знай чего. Подбери стаканчик вместо разбитого — читай: того, который ты, майор Джеко Джексон в отставке, а точнее, прежде в отставке, а теперь под трибуналом интендантства, разбил предумышленно и злоумышленно после того, как слишком усердно прополаскивал глотку. Что толку напоминать, что эти стаканчики исчезли из продажи еще до того, как мы купили набор из вторых рук. Ну а в этом году — зайти в большой «Джон Льюис» на Оксфорд-стрит и посмотреть, не продается ли у них внешняя часть салатомешалки, которая опасно треснула, когда мистер Известно Кто ее уронил. Внутренняя часть не пострадала, и вдруг у них чаши продаются отдельно. На автостоянке она махала на него рабочей частью, чтобы он захватил ее с собой и не купил бы чашу, не подходящую по размеру, ну и вообще. Прямо-таки засунула ему в вещмешок. Гррры!
Тем не менее кофе она варит отменный, он всегда это за ней признавал. Он поставил термос на столик и развернул пакет из фольги. Шокки бисси. Шокки бисси Джеко. Он все еще мысленно называл их так. Хорошо это или плохо? Ты настолько молод, насколько себя чувствуешь, или настолько стар, насколько выглядишь? Великий нынешний вопрос, казалось ему. Может, вообще единственный. Он налил себе кофе и надкусил шоколадный бисквит. Мягкий, такой знакомый серо-зеленый английский пейзаж за окном успокоил его, а затем и подбодрил. Овцы, рогатый скот, деревья в прическах, ветра. Ленивый канал. Дисциплинарное взыскание каналу, сержант. Ессэр!
Открыткой этого года он остался очень доволен. Церемониальный меч в ножнах. Тонко, думал он. Было время, когда он присылал открытки с полевыми орудиями и знаменитыми полями сражений Гражданской войны. Ну да тогда он был моложе. Милая Бабс. Банкет 17-го дан. мес. Оставьте день свободным, всегда ваш, Джеко. Прямо, без экивоков. И никогда не прятал ее в конверт. «Принципы сокрытия», раздел 5-й, параг. 12-й: противник редко обнаруживает то, что размещено непосредственно перед ним. Он даже не ездил отправлять открытку в Шрусбери. Просто бросал в деревенский почтовый ящик.
Ты настолько молод, насколько себя чувствуешь, или настолько стар, насколько выглядишь? Контролер или инспектор, или управляющий поездом, или как их нынче называют, даже не взглянул на него. Просто увидел обратный билет пенсионера по будним дням и зачислил его в ничем не опасного, ничем не примечательного сквалыжника, который захватил собственный кофе экономии ради. Ну что же, это-то правда. Пенсия не растягивается, как прежде. Он уже давно отказался от взносов в клуб. Если не считать ежегодного полкового банкета, ездить в Лондон ему требовалось только, когда с его кусалками было что-то не так, и он предпочитал не доверять их местному коновалу. Куда разумнее остановиться в пансионе с завтраком вблизи вокзала. Если воспользоваться завтраком сполна, разыграть карты верно и разжиться лишней сосиской, то до конца дня — полный порядок. То же самое и в пятницу, и этого тебе хватит до возвращения домой. Назад на базу. Явился в ваше распоряжение, все салатомешалки в наличии и сохранности, мэм.
