Вот теперь настал мой звездный час. Я встала, вытерла слезы и пошла прямо к ней. Когда я заключила ее в объятия, она тут же попыталась отпрянуть, но я не отпускала, безжалостно наслаждаясь ее замешательством. Теперь мы были словно сплетены в странноватом симбиозе, и я почти могла почувствовать, как часть ее крови пульсирует у меня в венах.
Мой умышленно громкий радостный голос могли услышать все.
— Прости, если обошлась с тобой грубо. Я совсем не такая. Просто у меня были проблемы дома.
— Все в порядке, — нелюбезно пробурчала она. — Меня это совсем не задело.
— Нет. Это было просто ужасно с моей стороны. Ты можешь простить меня?
— Да. Конечно, — отвечала она, стоя, как истукан.
— И мы теперь друзья?
Я наконец отпустила ее, и она вздрогнула, как от удара. Нэт отвернулась на секунду, открыла сумочку и попросила у Ханны мелочь. Женевьева воспользовалась моментом.
— Только через мой труп, — злобным шепотом прошипела она мне в ответ.
Я запрокинула голову и расхохоталась как сумасшедшая.
— Женевьева! У тебя классное чувство юмора!
Такой реакции она никак не ожидала и густо покраснела. Я почувствовала прилив сил. Я наконец увидела щель в ее броне и решила не давать ей спуску. Весь следующий час я смеялась, крутилась, как на шарнирах, и поддерживала атмосферу теплой жизнерадостной беседы, чтобы все могли заметить, насколько непринужденно я себя чувствую. Я втягивала Женевьеву во все обсуждения и без конца называла ее по имени, сократив его до «Жен». Ее зеленые глаза расширились от омерзения, а мои сверкали новой уверенностью. Волны негатива между нами были так сильны, что мне казалось, их можно увидеть невооруженным глазом, но когда я бросила взгляд на Нэт и Ханну, то не заметила у них ни малейшего подозрения.
Через некоторое время начала происходить еще более странная вещь: Женевьева прямо у меня на глазах стала сникать и блекнуть, как вянущий цветок. Чем больше я действовала, чем больше говорила и чем больше показывала, что она не доставляет мне ни малейших неудобств, тем слабее она становилась, как будто мы были на поле битвы и я одерживала победу. Я заморгала, недоумевая, не показалось ли мне это. Ее глаза потускнели, даже волосы перестали блестеть, и она стала говорить все меньше и меньше и под конец уже отвечала лишь односложными словами. Теперь она становилась невидимкой, а я засияла.
После обеда Нэт и Ханна отправились на свои лекции, и мы с Женевьевой остались наедине. Я даже наслаждалась этим, едва сдерживая улыбку, как у чеширского кота.
— Думаешь, что такая умная? — сказала она.
— Вовсе нет.
— Что бы ты ни задумала, ничего не выйдет…
— Здесь только ты играешь в игры.
Она придвинулась ближе, почти гипнотизируя меня взглядом.
— Не стоит меня недооценивать. И это совсем не игра.
Я выпрямилась ей навстречу, задрав подбородок.
— Совершенно очевидно, что ты жаждешь внимания и тебе все равно, как его заполучить.
Ее слова прозвучали угрожающе.
— Не применяй ко мне свою дилетантскую психологию. Ты просто не понимаешь, с чем имеешь дело.
Я демонстративно поежилась.
— О, ты запугиваешь меня. — У нее на лице не дрогнул ни единый мускул. Такое впечатление, что она может смотреть вечно, не моргая. В конце концов мне пришлось отвести взгляд. — Женевьева, у меня нет к тебе антипатии, и я не держу на тебя зла.
— Очевидно, я не очень стараюсь, Кэти. Когда все закончится, ты будешь ненавидеть меня так, что…
Она не договорила. Помня советы Люка, я выдала лучшую из своих улыбок.
— Мы с тобой совсем не похожи. Я не испытываю ничего подобного. И знаешь что, мне даже жаль тебя. Ведь вся эта ненависть должна разъедать тебя изнутри.
Смерив меня презрительным взглядом, она перекинула сумку через плечо и собралась уходить.
— Ты не права, — сказала она просто. — Это то, что поддерживает во мне жизнь и делает меня сильнее.
На выходе я столкнулась с Мерлином, он повернулся кругом, отступил на несколько шагов назад и оглядел меня сверху донизу.
— В тебе что-то изменилось.
— Разве? — поддразнила я. Мне не надо было смотреть в зеркало, чтобы удостовериться: я чувствовала, как моя кожа сияет и как победно развеваются волосы.
— Ты выглядишь потрясающе… нет, я имел в виду, ты всегда выглядишь потрясающе, но сегодня особенно… и твои глаза… они просто светятся. — Он склонился ко мне и провел пальцами по моим кудрям. — Когда картина будет закончена, я бы хотел, чтобы она изображала тебя такой, как сейчас, в эту самую секунду.
Я взяла его за руку и увлекла в нишу за дверью, даже не боясь, что ректор колледжа может пройти мимо и исключить нас за недопустимое поведение. Мои щеки горели от его горячих поцелуев. Как только я могла подумать, что позволю Женевьеве отбить его у меня?
— Кэти, мы уходим отсюда немедленно, — прохрипел он. — Мы сбежим, и пойдем куда-нибудь… куда угодно…
— Я не могу. Я уже столкнулась с мисс Клегг в колледже.
— Скажи ей, что заболела.
— Я не могу пропустить занятие.
— Тогда после колледжа.
— Я пообещала маме, что сразу же вернусь домой.
Он разочарованно вздохнул.
— Ты всегда куда-то спешишь или волнуешься за маму.
Я встала на цыпочки и взяла его за голову.
— Мы будем вместе… скоро.
Он закрыл глаза.
— Ты обещаешь?
— Обещаю.
— Кэти Риверз… Ты абсолютно потрясающая, — заявил Мерлин, приникая своими губами к моим.
— Ты ведь не поверишь в какие-нибудь гадости обо мне? — выдохнула я, когда мы наконец могли отстраниться друг от друга.
— Никогда. А почему я должен верить чему-то такому?
Меня неожиданно кольнуло чувство ужаса.
— Некто может сделать или сказать вещи, которые заставят меня выглядеть очень… плохой.
— Это не изменит моего отношения к тебе.
— Честно? — разулыбалась я.
— Честно, — улыбнулся он в ответ, поцеловав меня в нос.
Я тихонько прокралась на следующее занятие с опозданием, ревностно оберегая в памяти каждое прикосновение и слово, бывшее между нами. Он видел настоящую Кэти. Нэт и Ханна могут колебаться, но Женевьеве не удастся настроить против меня Мерлина. Я погрузилась в раздумья, заново прокручивая все в своей голове и ощущая уколы приятного волнения. Это длилось недолго, я вернулась с небес на землю, с ужасом вспомнив данное обещание и только сейчас осознав, на что согласилась. Мне немедленно требовался совет.
Ханна открыла дверь в спальню ногой, потому что ее руки были заняты, и высыпала свою ношу на кровать, по очереди называя каждую вещь.
— Романтические женские киношки, попкорн, кексы, журналы, коктейли, суфле, лаки для ногтей, резинки для волос, макияжный набор… отличная, кстати, была идея, Кэти.
Нэт лежала, опираясь на подушку, и читала журнал. Она громко открыла пакет попкорна и принялась ожесточенно хрустеть.
— У нас уже целую вечность не было девичьей пижамной вечеринки.
Ханна взяла хула-хуп и завертела бедрами. Даже слоняясь по дому в домашних трениках, без капли косметики на лице, с собранными в простой хвост волосами она выглядела замечательно.
— Ну, с чего начнем, Кэти? Кино или прическа? Никто не мечтает о гигантском начесе?
— На самом деле, я просто хотела поболтать, — промямлила я. — Ну, о вещах… всяких.
Нэт тут же захлопнула журнал и подползла ко мне.
— А это серьезно!
— Нет, вовсе нет, — слабо возразила я. — Но некоторые вещи слегка… личные и нуждаются в некоей… уединенности…
Глаза Ханны стали выглядеть совсем огромными на ее миловидном лице. Она отбросила обруч и присела к нам на кровать, так что теперь я была зажата между ними обеими. Я повалилась назад и стала смотреть на розовую люстру, сомневаясь, готова я делиться этим с ними или нет. У Ханны была замечательная комната, оформленная в слегка небрежном французском стиле: нежно-голубые стены, балдахин над кроватью. На стенах развешаны подборки широкоформатных снимков из ее последней поездки в Париж, и везде она запечатлена рядом со всякими достопримечательностями.
— И что ты натворила? — прямо спросила Нэт.
Я глубоко вздохнула.
— Эээ… кое-что, совсем не похожее на меня.
Ханна вытянулась и поспешно закрыла Нэт уши.
— Ей нельзя рассказывать такие вещи, она же с семи лет мечтала стать монашкой!
Нэт зашикала на нее.
— Неправда.
— После того как ты увидела шоу «Звуки музыки», ты стала носить клобук и звать себя сестрой Натали!
Нэт швырнула в Ханну тапочком, но изрядно промахнулась.
— Замолчи уже и дай Кэти рассказать.
Я смущенно захихикала и долго не могла взять себя в руки, чтобы продолжить говорить.
— Ну… в общем-то… Мерлин пригласил поехать с ним в кемпинг… всего на одну ночь… а я согласилась.
