— Вот его фотография, — показал Колька.
— Да, — подтвердил Саша, — Мендельсона, «Свадебный марш». Где тут пластинки продаются?..
В отделе пластинок на проигрывателе крутился «Свадебный марш» Мендельсона.
— У вас небьющихся пластинок нет? — спрашивал Володя девушку-продавщицу.
— Нет, — сказала продавщица.
— А стереофонических? — спросил Володя.
— Не приставай, — сказал ему Колька. — Держи, подарок, — он протянул Саше пластинку. — Он сегодня женится, — сказал он, похлопывая Сашу по плечу.
— Брось ты, — недовольно сказал Саша.
— Правда? — спросила девушка. — Поздравляю.
— Скажите, чего бы вам больше всего хотелось? — спросил Володя девушку.
— Чтобы рабочий день быстрее кончился, — не задумываясь, ответила девушка.
— Да он не об этом, — сказал Колька. — Посоветуйте, что невесте купить, а то мы ничего не можем придумать.
— Ну, что ей купить? — спросил Володя.
— Квартиру, — сказала девушка.
— Квартира есть, — серьезно сказал Саша.
— Как вас зовут? — вдруг спросил Колька девушку.
— А вам зачем? — спросила девушка.
— А мы хотим пригласить вас на свадьбу. Ты чего молчишь? — обратился он к Саше. — Приглашай человека.
— Приходите, — сказал Саша без особой охоты.
— Так, значит, как вас зовут? — спросил Колька.
— Лена, — сказала девушка.
— Николай, — представился Колька, — Володя, подари Алене журнал.
— Этот я не могу, — сказал Володя. — Этот я уже надписал. Я лучше попозже занесу.
— Не надо, — сказала Алена. — Мы такой получаем.
— Вы не такой получаете, — сказал Колька. — Это авторский, — он протянул Алене раскрытый журнал. — Это он написал.
— Вы были в тайге? — спросила Алена Володю, рассматривая иллюстрации к рассказу.
— Я там работаю.
— Счастливый человек, — сказала Алена. — Там у вас тихо. А тут к концу дня голова вот так распухает, — Алена показала руками, как распухает у нее голова.
— А вы переезжайте к нам, — сказал Володя.
— Я? С удовольствием.
— Я серьезно говорю…
— Ну, ладно, — Колька прервал разговор. — Значит, договорились. Я вас жду после работы здесь, у выхода. И пойдем на свадьбу. А потом уж в тайгу поедете. Идет?
Алена улыбнулась и ничего не ответила.
Молодая женщина и здоровый, крепкий мужчина стояли в отделе рубашек. Женщина измеряла шею своего спутника: трудно было подобрать на такую шею соответствующий размер. Мужчина, улыбаясь, положил руку на плечо женщины, нежно приблизил ее к себе. По всему было видно, что им сейчас хорошо.
— Смотри кто! — Саша взял Кольку за рукав, они стояли по ту сторону второй линии. — Ваша Анька!
И Колька уже сам заметил ее.
И она, обернувшись, внезапно увидела Кольку. Он неотрывно смотрел на нее.
— Здравствуй, Коля, — испуганно сказала она и улыбнулась.
— Здравствуй, — раздельно сказал Колька. — Здравствуй.
Женщина и ее спутник, не оборачиваясь, пошли к выходу, исчезая в толпе. Колька молча смотрел им вслед.
— Эх, жалко, аппарата нет! — весело сказал Саша. — Снять бы их, а карточку твоему брату. Все-таки он лопух, честное слово!
— Хватит, — сказал Колька. Он был очень расстроен.
— Ну и семейка! — не унимался Саша. — Что он, слепой? Ты-то куда смотришь?
— Замолчи! — сказал Колька. — Не твое дело.
— Да я бы на его месте убил бы ее!
— Еще успеешь! Еще успеешь на своем месте! Вернешься из армии и убьешь!
— На что ты намекаешь?
— Бросьте, ребята, — сказал Володя.
— У тебя же такой метод, убивать за измену.
— Что ты имеешь в виду? Может, ты не доверяешь Свете?!
— Живой человек. Все может быть, — сказал Колька.
— Что?! — заорал Саша. — А ну, повтори, что ты сказал, — Саша в бешенстве надвигался на Кольку.
«У солдата суровая служба, — пропел Колька отступая. — Так нужна ему девичья дружба».
— Ну, ты! — Саша полез уже с кулаками. — Да я тебе!
— Ну ударь, — сказал Колька. — Ударь, если тебе так хочется.
Саша в сердцах хлопнул пластинку об пол и, не оборачиваясь, ушел.
— Смотри, не разбилась, — удивился Володя, поднимая пластинку. — А говорила — нет небьющихся.
И они пошли по проходу. Колька был весь в напряжении ссоры.
— Ну его! — вдруг сказал он.
— Как ты думаешь, — спросил Володя, — она действительно может к нам приехать?
— Кто? — не понял Колька. — А-а! — вспомнил он. — Да, конечно! Уже вещи собирает! Пластинки! Будете там музыку слушать! «Мой миленький дружок — любезный пастушок», — Колька в ажиотаже наступил Володе на йогу.
— Постой, — сказал Володя. — Дай-ка, я тебе на ногу наступлю, а то поссоримся.
Колька поставил ногу, и Володя коснулся подошвой носка Колькиного ботинка.
На Красной площади гид рассказывал колхозникам об архитектуре собора Василия Блаженного.
Его слушали не очень внимательно — больше смотрели по сторонам, фотографировали друг друга и все, что попадалось на глаза.
— Посмотрите налево, — посоветовал колхозникам проходивший мимо Колька. — ГУМ, Государственный универсальный магазин. Яркий пример тяжеловесно-вычурной псевдорусской архитектуры конца XIX века.
— Иди отсюда, — сказал ему гид, молодой человек в светлом пиджаке.
— Иду, — мирно согласился Колька. — Пошли, — сказал он Володе.
— Я послушаю, — сказал Володя.
— Значит, в пять, — сказал Колька. — Подсосенский переулок, дом семь.
Он забрал у Володи пластинку и ушел.
Часы на Спасской башне ударили четверть третьего, колхозники повернули свои объективы на знаменитые куранты.
Саша вошел в будку телефона-автомата, набрал номер.
— Светлану Михайловну, — сказал он. — Я подожду.
— Я слушаю.
— Светик? Это я.
— Ну что?
— Просто так, без причины.
— Костюм купил?
— Нет еще.
— Так иди купи.
— Что у тебя такой голос?
— Какой еще голос?
— Малорадостный.
— Нормальный голос.
— Еще что скажешь?
— Ничего. Мне же некогда! Ну, все, — повесила трубку.
Саша еще потолкался около автоматов — они были заняты, разменял монетку и снова вошел в будку, плотно прикрыв дверь.
— Светлану Михайловну, — сказал он. — Я подожду.
— Да, — голос был недовольный.
— Ты чего вешаешь трубку? — спросил Саша.
— Ой, господи, ну что тебе надо?
— Я хочу узнать, почему ты бросаешь трубку! Тебе противно со мной разговаривать, да?
— Ну ты и зануда.
— Ну ничего, скоро ты от меня отдохнешь. Уже недолго осталось.
— Скорей бы уж.
— Что? — Саша почти кричал в трубку. — Скорее бы, да? Ты только об этом мечтаешь! Скорее бы! Ух… Ну ладно, ладно.
На том конце провода бросили трубку. И Саша с размаху тоже насадил свою трубку на рычаг и, хлопнув дверью, вышел из будки.
Саша вышел на улицу. Настроение у него было самое решительное. Оно требовало от него каких-то самых немедленных поступков и действий.
Саша огляделся.
Прямо перед ним была вывеска «Парикмахерская»…
— Вам что? — спросил майор из военкомата.
— Вот, — Саша протянул повестку. — Не надо мне отсрочки.
— Какая отсрочка? — Майор глядел на остриженного наголо Сашу и не узнавал его.
— Не надо мне этого месяца!
— А-а, это ты, жених? Тебя не узнать.
— Зато не жарко, — Саша провел ладонью по голове.
— Так что ты, передумал жениться? — спросил майор Сашу.
— Так точно, товарищ майор.
— Видали, Ангелина Петровна, — обратился майор к машинистке.
— Может, что-нибудь случилось? — спросила она, перестав печатать.
— Ничего не случилось, — Саша смотрел себе под ноги. — Передумал, и всё.
— Бывает, — сказал майор. — Ну ничего, после армии женишься.
— Я никогда не женюсь! — решительно сказал Саша.
Толстая черная туча закрыла солнце.
Первые капли дождя коснулись гладкой поверхности воды в бассейне на Кропоткинской. Загорающие быстро попрыгали в воду…
Продавцы книг в панике закрывали свои лотки клеенкой…
Все бежали, спасаясь в подъездах, под тентами кафе, в трамваях…
По пустынным улицам ехали поливочные машины…
Колька вбежал в подъезд напротив загса. Там уже стоял Володя с приготовленным для Саши костюмом в руках.
Дождь заливал переулок, раскачивая водосточные трубы, шумел вдоль тротуара по наклонной брусчатке мостовой.
К загсу подъехали две машины. Из первой — большого черного, отлакированного дождем ЗИМа выскочили ребята в черных костюмах и белых рубашках с галстуками. Белые манжеты так и торчали из-под рукавов.
Они быстро развернули прозрачный плащ, под который шагнула из машины девушка в белом платье с букетом цветов. Два шага по ступенькам — и она скрылась в дверях.
