Сергей выходит из дверей штаба на крыльцо, хохоча, – не может поверить в то, свидетелем чему только что был. Его уже поджидает обманутый дозиметрист.
ДОЗИМЕТРИСТ (мстительно): Ты в своих сапогах и через ПУСО не пройдешь!
СЕРГЕЙ (смеясь, бросает через плечо): Перелечу!
В воздухе мелькают колеса броника – и семитонная машина грохается ими о песок, скатывается дальше по песчаному склону оврага…
Посредине склона стоит Сергей – напряженно провожает взглядом броник, который съезжает вниз, на ровное. Броник останавливается, его люк откидывается, и появляется Колино лицо – раскрасневшееся, довольное, с блестящими глазами. Оглядывается, подмигивает вверх Сергею.
КОЛЯ: Все в поряде! (Вылезает, не отрывая взгляда от края оврага.) Давай!
СЕРГЕЙ: Давай! (Машет рукой вверх.)
Второй броник слетает с обрыва, как с трамплина, и грохается на песчаный склон…
СЕРГЕЙ (вверх следующему): Разгоняйся хорошо!
Группа разведчиков, стоявшая у обрыва, расходится: водители – к машинам, остальные спрыгивают вниз, а кое-кто остается на месте, наблюдая…
…Семитонные броники с обрыва – один за другим – ударяются своей массой, колесами о песчаный склон…
К краю обрыва подъезжает броник – медленно, нерешительно…
СЕРГЕЙ (орет): СТОЙ!
…в последний момент вихляет передними колесами…
СЕРГЕЙ: Люк закро-о-ой!!
…косо отрывается от края…
…уже в воздухе заваливается – боком приземляется на песчаный склон – переворачивается – еще раз, еще – и кубарем катится вниз, вращаясь все быстрее…
…из открытого люка вылетает зеленый солдатский котелок – на песок, – гигантская масса броника накрывает, прокатывается по нему…
Внизу броник на ровном замедляет обороты – и, тяжело вздрогнув, становится на колеса. Крышка люка, которую сорвало со стопора, лязгнув, падает, накрывает темную прорубь люка.
Сергей вылетает на броню – рывком отворяет люк…
…Люк поднимается сам. Из него медленно высовывается водитель – раскрасневшееся помятое лицо… Трясет головой.
СЕРГЕЙ: Целый? (Мгновенно вытаскивает его за плечи.)
ВОДИТЕЛЬ: Да вроде… О-ой! Осторожнее…
СЕРГЕЙ: Что?
ВОДИТЕЛЬ: Да… не… Не, вроде целый… (Делает, морщась, несколько пробных движений телом; морщится, но уже увереннее.) Ничо вроде… Повезло. (Смотрит на свои занемевшие пальцы.) Я там руль вроде… руль, наверное, треснул. (Успокаиваясь, трясет головой.)
…Ободранный, сплющенный, помятый листок жести – все, что осталось от солдатского котелка и его крышки…
ВОДИТЕЛЬ (увидев на песке свое раздавленное добро): Котелок мой… и там же еще кружка и ложка…
СЕРГЕЙ: Да не переживай! Новый раздобудем…
Песчаный склон яра сильно разбит брониками. «Площадка приземления» теперь круче, опаснее.
На краю обрыва стоит последний броник.
Из люка вылезает его пожилой водитель.
ПОЖИЛОЙ ВОДИТЕЛЬ: Я. НЕ. ПОЕДУ.
Тишина. Все смотрят вверх.
ПОЖИЛОЙ ВОДИТЕЛЬ: Убьюсь я здесь – моих детей ты, что ли, кормить будешь? Или эта власть? А у меня их четверо…
Взрослый человек, который уже твердо знает, что почем в этой жизни, – спокойно и уверенно стоит наверху.
Сергей смотрит на него снизу. Соображает.
СЕРГЕЙ: Спускайся. (Начинает подниматься сам.)
КОЛЯ (спрыгивает с броника и, догнав Сергея, хватает его за рукав, останавливает): Твое дело – руководить разведкой. (Быстро выдирается вверх, опережая Сергея.) А мое – машиной. Устава не знаешь?
…Последний броник – с хорошего разгона…
…прыгает в яр…
…скатывается-соскальзывает по песчаным колеям вниз.
Люк откидывается, появляется довольная физиономия Коли…
КОЛЯ (подмигивает): Учитесь, пока я жив! (Спрыгивает с двухметровой высоты БРДМа на песок.) Й-е-е-е-х!
Красно-пурпурное солнце клонится вниз, скрывается в степи за автотрассой Чернобыль – Киев.
От технического парка в лагерь входят разведчики, неся под мышками и в руках ватники и фуфайки цвета хаки; Сергей перебросил свой ватник через ремень полевой сумки. Казенный военный лагерь встречает их… ударной дискомузыкой Modern Talking! Новинка и хит 1986 года в СССР проник даже сюда?!
ПЕТРО (оторопело кивая на репродуктор): Это еще что такое?!
КОЛЯ: А и где же мои любимые «пуговицы в ряд»? И где же моя (перекрикивает) «Не-е-е пла-а-ачь девчо-о-онка, пра-а-айдут дажди, са-а-алдат вернется, ты то-о-олько…»
ПЕТРО: Жди-пожди! Здесь дождей не бывает – облака еще на подходе к зоне разгоняют, сам знаешь…
КОЛЯ: Главное, чтобы дожди шли там, где нас ждут. (Умело и смешно пародируя, дергается в ритм Modern Talking.) А тут – чего ждать?
Ударно звучит над лагерем хит Modern Talking:
«You can win if you want» – «Если захочешь – победишь!»
На месте палатки Сергея – ничего нет: песчаная земля. На ней уже частично возведены стены зимней палатки – большой, утепленной. Рядом на песке – куча из вещевых мешков.
ПЕТРО (оторопело): «Пуговицы в ряд…»
КОЛЯ (в рифму): «…трамвай переехал отряд октябрят».
СТАРШИНА: Мужики, разбирайте свое! Сейчас распределим вас по другим палаткам, кто где спать эту ночь будет…
Разведчики начинают выискивать свое. Подходят озабоченные ротный и замполит, что-то живо обсуждают на ходу.
РОТНЫЙ (Сергею): Ну, как сегодня?
СЕРГЕЙ: Шабаш. С объездами ПУСО. Сегодня чуть не убились. В овраг прыгали. К черту. Сколько раз говорил: броники надо в Чернобыле на стоянке оставлять! Зачем их туда-сюда гонять? Чтоб с ПУСО воевать?
ЗАМПОЛИТ: Обязательно поставлю этот вопрос на собрании коммунистов батальона…
РОТНЫЙ (примирительно, обоим лейтенантам): Ну-ну…
СЕРГЕЙ (продолжает): Все. Я больше ПУСО не объезжаю. Поставят все броники на могильник – значит, поставят. «Забастовка по правилам». Может, кто-то почешется.
РОТНЫЙ (глядя на своих подчиненных, чешет затылок): Может… Надо что-то таки решать…
Разведчики вытаскивают из кучи свои вещи.
Поодаль на стене только что возведенной зимней палатки-барака висит красный транспарант:
«ЗАКОНЧИМ СТРОИТЕЛЬСТВО ЗИМНЕГО ЛАГЕРЯ НА ДВА ДНЯ РАНЬШЕ СРОКА!»
Звучит хит Modern Talking «You can win if you want».
В полутемном шатре – бане – блестит мокрое лицо Сергея. Жиденькие струи воды скупо и неровно брызгают сверху. И вдруг – воды нет! Сергей поднимает взгляд на конус-разбрызгиватель цвета хаки, привинченный к трубе такого же цвета.
ГОЛОСА В БАНЕ: Где вода? Ну, твою налево… Во зараза!.. Мужики, дайте ему по морде! Раз в пять дней в баню успеешь – и то, гля…
ГОЛЫЙ В МЫЛЕ (подбегает к окошку в брезенте): Гвардеец, воду давай! Опять уснул? Получишь-таки по морде! Доспишься…
За окном с провисшим крестом брезентовых лямок стоит АРС, из его цистерны вода гофрированной трубой подается в дезинфекционно-душевой автомобиль (ДДА) – металлическую будку на базе армейского грузовика-вездехода «ГАЗ-66». В котле ДДА вода подогревается и по шлангу попадает в брезентовый шатер. Солдат на дэдэашке дергает рычаги, пытаясь отрегулировать подачу…
Из дырочек душа выстреливают струи пара – все отскакивают, ошпаренные…
Пятки человека, лежащего лицом кверху. Их кожа огрубела, отполировалась до блеска. Ступню перечеркивают зеленые штрипки военных брюк. Живот и грудь человека покрыты солдатским ватником. Под головой вместо подушки лежит коричневая кожа офицерской полевой сумки. Лицо прикрывает кепи с пером сойки.
В ярко освещенной Ленкомнате на длинном столе, обтянутом полиэтиленом, крепко спит Сергей.
Над ним высится гипсовый белый бюст Ленина на свекольно-красной тумбе. Под Лениным на земляном полу стоят сапоги, на их голенища намотаны портянки – просыхают. Из штабной палатки рядом – там писари еще работают – с чьего-то кассетного магнитофона тихо доносится нежная обработка Modern Talking «Everybody needs someone to hold»[16]. Сергей переворачивается на бок, умащиваясь поудобнее…
На столе – пепельница из куска картона, полная ночных окурков.
«Everybody needs someone to hold»…
Тонкая, плавная, прозрачная струя воды из шланга омывает букет полевых ромашек.
Ромашки – в руках Сергея. Он стоит под кирпичной стеной гаража Сельхозтехники, напротив «базы разведки» на окраине Чернобыля.
Неподалеку – поляна ромашек. Ясное летнее утро.
Сергей сушит букет, размахивая им в воздухе. Прячет его в полиэтиленовый мешочек – и в сумку.
