И пьешь вино из трех пиал моих…
И мы влезаем отуманенные опьяненные одурманенные на крышу кибитки твоей где глина таит следы твоих божественных ступней…
…влюблен в тебя, а ты влюблена погибельно в меня!..
…начинаю сухими костлявыми звонкими пальцами выстукивать мелодию древнюю согдийских вымерших голубоглазых племен и кишлаков…
И ты уже уже уж закрыв забыв безумные опьяненные глаза скользишь бьешся вьешься в пляске по крыше лунатической пианой…
И уже сразу отзываясь содрогаясь летят сыплются тучные сплошные звездопады…
И сходят со всех гор камнепады…
И дрожит земля от землетрясений и ярых трещин…
…И уже бегут к нашей кибитке старцы с мясными скотьими ножами чтоб порезать сухожилья ножные Шароре но не успеют они…
Не успеют они! не успеют они!..
Не успеют они!..
…Вселенная уже сыплется разваливается распадается разбегается на первокамни на камни камни камни…
И уже осыпаются свергаются небесные Плеяды…
И рассыпаются Вселенские Бусы Четки связанные собранные Аллахом…
И уже погребены старцы с ножами убитыми напрасными под камнями и скалами и плеядами…
…Аллах Господь всех миров более Вселенной возлюбил хмельную бешеную пляску пляску пляску!..
И пляшущую незабвенно девочку!..
Айххха!..
И на ночной крыше глиняной кибитки дальнего дальнего кишлака Фан Ягноб вселенская плясунья Шарора пляшет пляшет обсыпанная озаренная бескрайними звездопадами Вселенной распадающейся…
Айх! мириады звезд исторгает рождает распавшаяся уже уже уже пылящая былая былая былая в пыль уходящая Вселенная вселенная вселенная…
Ах Шарора! Ах пляшущая девочка!..
Ах одна ты витаешь над гибнущей над претворяющейся возвращающейся в пыль во прах вселенной…
Аллах! Господь миров!
Хоть ее пожалей…
Полелей…
Помедли…
1990
Блаженная синьцзянская
китаянка дунганка У плывущая
грядущая бредущая в хиссарском
весеннем глиняном ливне с
соколом сапсаном на голове
…не тронь моего саманного сыпучего дряхлого дувала! аф! айх!
У которого я стою по вечерам и пустынно одиноко мне… айф…
А моя младая яроогненная знойнотелая змеетелая жена Халлия-Хатшепсут ушла на базар и не взяла зонта а будет дождь а ливень с вешних гор гор хиссарских грядет!
Он тяжко несметно кромешно кровомутно кровосмесительно падет!
…люблю младую жену свою Халлию-Хатшепсут что пришла в наш скудный век от древнеегипетских ненасытных цариц алчущих и в недрах пирамид саркофагов гробниц
Но грядет избыточный дождь а она ушла на базар без зонта…
…ливне затонет забьется измокнет изойдет поплывет ее возлюбленная в гиацинтовом кашмирском платке птичья змеиная головка голова
Афф!
Я стою у родимого саманного древлего сыпучего дувала…
А мне пятьдесят лет а мой зебб фаллос ствол корень нож опал увял…
Но тут темный пятнистый всешумный обильный горный хиссарский полный огненных молнии ливень пришел настал встал
И от многих пьяных сырых молний мой забытый зебб огонь взял восстал как голова тревожной кобры и вошел тесно в текучий дувал…
Айх! как неслышный тайный нож базарного вора в необъятный курдюк хиссарской овцы! Айхх!
И стала водяная звериная дочеловечья тьма
…ливень яро алчут все жены и все мужи и все травы и все дерева
И стал ливень живой текучий кромешный агат
И тогда в ливне в яром потек порушился обмяк изник мой дувал и святая густая глина плоть земли о мой зебб потекла. Айфа!..
И мякоть дувала текуче маслянисто густо текла и топила бередила томила мутила меня
…И тут в ливне я ее увидал
Аффф! Фйя
…одна в ливне тяжкошумящем телолепящем телотворящем допотопном была плыла
А дувал мой плыл оплыл смят
А мой ствол зебб не мог его укротить укрепить удержать
А мой дувал уплыл опал а мой зебб одинок все стоит уповает не пал…
…одна шла боса в кулябском гранатовом таджикском платье где фазаньи вольны необъятны до самых близких хиссарских гор рукава рукава
Эй возьми упрячь меня вместе с разгульным зеббом моим в свой необъятный раздольный девий нетронутый рукав! иль в волны татарских шаровар
А на смоляной голове ее текущей был сидел как на гнезде кровоядный ловчий ручной сокол сапсан Falco
И он в ливне спал…
И ливень мимо тунно его глухих перьев крыл сальных жирных и кинжальных глухих разрывных когтей витал тунно стекал
И она плыла в ливне с соколом сапсаном в змеиных ливневых своих струящихся власах
…Как имя твое в ливне грядущая плывущая…
…Я синьцзянская китаянка дунганка У!
Я заблудилась забылась затуманилась заплыла в ливне бегущих святых божьих томных томительных задыхающихся глин глин глин из которых Аллах человеков лепил творил
…у тебя ливень в несметных рукавах
У! ливень сносит срывает смывает лепит твое платье
И ты нага нага нага и как камни речные окатыши ладные белые груди живые фарфоры твоя
У! ты как русская дева в ливень глиняный безвинно белым бела и желанно дремно в одеждах доступных нага
А весною птицы низко летят
А весною птицы любят перо томленое ронять
А весною девы и жены любят одежды утомительные упоительно терять забывать воспоминая Еву первонагую первомать
…Дервиш Ходжа Зульфикар! я знаю тебя я знаю твой дряхлый дувал а мы синьцзянские китайцы дунгане живем в горах…
И как альпийские снега наши белы белы чисты неисхожены девьи тела тела тела
Ливень агат а тело бело и груди белы и лядвеи белы мои
…ливень вешний с душными молниями особенно яро гневно гонно алчно грешно жаждут друг друга чужие жены и мужи!
Айх! Хйя! в вешний ливень нет чужих мужей и чужих жен и дев чужих!..
Ай в ливень все по плоти открыты отворены равны родны!
Но бездонно темны необузданные власы мои до пят и они покрывают меня и не дают ливню сахарное девье тело мое взять объять!
Хйя! я несла плела девью косу но в ливень ее расплела и она коса смоляная неистовая повальная обильная коса — преграда от ливня моя!
Айф! дервиш я дева я пришла я чую что в ливень я стану жена твоя что падет рдяная плева пелена!
И ливень стрянет бьется ищет в неслыханных волосах моих курчавых смятенных паранджах
И сокол сапсан спит на моей голове в моих беспробудных непролазных власах…
И не дает ливню затопить мою голову в своих лазоревых струях
…пойдем в мою саманную глиняную кибитку
У! возьми мой сухой чапан халат
…И мы входим в кибитку плывущую мою и я приношу задыхаясь от кромешного дождя сырые хлопковые дрова гуза-паи со двора-хавли…
…развожу посреди глиняной кибитки на глиняном полу сухой ярый костер
…кибитке дымно слезно угарно чадно и жарко жарко огненно! ойф! Ффо!
Никогда я не ставил живой костер в родное нетронутое глиняное гнездо яйцо мое жилье но горит огонь
Бисмиллои Рахмони Рахим!.. Аллаху акбар! Аллах велик!..
Костер в кибитке горит…
…возьми мой халат…
…снимаю с нее кулябское платье в неслыханных расписных фазаньих рукавах а изоры шаровары струйчатые татарские атласные сокровенные потаенные (в них ее девства жар!) она снимает сама и бросает яро в огонь и они сыро радостно безумно щедро дымят а потом горят
…если любят в горах то уходят навек насмерть вдвоем заживо в огонь…
…Дервиш! я не боюсь огня! но со мной это будет в первый раз!..
…а со мной это будет в последний раз!..
Но она не слышит меня…
…Дервиш я пойду за изорами в огнь я люблю тебя я люблю в первый раз!
Дервиш твой дувал уплыл а твой зебб не уплыл а теперь горит твой халат
И она кладет бросает возлагает в огонь мой бухарский стародавний родимый чапан халат
…Дервиш! пойдем в костер — там быстро высохнут атласные несметныя вороньего пера крыла власы моя
…быстро высохнут белы груди моя и лядвеи ягодицы валуны и малиновые встревоженные соски непуганные девичьи моя
Дервиш там запылает возгорится вознесется в дыму чаду душа жизнь моя!
И твоя!
Аффффф!
Дервиш я дева синьцзянских альпийских хмельных пастбищ-джайлоо где бродит агатовый косматый як кутас
А от его тучного тесного семени горит корчится разрывается растлевается камень невпопад
А от пиалы его молока зебб старца наливается становится как камень богат густ космат неистов как китайский тысячелетний карагач в ветвях непролазных которого всегда вьется водится спелая ядобойная змея эфа иль медовоядная гюрза
