В общем, вчера Петька сделал моей сестре предложение. Она согласилась, а я чуть не повесилась. Как говорится у перспективных физиков – едва не накрыла японский вакуумный насос тяжёлой плазмой! Я стала третьей лишней в этом эстрадно-термоядерном сообществе.
Врачиха опять сунула слушалку в уши и с отстранённой улыбкой в два присеста съела всё малиновое варенье.
Марфа Ивановна довольно потёрла руки и сбегала в комнату за своим ноутбуком.
– Ого! – Врачиха так удивилась технической оснащённости своей пожилой пациентки, что даже выдернула из ушей фонендоскоп. – Зачем это?
– А мы тебе сейчас жениха выберем! – Марфа Ивановна нацепила на нос очки, открыла компьютер и защёлкала кнопками с проворностью хакера.
– Ой, не надо! – вскочила врачиха. – Ой, прошу вас! Не моё это – любовь через компьютер искать!
– Любовь неважно как искать, – проворчала Марфа Ивановна, пристально вглядываясь в монитор. – Главное – найти! Вот, посмотри сюда. Сорок два года, разведён, детей нет, работает в банке, любит путешествия, пироги с капустой и собак.
– Пусть он собак без меня любит, – отмахнулась врачиха, даже не взглянув на монитор. – Я их боюсь! Пироги печь не умею, а путешествовать ненавижу. И потом… что это – сорок два года?! Пенсионер какой-то.
– Та-ак, этого отметаем, – согласилась Марфа Ивановна. – Вот ещё вариант. Тридцать три года, холост, менеджер крупной фирмы, любит брюнеток, блондинок и рыжих. Увлечения – секс. Устал от беспорядочных связей, хочет одну, но очень разнообразную связь. Нет, этот, пожалуй, тоже не подойдёт…
– Слушайте, – возмутилась врачиха, – вы сводня, что ли?! Откуда у вас эти, с позволения сказать, кандидаты?!
– Сваха я, – пояснила Марфа Ивановна. – Профессиональная сваха. Две недели уже без работы сижу, вот сердце и прихватило. Мировой кризис, видите ли. Люди перестали знакомиться и жениться, они боятся брать на себя ответственность. Даже от любовниц и то избавляются в целях экономии. А тут вдруг вы – со своей несчастной любовью, аритмией, аллергией и слушалкой! Да меня вам сам бог послал!
– Послушайте, я не нуждаюсь…
– Как вас зовут?
– Маша. В смысле Марина.
– Вы, Маша-Марина, непременно должны умыть вашего идиота-физика. Непременно! – Марфа Ивановна ещё быстрее защёлкала кнопками. – Ага! Вот, кажется, то, что надо. Любимое имя – Марина. Она должна быть высокой, с фигурой фотомодели, голубыми глазами и ямочками на щеках. Ну, нет, нам такого козла не надо! Ямочек ему не хватает… Вот! Нашла! Двадцать пять лет! Живёт в Сан-Франциско! Сын миллионера! Своя вилла и яхта! Красавчег!!! – Марфа Ивановна удовлетворённо потёрла руки.
Врачиха опасливо глянула через её плечо на экран.
– Фу-у-у! – закричала она. – Он же страшный!! На орангутанга похож!
– Зато сын миллионера! – возмутилась Марфа Ивановна. – Вилла! Яхта! Красавчег!!! Это тебе не синтезом по металлу скрести! Это тебе Сан-Франциско!
– Не хочу сына миллионера, – упёрлась врачиха. – У него папа завтра скопытится, и будет этот орангутанг на моей шее сидеть! А я английского не знаю, как я в Сан-Франциско работу найду?!
Марфа Ивановна строго посмотрела поверх очков на врачиху.
– Никогда у меня таких приверед не было, – покачала она головой. – В миллионеров все мёртвой хваткой вцепляются!
Врачиха порозовела, сама налила целебной бурятской настойки, дерябнула целый стакан и предложила:
– А можно я сама себе кандидата выберу?
– Вообще-то, это не принято, – нахмурилась Марфа Ивановна. – Это моя работа.
– Да ладно вам, – повеселела врачиха. – Ваша работа чаем клиентов поить и зубы им заговаривать. А жениха я сама себе подберу. Дайте-ка мне ваше блюдечко с голубой каёмочкой!
Марфа Ивановна придвинула к ней компьютер.
Никогда у неё не было таких капризных клиенток. Никогда к ней не приходили такие зарёванные врачи.
Врачиха провозилась недолго.
– Вот! – воскликнула она через пять минут, ткнув в монитор пальцем. – Вот то, что мне надо!
– Да ты с ума сошла, Маша-Марина! – возмутилась Марфа Ивановна. – Этот тип тут ради шутки висит. Так, для веселья! Трю-ля-ля! – попыталась Марфа Ивановна изобразить веселье.
– Нет, это то, что мне надо, – уперлась врачиха. – Тридцать лет, холост, оленевод. И зовут Миша.
– Оленевод! – подскочила Марфа Ивановна. – Он же якут!! Он в тундре живёт!!
– Вот и хорошо, – упёрлась врачиха. – Я в тундру хочу. Или он, или никто.
– Ну, Маша-Марина, – покачала головой Марфа Ивановна, накинула на плечи тёплую шаль, надела тапочки и пошла к двери.
– Куда вы? – удивила Маша-Марина.
– За оленеводом.
– В тундру?! – поразилась врачиха.
– Да он в соседней квартире живёт. Сосед он мой!
– А… сын миллионера из Сан-Франциско тоже ваш сосед?
– Нет. Он сосед моей подруги, которая живёт в Америке.
– Стойте! Я пошутила, – заволновалась врачиха. Она выскочила в коридор и схватила свой пакет с огурцом.
Но Марфа Ивановна первой выбежав квартиры, закрыла Машу-Марину на ключ.
– Помогите! – попыталась кричать врачиха.
– Щас, помогу, – заверила её Марфа Ивановна.
Через десять минут она с Мишей, цветами и шампанским вернулась домой.
Врачиха рыдала возле окна, слушая через фонендоскоп своё сердце и лёгкие.
– Миша, – представился оленевод и… подарил врачихе якутский алмаз.
– Марина… ну, в смысле, Маша… Или мышонок. Как вам удобно, – покраснела врачиха, рассматривая алмаз при свете электрической лампы.
– Мне удобно мышонок, – пробормотал Миша. – Я очень люблю белых мышат.
– Я не могу это взять, – решительно сказала врачиха, пряча алмаз в карман халата.
– Возьмите! – взмолился Миша. – У меня ещё есть.
Марфа Ивановна почувствовала себя лишней. Она всегда тонко чувствовала момент, когда паре нужно было остаться наедине.
– Так вы оленевод, или добытчик алмазов?
– Оленевод. Алмазы мой брат добывает.
– Брат… – пробормотала врачиха. – Господи, какая же я дура! Можно я вам щитовидку посмотрю?
– Зачем?! – испугался Миша. – У меня нет щитовидки!
– Господи, какая же я дура… Скажите, вы когда в тундру поедете?
– Когда скажете.
– Я невозможная дура. Простите меня.
– Хотите шампанского?
– Я хочу выброситься в окно.
– Давайте, сначала шампанского, а потом выбросимся, – предложил Миша.
Марфа Ивановна незаметно выскользнула из квартиры. Когда она запирала дверь на ключ, хлопнула бутылка шампанского.
На улице уже стемнело. Лавочка перед домом была пуста.
Марфа Ивановна села и прислушалась к своему сердцу. Оно не болело, но его терзало здоровое любопытство.
Что там у Мишки с Машей-Мариной?!
Получится ли?! Закрутится?!
Поговорить опять было решительно не с кем.
Мишку в базу женихов она действительно внесла ради шутки. Мишка учился на экономическом, жил где-то под Якутском, а главное – совсем не собирался жениться. Он приезжал на время сессии к тётке и был любимцем всего подъезда, в котором жили почти одни старухи – где что починить, шторы повесить, забившуюся сантехнику прочистить, давление измерить, или просто послушать истории из жизни, которых у старух было немеренно.
Мишка ремонтировал всё, что не ремонтируется, лечил всё, что не лечится, делал долгосрочные экономические прогнозы, а главное, он умел поговорить – долго, обстоятельно, неторопливо и с интересом, выпив при этом три чайника чая. Если честно, лучше и добрее человека Марфа Ивановна в жизни своей не встречала, но Мишка был якут, а, значит, по разумению свахи, в качестве пары ему нужна была только якутка. В базу Марфа Ивановна внесла Мишку как бы из озорства: вот, мол, посмотрите, даже бравые оленеводы у меня имеются! Мишка об этой шутке знал и ничего против, вроде бы, не имел, понимая, что якуток среди клиенток Марфы Ивановны не случится.
А тут, надо же: и алмаз, и шампанское, и в окно вместе выбрасываться!..
Марфа Ивановна встала, подошла к своему окну и прислушалась.
Её квартира была на первом этаже.
Через открытую форточку слышался смех, звон бокалов и оживлённый разговор.
Марфа Ивановна не удивилась. Ведь Мишка лечит всё, что не лечится, ремонтирует всё, что не ремонтируется и делает долгосрочные экономические прогнозы. Что ему – вернуть к жизни врачиху, находящуюся в лёгкой депрессии?!
Раз плюнуть.
У Мишки были весёлые раскосые глаза, широкие скулы, щедрая душа оленевода и способности шамана.
Марфа Ивановна улыбнулась, перекрестила окно, за которым царило веселье, и вернулась к лавочке, где с радостью обнаружила Антонину Семёновну с третьего этажа, которая выгуливала своего пуделя.
Вот с кем можно было поговорить!
– А Мишка-то! Не такой уж заядлый холостяк! А врачиху, врачиху нашу участковую жених бросил!!! А он ей – алмаз, Мишка-то! А она ему – авансы налево-направо! Вот, говорит, хочу в окно выброситься. А Мишка – я непременно с вами, этаж-то первый! И мышонком её называет! – захлебнулась новостями Марфа Ивановна.
