– Что это?
Приходилось играть наивную дурочку.
– Расходы на программы для компьютера.
– Ах, это? По-моему, мы все отрегулировали с отцом.
– Но я тоже хотела бы знать. Это большие деньги.
– Большие? Разве это большие? Ты знаешь, сколько сейчас стоит современное компьютерное обеспечение?
Мать не знала. Это было незнакомой для нее сферой, что ее нервировало.
– Да это было просто удачей! Мы за 9 тысяч купили то, что стоит сотни тысяч.
Подобная арифметика должна была успокоить мать, но не контролера.
– И все же это – большая сумма, и хотелось бы знать, куда пойдет закупленная продукция.
А вот это уже было опасным вопросом.
– Вот сюда.
Она показала на голову.
Нужно было заканчивать разговор.
– Мама! Было бы лучше, если бы я потратила эти деньги на тряпки в бутиках?
Мать не нашлась что ответить, и это еще более ухудшило ее настроение. Она привыкла, что последнее слово всегда остается за ней.
«А сейчас придется быть предельно осторожной. За мной будут следить в три глаза».
Следующей проблемой стал Элькин компьютер. Старый и износившийся на играх и посещении порносайтов, он не тянул на современные технологии по всем параметрам. Пришлось исхитриться и купить новую тумбу взамен якобы сдохшей своей и перевезти ее к Эльке. Эта покупка не привлекла внимания со стороны контролера, что было удачей.
Далее была сама Элька. У нее ничего не получилось с матерью, но она все еще на что-то надеялась. Оля тоже, потому что ей очень хотелось вытащить ее на виллу на французском побережье, так как это было единственной возможностью побыть там наедине, без родителей, без мальчишек, без московских проблем.
Потом она создала аватар Эльке, что вызвало всеобщее восхищение. Долго пришлось искать имя. Американка сказала, что большинство граждан города – американцы, и для них любая мода имеет французский акцент, поэтому начался поиск соответствующего имени. В Интернете оказалось несколько сотен французских имен. После бурного обсуждения десятков из них, вдруг оказалось, что в городе не зарегистрировано ни одного жителя по имени Эммануэль.
– Эммануэль, – протянула Элька. – А мне нравится!
Американка подтвердила, что это имя известно любому американцу старше сорока по одноименному фильму, а по ее предположению, большинство граждан города были совсем не молодыми. Это были либо успешные люди, не доигравшие в игры в детстве, либо неудачники, понимавшие, что уже ничего не смогут изменить, и поэтому игравшие в игры, заменявшие им реальную жизнь. Олю больно резануло слово «неудачники», и она спросила себя, а почему они стремились в другую жизнь. Потому что неудачники? Но потом выбросила из головы дурацкий вопрос, так как пришлось заниматься неотложными проблемами.
Эммануэль была принята единогласно, и все сразу же забыли старое имя. Элька исчезла. С этого момента все стали называть ее только по новоприобретенному имени. У Эммануэль была масса наработок, но работа над созданием аватара, который рассказывал о достоинствах каждой из них, требовала кропотливого труда и времени. Выстраивалось каждое движение, каждый жест. Наибольшие проблемы вызывал текст. Они пытались использовать бесплатные интернет-переводчики, но те выдавали нечто чудовищное. Американка дала названия платных программ, но они стоили баснословных денег даже на рынке пиратской продукции. Время шло, расходы нарастали, а результатов не было. Иногда хотелось просто разрыдаться.
Как ей этого ни хотелось, но Оле пришлось перейти на конструирование аукционного дома для Максимуса. Хотя она не совсем понимала, зачем он им нужен, но всеобщая эйфория заставила ее работать и в этом направлении. В конце концов, именно он приносил для них львиную долю средств, необходимых для продолжения работы. И работа захватила ее, так как у Максимуса была масса свежих идей, которые требовали исполнения, а единственным исполнителем была она. Когда силы были на исходе и хотелось лишь закрыть глаза и забыть обо всем, он неожиданно предложил ей некую субстанцию белого цвета из полиэтиленового пакетика. Она отшатнулась, но соблазн был слишком велик. Ей хотелось еще поработать, и она нюхнула. В тот день она сделала столько же, сколько за два предыдущих дня.
Ее отсутствие дома после завершения занятий в гимназии не прошло незамеченным мимо контролера. Во время очередного посещения матери пришлось давать отчет.
– Мы вместе с моей подружкой работаем над проектом, который позволит поступить в любое престижное учебное заведение. И здесь, и за границей.
Такова была ее версия. Но она совершенно не понравилась ее матери.
– Насколько я знаю, в колледж, куда ты будешь поступать, никаких специальных проектов не требуется. Иначе там бы не учились… – далее последовало перечисление фамилий тех, для чьих отпрысков действительно не требовались никакие проекты. Эти фамилии были проходными в английский колледж сами по себе.
– Но есть более престижные колледжи, куда подобные проекты необходимы. Не все решают деньги. Для некоторых требуется еще и голова.
Упоминание о голове в прошлый раз и теперь не понравились матери, поэтому приходилось подсластить конфетку.
– Мама! Я знаю, что ты меня любишь.
Но нужно было, чтобы у матери не оставалось никаких сомнений.
– Но ты же не хочешь, чтобы я была какой-то нюшкой с образованием в престижном колледже и проводящей все время в дорогих салонах. Мне нужно иметь достойную профессию и работу.
Опять дочь поймала ее на незнакомой территории, и мать это насторожило. Ситуация уходила из-под ее контроля.
– Я только беспокоюсь о тебе, – был ответ, прежде чем она удалилась.
Опять пришла на ум мысль об осторожности, но затем все потонуло в чувстве усталости, которое охватило ее. Почему она не может заниматься тем, что ей нравится, почему она должна все время обманывать? Это только кажется, что мать контролирует ее. Совсем не так. Это она дозирует информацию, которая попадает к матери и по которой та составляет свое представление о дочери и о ее мире. А это так утомительно! Как было бы хорошо уйти туда, в другой мир, где всегда прекрасная погода и нет никого, перед кем нужно отчитываться.
И для этого осталось сделать лишь один, последний шаг.
Она не видела их всего неделю и была поражена, сколько они успели за это время сделать. И еще тем, насколько они сами изменились. Это уже была не группа расслабленных подростков, не знающих, как убить время, а работающая команда, имеющая общую цель. Все их разговоры касались только города и другой жизни. Они что-то доказывали друг другу, ссорились, мирились и опять работали вместе. И даже забывали поесть, так как в квартире не было ничего съестного. Как оказалось, Эммануэль уволила женщину, которая приходила убирать и готовить еду, чтобы та не мешалась.
Вероника не могла понять, почему они так увлеклись этой идеей. Ей казалось, что они слишком молоды, чтобы искать другую жизнь. Они дружат между собой, у них, должно быть, успешные родители. А жизнь по ту сторону экрана – это для таких, как она, одиночек, обстоятельствами выкинутых из привычной жизни и не имеющих своего дома. Или для людей старшего возраста, неудачников, не нашедших себя в реальной жизни.
За неделю до аукциона Оля выставили все проекты Витаса и Эммануэль в информационной сети города. Теперь каждый гражданин имел возможность зайти и воочию увидеть то, что ими предлагалось, но в отличие от Ебэя и других подобных платформ, ставки можно было делать как в старые времена, лишь в час аукциона.
За эту неделю предстояло сделать массу необходимых вещей, и работу возглавила Оля. Веронике пришлось провести у них много времени, помогая с английским языком для их первой презентации в городе. Проблемой был только один имеющийся у них РС, который привезла Оля взамен старого, и множество задач, которые приходилось решать с его помощью. Гимназия закрылась и вместе с ней компьютерный кабинет. Ни у кого из них не было даже простенького ноутбука, хотя она предполагала, что у них были весьма состоятельные родители, если их дети обучались в частной гимназии.
С ее помощью были размещены объявления об их первом аукционе в трех газетах, выходящих в городе, и на него были приглашены редакторы этих газет. Она составила все фразы аукциониста, которые Максимусу удалось найти в Интернете. Оля вполне профессионально подобрала тембр, и они стали звучать как мужественный мужской голос Максимуса. Затем она отредактировала и составила все, что должна говорить Эммануэль о своих моделях. При этом Оле пришлось переделать запись несколько раз, потому что, по всеобщему мнению, голос Эммануэль звучал недостаточно сексуально. Она придала ей низкий по тембру женский голос с придыханием, как в их представлении должен был звучать голос такой женщины, как Эммануэль.
Но подлинное изумление ее поджидало, когда Оля стала работать над мимикой и того и другого. Это была работа профессионала с программой, неизвестно откуда у нее появившейся, но, несомненно, талантливой. И профессионалу было всего шестнадцать лет! Это было непостижимо!
