Неизвестно, что это было — притворство, очередной шаг на пути к цели, или в Марине вдруг словно заговорила совесть, но она говорила совершенно искренне и сама этому удивлялась. Не нужно было врать, она сама решила стать домработницей в этом доме, и ей, именно ей предстояло сделать уборку, а не ее хозяевам. Екатерина поворчала немного, но согласилась с доводами Марины, ее муж с удивлением разглядывал разбитое стекло и изо всех сил, насколько позволяло его образование, пытался вычислить, отчего и как все произошло. Ему никак не удавалось понять, как на стекле без видимых причин может появиться трещина, разойтись, словно молния в грозу. Более того, Михаила удивляло еще и то, почему стекло не развалилось от трещины на несколько частей, а практически взорвалось, рассыпавшись на маленькие кусочки.
— Удивительное рядом, — пробурчал он, глядя, как Марина собирает последние из оставшихся крупных осколков. — Хотя, кто его знает, может на счастье?
— А пускай будет на счастье! — весело ответила Екатерина. — Что ж нам теперь, плакать из-за такой ерунды? Тем более, мы нашли новую домработницу, новую хозяйку. Теперь будет, кому тут за всем присматривать, ведь так?
«Что-то много каких-то неприятностей происходит в последние дни, — вдруг сообразила Марина. — То одно, то другое. Что-то ломается или разбивается. Или люди с ума посходили, и все вокруг меня круглые идиоты или сумасшедшие, либо… Нет, не хочу об этом думать. Это весна, наверное, просто весна. Все влюбились, насмотрелись на солнце. Точно. Ни о чем другом не хочу думать. Все хорошо. Все прекрасно».
Неожиданно сообразив о слишком большом числе всяких нехороших совпадений, Марина тут же отбросила от себя эти мысли и даже заулыбалась на очередной упрек, которым Екатерина наградила мужа.
— Ладно, оставим, Миш, потом разберемся с этим стеклом. Все равно нужно чем-то заделать эту дыру.
— Катя, мы как все обсудим, так я схожу к Ивановым, попрошу все сделать, — Волков достал свой телефон и стал что-то искать. — Нет, их телефона у меня нет. Но ничего, у них там все есть, может, даже сегодня придут и поставят.
— Ты попроси, скажи, что у нас сквозняк в доме, — Екатерине надоело стоять на веранде, и она прошла дальше в дом. — Ночью-то еще холодно, все-таки не лето, не забывай. Все, Марина, оставьте эти осколки, давайте дальше. Надевайте тапочки и идем.
В углу веранды стояли вязаные тапочки — синие, красные, белые. Марина выбрала себе красные, скинула туфли, надела их. С классической юбкой и блузкой смотрелось не очень, но ей было наплевать. Это была всего лишь одна маленькая жертва на пути к богатству. И эту жертву нужно было принести с долей юмора, что Марина и сделала, заметив на себе смущенный взгляд Михаила:
— Что вы так смотрите? Зато под цвет помады!
Волков захохотал.
В доме было чисто и очень уютно. Ковры, мягкая мебель, картины — примерно такие, как висели в офисе у Волкова, но подобранные с хорошим вкусом.
«Видно, то, что не подошло сюда, он повесил у себя в офисе. Что ж, экономично. Теперь ясно, откуда там столько картинок с этими дурацкими кругами и квадратами».
На первом этаже был просторный холл, совмещенный с гостиной, кухня, небольшой склад. С первого этажа на второй вели две лестницы — одна из холла, другая, поменьше и поскромнее, из кухни.
— Здесь кухня, и, посмотрите Марина, сразу лестница наверх, — Екатерина деловито и с гордостью рассказывала о своем доме. — А наверху самое интересное. Там маленькая, но очень уютная комнатка. В ней будете жить вы. Там есть все, это почти квартира. Идемте, да не стесняйтесь же вы!
Марине не верилось, что она может выглядеть стеснительно, это было просто невозможно. В конце концов, она заключила, что жена Волкова сказала это просто так, чтобы произвести впечатление. Дом Марине нравился. Она бы и сама не отказалась жить в таком, но только не на правах домработницы, а как хозяйка, отдавая распоряжения и управляясь со всем по своему личному усмотрению.
Комнатка была маленькая, с окном, выходящим на какие-то густые кусты и поселок. Кровать, шкаф, стул, малюсенькая тумбочка, телевизор, а за дверью душевая кабина, раковина и унитаз, неведомым образом разместившиеся на крохотном клочке свободной площади — таково было новое жилище Марины.
— Неплохо, — Марина говорила совершенно искренне, ей не хотелось грубить или острить по этому поводу. — Наверное, здесь можно отлично устроиться.
— Не можно, а нужно, Марина! Мы хотим, чтобы вы чувствовали себя здесь уютно. Посмотрите, какая полезная вещь здесь есть.
Екатерина дернула за ручку правой створки шкафа — створка стала опускаться вниз, превратившись в столик.
— Ух ты! — не удержалась Марина, — А я думала, что это шкаф!
— Шкаф здесь, — Екатерина открыла вторую створку, там было пусто, лишь на перекладине висели плечики для одежды. — Правда интересная конструкция? Когда-то этот шкаф со столом стоял у нас в комнате. А потом мы приспособили его сюда, когда у нас появилась домработница. У нас довольно долго отработала одна женщина, но год назад она решила уехать обратно к себе. Она сама из Белоруссии, на заработки приезжала. Какая женщина, настоящая хозяйка! Вы не поверите, Марина, таких вареников, как делала она, я нигде и никогда не пробовала. Все наши друзья были в восторге! Но, сами понимаете, раз решила уехать, то задерживать не можем. Почти год мы кое-как с мужем год прожили без помощницы, но с его занятостью это просто невозможно. Вот и решили снова найти помощницу, откликнулись вы. Это просто замечательно! Ну, Марина, скажите, что замечательно!
— Не сомневаюсь, что замечательно, — Марина, конечно, думала о своем. — А где, вы говорите, есть второй выход на улицу?
— Там, внизу, рядом с кухней.
Жена Волкова зашагала по ступенькам вниз. Дверь из кухни вела не только на маленький склад, который, на взгляд Марины, был завален всяким хламом, но и в маленькое помещение без окон, своего рода прихожую. Из нее металлическая дверь вела на улицу, на другую сторону дома, как и говорил Волков.
— А вот тут у нас теплички, выращиваем огурчики, лучок, петрушечку, укропчик. Все свое, с грядки, сплошные витамины! Я обязательно вам все покажу!
И тут Екатерина к своему огорчению поняла, что Марина в вязаных тапочках вряд ли сможет пройти через огород до теплиц. Пришлось вернуться обратно в дом. На кухне было много всякой техники, начиная от огромного серебристого холодильника и заканчивая серебристой же газовой плитой и такой же серебристой стиральной машиной.
— Да, стираем мы тоже здесь, а сушим там, где чулан. У нас там специальная сушилка выдвигается, потом все увидите.
— Плиту и холодильник я вижу, а где продукты вы храните, а? — Марина рассматривала пустые полки и сервант, набитый посудой.
— Продукты в холодильнике, что-то в чулане, мы его называем складом, иногда погребом. Мы с мужем едим мало, мы не требовательны. Было бы что-то, а уж аппетиты нагулять всегда можно! Заметили, какой тут свежий воздух? Никак не надышусь, хоть и переехали мы сюда уже давно, скоро десять лет как.
— Давно, очень давно, — поддерживая разговор, Марина хотела дать понять, что ей не все равно. Хотя это было далеко не так. Осматривая дом, она приценивалась, стоит ли Волков и его состояние тех усилий, что она уже затратила и еще собирается затратить.
Техника, мебель, картины — все это без сомнений стоило денег, причем больших. В гостиной были стеллажи с книгами, бесчисленные ковры, диваны и кресла, какие-то подушки и тюфяки. Но больше всего Марину поразил небольшой шкафчик на кухне — маленький винный погреб. Нагнувшись, почти встав на колени, она через стекло внимательно рассмотрела этикетки лежавших немного под углом бутылок.
Щелкнув пальцами, она негромко сказала: «Да».
— Так вы согласны, Марина? Остаетесь у нас? Ведь вы же привезли свои вещи, — Волков на что-то беспрерывно пытался намекнуть. — Что вы решили?
— Да, я согласна и сегодня же приступаю к работе, — спокойствие в голосе Марины не должно было окончательно убедить Волковых в том, что ей все понравилось, и она давно мечтала о такой работе. — Какие будут поручения на сегодня?
Екатерина захлопала в ладоши.
— Сегодня вы осматриваете наши продуктовые запасы и готовите ужин на свой вкус, на троих. Вы всегда будете ужинать вместе с нами, правда, здесь, на кухне. Мы с Мишей в гостиной. Не будем друг другу мешать. Да, и с осколками вы тоже, надеюсь, разберетесь. Я пока буду пользоваться другой дверью. Пойду, поищу кота, я должна вас с ним познакомить.
«Да, Вика мне про кота говорила. Готова поспорить, это просто чудовище, а не кот. Ага, вот чья в углу на кухне миска стоит. А я-то подумала! И еще дрянь в ней какая-то насыпана. Фу, гадость!»
— Итак, Марина, я рад, что вы с нами, — сказал Волков, когда его жена ушла. — Уладим формальности на днях, оформлю вас на работу в своем агентстве, скажем, уборщицей. Вас устроит?
