— За продуктами со мной? — удивилась Марина.
— Еще чего! — мягко ответил Волков. — Домработница же вы, а не она. Увидите, где у нас тут магазин, осмотритесь. Да, теперь о деньгах.
Он достал из кармана бумажник — длинный, с блестящей металлической застежкой. В нем оказались бесчисленные отделения, набитые пластиковыми карточками, торчали края нескольких крупных купюр. Марина засмотрелась. Она представляла себе, как она достает такой бумажник из своей сумочки и раздумывает, какой бы банковской картой ей воспользоваться. Волков протянул Марине одну из карточек.
— Вот, эта карта вам на хозяйственные расходы. Она оформлена на жену, так что подозрений вызвать не должно, обычно никаких документов не спрашивают. Вам должно хватить и на одежду, и на продукты, и на все, что требуется по дому, — Михаил прищурил глаза и взял Марину за руку, чего она не ожидала. — Но учтите, Марина, все чеки вы приносите и оставляете на холодильнике под магнитом. Я каждую неделю проверяю баланс этой карточки. И не дай бог что-то не сойдется с чеками. Пеняйте тогда на себя. Я понятно выразился?
— Понятно, Михаил, понятней не бывает. А пин-код? — после истории с несчастным бизнесменом Бадри Марина была подкована во всяких таких делах не хуже банковских служащих.
Михаил как будто не заметил ее вопроса. Он лишь спешно засобирался и бросил на ходу, выходя через дверь веранды.
— А пин-код, Марина, нацарапан внизу карты. До вечера!
Хлопнула дверь. На этот раз никакого звона стекла после этого не раздалось. Марина с облечением вздохнула.
— Марина, не спим, замерзнем! — по лестнице спускалась Екатерина. — Пожалуй, сегодня я пойду к массажисту, спина не дает покоя. Наверху нужно убрать, я выдвинула на середину нашей комнаты пылесос. Я слышала, что вам говорил мой муж. Это все правда.
Марина настороженно посмотрела на нее.
— Вы о чем?
— О том, что у нас все строго и по времени. Режим дня, без этого никуда. Здоровье — прежде всего, — Екатерина зашла в кухню. — Вы что-нибудь сготовьте, Марина, к тринадцати часам, я в кафе заходить после массажа не буду, поберегу себя.
Это прозвучало крайне надменно, и Марина не могла этого не заметить. Между строк читалось, мол, ты молодая и красивая и сама нанялась в домработницы, так что будь добра, готовь, убирай, работай, а я схожу, развлекусь, а вернусь и посмотрю, что ты сделала и как все это выглядит.
Первое, что сделала Марина после ухода хозяев — поднялась наверх по той лестнице, что располагалась в гостиной. Наверху оказалось довольно просторно: в коридоре с окном было три двери. Марина поочередно открыла каждую из них и заглянула внутрь. За первой скрывалась просторная спальня, на середине которой на ковре стоял пылесос. Окно спальни служило одновременно и выходом на открытую веранду, точнее, на небольшой балкон — крышу застекленной веранды, которой Волковы так гордились. Марина одернула шторы, взглянула на то, что находится за окном, но выходить туда не стала.
Вторая дверь вела в кабинет — массивный стол, огромный шкаф с книгами и сейф, сразу же обративший на себя внимание Марины.
— Ага, попались. Денежки, скоро я до вас доберусь, точно доберусь, — сказала она шепотом, поглаживая дверцу сейфа.
Марина вдруг встрепенулась: в комнате вполне могла быть установлена камера, фиксирующая все происходящее, а она так недвусмысленно приблизилась к сейфу и производила над ним какие-то манипуляции. Решение пришло мгновенно — Марина сделала вид, что проверяет, нет ли на сейфе пыли, затем поправила небрежно брошенные на стол книги, положила их аккуратной стопкой, оторвала сухой лист от цветка и заглянула в мусорное ведро. В нем было пусто.
В третью комнату давно никто не заходил. Шторы были задернуты, на спинке кровати, письменном столе лежал толстый слой пыли. «Наверное, комната сына», — догадалась Марина, рассматривая развешанные по стенам постеры и стоящий в углу велосипед.
За работой Марина не заметила, как летит время. Особенное рвение она проявляла в кабинете Волкова, все время поглядывая на сейф. Круглая ручка, кодовый замок, прикрытая черным металлическим кружком замочная скважина — Марина размышляла, насколько крупная сумма находится внутри. И находится ли.
«Надо все проверить, вдруг там какие-нибудь серебряные ложки, семейная реликвия, — эта мысль смешила Марину, но она тут же строго сказала себе: — Не ржать, дура! Представь, если тут есть камера, как по-идиотски ты будешь выглядеть».
Из контейнера пылесоса после уборки за домом Марина высыпала почти килограмм грязи и пыли — во всяком случае, ее прикидки были примерно таковы. Она поморщилась.
«Фу, а еще таких культурных из себя изображаете. Если бы я не появилась тут, так и заросли бы грязью. И нужны вам ваши денежки в такой грязи? Вы даже не заметите, как они станут моими, вытряхну точно так же их из вас. И все».
Марина отдавала себе отчет в том, что нельзя торопиться, привлекать к себе лишнее внимание, заставлять Волковых думать, что в домработницы она пошла из-за каких-то темных намерений, а не из-за стесненности в финансах и желания начать новую жизнь. Но все же азарт в Марине был и временами выплескивался наружу.
Найдя в холодильнике кусок засохшего сыра, Марина натерла его на терке, чтобы посыпать макароны. На большее ее кулинарных фантазий не хватало, да и теперь уже холодильник был совершенно пуст, как будто его освободили, чтобы хорошенько помыть, а потом забыли снова заполнить продуктами.
— В этом доме действительно все как по часам, — не удержалась и воскликнула Марина, когда ровно в час дня Екатерина повернула ключ в стеклянной двери и, обнаружив, что дверь открыта, зашла на веранду, что-то напевая, скинула обувь и куртку и прошла на кухню. Но тут же замолчала и надела маску хорошей девочки.
— Мариночка, я так проголодалась, чем порадуешь?
— Макароны с сыром, больше ничего нет, холодильник совсем пуст, — Марина развела руками. — Даже у кота корм заканчивается.
Кот вертелся тут же, у ног Марины, ожидая очередной подачки в виде кусочка курицы. Но порадовать его Марине было нечем.
— Макарошки, — обрадовалась Екатерина, — как давно я их не ела.
«Да вы вообще хоть что-нибудь едите? Макарошки их радуют, картошка в мундире еще больше, а от каши они просто в обморок падают. Неужели у вас так много бабла, что вы только его и едите, а нормальная еда после них в глотку не лезет? Теперь понятно, что за домработница им нужна! Составить компанию, чтобы не скучно было жить. И было, чем закусить. И грязищу из комнат убрать. Там, наверное, год не убирали. Ну, давайте есть эти ваши макарошки. Я их уже видеть не могу».
— Как массаж? Как спина? — спросила Марина, когда Екатерина сбегала к себе наверх и, переодевшись, вернулась. — Все в порядке?
— Ой, Мариночка, все просто отлично. Встретилась с подругами, поболтала. Скажите, Марина, а какого цвета юбку и блузку вы бы хотели носить?
Марину раздражали такие разговоры, ведь фактически ее мнение здесь не играло никакой роли. Не хочет коричневый — будет голубой цвет, не хочет голубой цвет — будет, скажем, красный. Разве в цвете дело?
— Знаете, Екатерина, мне совершенно все равно. Я полностью полагаюсь на ваш вкус. Вам же меня в этом наряде видеть. И в нем я буду ходить только здесь. Так что к чему эти беседы. Делайте, как знаете. И я буду делать, как знаю и как умею. Вам добавить еще макарон?
— Да, если можно.
Как и предполагала Марина, все решилось само собой и без лишних выяснений. В магазине, куда привезла ее Екатерина, нужного размера нашелся лишь один комплект одежды — темно-синий. Примеряя его, Марина распустила свои рыжие волосы и расстегнула верхнюю пуговицу на сорочке, похожей на наряды советских школьниц — их Марина видела на фотографиях, которых было множество в комнате ее бабушки, бывшего директора школы. После смерти бабушки большинство этих фото Марина уничтожила, но на нескольких из тех, что остались, бабушка была запечатлена вместе с ее любимыми учениками.
Марина взглянула на себя в зеркало и из примерочной крикнула Екатерине: «Ну вот, школьница, только бантиков не хватает!».
— Отлично, мы берем, — сказала Екатерина, едва увидев домработницу в таком наряде.
За продуктами Марина отправилась одна — с Екатериной они договорились, что она заедет ровно часа через полтора. Екатерина сказала что-то по поводу того, что ей нужно купить какие-то лекарства. Но Марина прекрасно понимала, что причина в другом: для хозяйки было зазорно появиться в магазине вместе со своей домработницей, да еще и выбирать при этом продукты. Их могли увидеть, и тогда прощай ее имидж успешной, уверенной в себе женщины — такие с прислугой по магазинам не шатаются.
Марина сжимала в руках карточку и искала глазами банкомат, где бы можно было посмотреть баланс. Ее интересовало, сколько же денег там на самом деле, насколько доверяет ей Волков и в какую сумму оценивает это доверие. Марина, волнуясь, ввела пин-код и обомлела: на экране высветилась шестизначная сумма.
