Сосед не откликнулся. Даже от стены не повернулся.
У Томы к этому моменту накопилась масса вопросов, которыми она могла поддержать беседу, — как зовут соседа, из Москвы он или из Питера, часто ли ездит поездом и так далее. Но она считала, что хотя бы про имя должен был спросить он. Так сказать, начать разговор. Но мужчина — помесь Бреда Питта с Джорджем Клуни — продолжал спокойно спать.
Тома еще какое-то время побушевала внутри и вышла в тамбур покурить. Возвращаясь, опять столкнулась с проводницей.
— Ну что? — с вызовом спросила Тома у проводницы.
— Бывает, — ответила та.
— В смысле? — не поняла Тома.
— Пидорас, наверное, — строго и с консервативным осуждением ответила проводница.
— Нет! — гневно заявила Тома, которая, пока курила, решила начать бегать по утрам, качать пресс и вколоть себе ботокс во все места, которые морщинились.
Она зашла в купе, закрыла дверь и легла. Потом выключила ночник и лежала в темноте без сна. В соседнем купе шло бурное веселье — там рассказывали анекдоты, бегали курить в тамбур, просили еще чая и коньяка. Тома злобно завидовала.
В эту ночь она искала хоть малейший недостаток в своем попутчике. Но тот так за ночь ни разу не всхрапнул, не почесался, не перевернулся. Он даже спал идеально и продолжал пахнуть хорошим парфюмом. «Господи, он даже в туалет не ходил! — отмечала Тома часа в три ночи. — У него даже экскрементов нет!»
Она за это время дважды сбегала покурить и дважды посетила туалет — видимо, на нервной почве. Наконец забылась в дремоте на некоторое время и проснулась часов в шесть утра. Умирала, как хотела кофе. В соседнем купе угомонились часов в пять, обменявшись телефонами и признавшись друг другу в любви с первого взгляда. В четыре утра мужчина из соседнего купе кричал, что он прямо завтра пойдет разводиться, а женщина счастливо смеялась. Тома готова была их убить.
Она вышла в туалет, умылась, вернулась. Прямо при соседе, который так и не поменял позу, переоделась в свой костюм. Посидела и пошла просить у проводницы кофе.
Тома пила кофе, сидя в коридоре на откидном сиденье. Подъезжали к Москве.
— А мой сосед все еще спит, — сказала она проводнице.
— Надо же! Разбудите его! — ответила та.
— Сами его будите, — сказала Тома, и проводница не обиделась.
Когда до прибытия на вокзал оставались минуты, Тома зашла в купе. Ее сосед сидел в своем костюме, свеженький, как огурчик, красивый, как Аполлон.
— Доброе утро, — буркнула Тома.
— Доброе, — ответил Аполлон и ушел в туалет. Оттуда он вернулся еще краше, чем прежде, свежее, чем роза с утренней росой на лепестках.
Тома пыталась вытащить сумку.
— Давайте я вам помогу, — предложил сосед.
— Не надо, я сама, — ответила она зло и дернула сумку.
В коридоре, ожидая, когда поезд остановится, Тома стояла уже на пределе. Парочка из соседнего купе продолжала самозабвенно целоваться, как в последний раз перед смертью. Они цеплялись друг за друга и никого вокруг не видели. Даже мужчину, который топтался на перроне с букетом и женщину, которая озабоченно набирала номер. Телефон у целующегося мужчины звонил и звонил, его никто не слышал и не хотел слышать.
Тома стояла злая и измученная бессонной ночью. Ее сосед улыбался, глядя в окно. Ему позвонил водитель и сказал, что ждет. Тому ожидало метро.
Когда уже на выходе сосед подхватил ее чемоданчик, у нее в душе что-то забрезжило, но быстро угасло. Сосед прокатил ее чемоданчик по ровному перрону и раскланялся перед ступеньками.
Тома дошкандыбала до дома и свалилась на кровать. Дождавшись десяти утра, позвонила подруге Ритке.
— Слушай, мы совсем старые? — спросила Тома у подруги.
— Я — нет, — твердо ответила Ритка.
— А ты ботокс давно колола?
— Месяц назад, а что? — всполошилась Ритка.
Тома ей вкратце пересказала, как ехала домой из Питера.
— Голубой, наверное, — подвела итог подруга.
— Проводница сказала, что пидорас.
— В любом случае не твой вариант, — серьезно подытожила Ритка.
Таня спешила на свидание. Одевалась, дольше обычного красила глаза. Сердце стучало, руки слегка тряслись. Наконец она осталась довольна собой и села обувать сапоги на высоких каблуках, которые немилосердно жали во всех местах. Свидание того стоило. Натягивая правый сапог, Таня заметила, что на колготках появилась маленькая зацепка. Если бы она спешила на работу или еще куда, то даже не обратила бы внимания на эту зацепку на щиколотке, рядом с пяткой. Но Таня спешила на свидание, которое неизвестно чем могло закончиться. Точнее, известно чем — снятием сапог и колготок. Но зацепка могла поползти, и тогда будет некрасиво и неудобно.
В моменты особого волнения у Тани всегда отказывало логическое мышление. Впрочем, как и здравый смысл. В тот вечер был ровно такой момент. Она не подумала о том, что зацепку можно просто замазать бесцветным лаком для ногтей, как делала тысячу раз. Не подумала она и о том, что можно надеть новые колготки, которые лежали прямо перед носом. Таня посмотрела на часы и решила, что пять минут у нее есть. Она схватила шкатулку с нитками-иголками и решила зацепку зашить. В принципе, это было абсолютно в ее стиле — сидеть в коридоре на диванчике под вешалкой и, задрав ногу, зашивать колготки. Хотя что мешало снять? Ничего не мешало.
Таня сделала два стежка, убедилась, что все в порядке и попробовала откусить нитку зубами. Но даже регулярные тренировки в бассейне и два раза в неделю йога не позволили ей дотянуться ртом до пятки, хотя она минут пять корячилась, сидя на полу и двумя руками подтаскивая ногу к голове. Ножницы лежали на полочке в ванной. Таня, тоже, видимо, от волнения согнувшись в три погибели, поскакала туда на одной ноге. По дороге, естественно, упала, поскольку скакала на предельной скорости.
Она рухнула на пол. Очнулась от боли — пятка горела. Иголка сломалась — половина осталась в руке, половина ушла в пятку.
Когда перед глазами перестали мелькать звездочки, Таня осторожно потрогала пятку, из которой торчала одна нитка. Она потянула за нитку и опять долго наблюдала звездопад. Таня села на пол и решила рассуждать логически. Иголка — железная, значит, нужен магнит. Она подскочила от радости, но опять со стоном рухнула на пол, по-пластунски доползла до телефона и позвонила лучшей подруге Жене.
— Привет, слушай, а где в доме может быть магнит? — спросила Таня подругу.
— В смысле? — почти не удивилась Женька, потому что у Тани всегда были странные вопросы.
— Мне нужен магнит, чтобы притянуть железо, — объяснила Таня.
— На холодильнике, сувенирные, — ответила Женька.
— Точно! — обрадовалась Таня. — Спасибо!
— А что случилось-то? — поинтересовалась Женька, но Таня уже дала отбой.
На одной ноге она доскакала до холодильника, сняла самый большой магнит в виде коровы и села на пол. В этот момент зазвонил мобильный телефон, который Таня оставила в сумке. С магнитом в руке она поскакала опять в коридор. Пятка болела все сильнее.
— Ты где? — спросил мужчина, к которому Таня спешила на свидание.
— В пробке, — ответила она. — Скоро буду!
Таня приложила корову к пятке, но ничего не произошло — пальцем она уже не чувствовала иголку. Скорее всего та зашла совсем глубоко. Она еще раз поелозила коровой по стопе, но иголка никак не притягивалась.
Таня обула тапочку на правую, больную ногу, сапог на каблуке на левую, а сапог на правую ногу взяла под мышку, чтобы потом переобуться, и в таком виде вышла на улицу. Зачем она надела сапог — одному богу было известно. До трассы она ковыляла, как раненый солдат. Тапочка промокла, и больная нога была вся в грязи. На обочине Таня поймала машину — старый «Москвич» — единственное транспортное средство, которое остановилось. Остальные машины сначала притормаживали, а потом быстро отъезжали. Таня доехала до травмпункта и вышла из машины. Молодой парень — водитель раздолбанного «Москвича» — проводил ее тяжелым взглядом. Впопыхах Таня забыла взять сумку, где лежал кошелек, но об этом она и не подумала. Сказала «спасибо» и поковыляла к воротам. Парень даже не заикнулся об оплате.
На Таню сбежались смотреть почти все.
Медсестра спросила, что случилось, и Таня подробно рассказала про свидание, про мужчину, который ее ждет в ресторане, про поехавшую петлю, попытку зашить, падение и магнит в виде коровы. Медсестра пыталась сдержать смех. Хирург хохотал в голос.
— Ну, мать, пошли, резать будем, — сказал он.
— Только быстро, — велела Таня.
В этот момент зазвонил телефон. Мужчина, ждавший Таню в ресторане, спрашивал, когда она будет и все ли в порядке.
— Когда я там буду? — зажимая телефон рукой, спросила у хирурга Таня.
Тот опять заржал. Медсестра покачала головой.
