Если бы мне была дозволена всего одна минута, я подарил бы ему книгу, показал фотографии и сказал, что я – один из персонажей этой книги, разговоры о которой он определенно слышал, и имя мое – Лука Спагетти!
Как он мог забыть его? Понял, Джеймс? Спагетти! Ты не можешь забыть его! Возможно, когда ты вернешься сюда в будущем, то вспомнишь меня. И от моей фамилии, в конце концов, будет какой-то толк.
Но затеянное предприятие оказалось тяжким. Пока мой умоляющий вид оказывал воздействие на сотрудника охраны, я старался тянуть время, показывая ему книгу и фотографии.
– Прошу тебя, видишь? На этих фотографиях мы вместе, он и я! Дай мне подойти к нему только на секунду, когда он выйдет из уборной, для того чтобы подарить ему эту книгу и поблагодарить за его музыку. Клянусь, что потом исчезну! – До следующего раза…
Никаких уступок.
«Черт побери, всему конец!» – подумал я.
Именно в этот момент чудесным образом появился Джеймс Тейлор собственной персоной и направился к сцене для настройки звука.
– Вот он! Прошу тебя, мы на расстоянии всего тридцати метров, и на всей площадке я один. Подведи меня к нему. Клянусь, я отдам ему книгу, поприветствую его и уйду. Если тебе не понравится, что я делаю, разрешаю дать мне оплеуху по лицу прямо в его присутствии!
Охранник с минуту поколебался, прежде чем ответить:
– Хорошо, пошли. Быстро!
Я никогда не действовал в своей жизни быстрее. За десятую долю секунды я оказался под сценой и вежливым голосом, исполненным надежды, окликнул его:
– Джеймс.
– Да.
– Извини меня, я займу только одну секунду. Это небольшой сувенир для тебя. Я – один из персонажей книги, и меня зовут Лука Спагетти. В книге ты найдешь фотографии…
Он не читал «Есть, молиться, любить», но выглядел приятно удивленным подарком и несколькими словами, которые я написал внутри.
– Но это я и ты, здесь!
– Да, Джеймс, это фото четырехлетней давности, как раз на этих ступеньках…
– Спасибо, Лука, я действительно ценю твой сувенир.
Лука! Черт возьми, он сказал «Лука»! Он назвал меня по имени! Какой сладкой музыкой мне показался голос Джеймса, произносящего «Лука»!
– Джеймс, прежде чем я уйду, можно сделать еще одно фото вместе?
– Конечно!
Из-за нахлынувших на меня чувств на этой фотографии я получился с ярко выраженным видом придурка. Но на этом все не кончилось.
Пока я протягивал ему руку, чтобы попрощаться, Джеймс снял с себя пропуск с надписью «Джеймс Тейлор и оркестр», который висел на шнурке у него на груди, и неторопливо надел мне его на шею, проговорив:
– Лука, сегодня этот пропуск мне не нужен. Можешь забрать его. С ним ты становишься членом оркестра.
Я чуть было не лишился чувств. Теперь сотрудник из службы охраны «Аудиториума», который сопроводил меня сюда, улыбался и явно сопереживал мне.
Я не уверен, что правильно понял его.
– У меня нет слов. Тогда… значит, тогда, возможно, я не помешаю, если устроюсь тут в уголке и буду слушать настройку звука?
– Лука, ты теперь участник оркестра и можешь идти куда хочешь!
У меня закружилась голова. Первым побуждением было пойти поискать субъекта с бородкой, который прогонял меня, и заявить ему на не скованном никакими условностями римском диалекте:
– Эй, милок, это тебе теперь надо уматывать отсюда! – Но сейчас я испытывал симпатию даже к нему.
Сидя в первом ряду в «Аудиториуме», один как перст, я прослушал самую прекрасную настройку звука в истории.
В конце Джеймс дал мне знак подойти поближе, а сам направился к вокалистке, Кейт Марковиц, и спросил ее, читала ли она книгу. И она ее уже прочитала! Тогда Джеймс сообщил ей, что я – Лука Спагетти, тот самый Лука Спагетти.
Кейт проявила исключительную любезность, спустившись со сцены, и уделила мне минут десять, пытаясь помочь очнуться от состояния очумелости, в котором я пребывал и которое углублялось по мере того, как мне представляли членов оркестра, которые, естественно, были мне хорошо известны.
Подписав десятки автографов за пределами «Кавеа», Джеймс позвал меня, чтобы нанести окончательный удар:
– Лука, пошли с нами!
Каждый раз, когда он окликал меня, у меня дрожали ноги. Я вошел, на сей раз на законном основании, подтвержденном пропуском.
– Через некоторое время мы пойдем с ребятами поужинать, если ты не против, можешь присоединиться и пойти с нами перекусить.
Если я не грохнулся на землю в этот момент, то, полагаю, больше никогда не грохнусь в своей жизни. Мне потребовалось минут десять на то, чтобы осознать происходящее. За эти десять минут, однако, мне бросилась в глаза одна деталь, которую я сначала упустил из вида. Они работали. Кто репетировал, кто подписывал бумаги, а кто лихорадочно готовился к этому событию.
На меня в этот день обрушилось слишком много, чрезмерно много всего сразу. Я боялся оказаться лишним, незваным гостем, обязанным своим присутствием только любезности Джеймса и без которого, возможно, большая часть его группы охотно обошлась бы.
Итак, призвав на помощь все мое чувство меры, я, тронутый до глубины души, с благодарностью отказался. И, переполненный радостью, на сей раз действительно вернулся домой.
В те часы, которые отделяли меня от начала концерта, я рассказал о моем невероятном приключении Джулиане, своему брату и всем друзьям: количество бранных слов, излитых на меня за то, что я отклонил приглашение, превышало всякое воображение. Некоторые даже дошли до того, что угрожали мне физической расправой.
Но меня это не волновало. У меня все еще звучал в ушах голос Джеймса, который окликнул меня: «Лука!» – и пение которого я вновь услышал спустя несколько часов.
Я не мог удержаться от того, чтобы не написать немедленно об этом Лиз, поведать ей, что благодаря ей и книге «Есть, молиться, любить» я осуществил одну свою мечту. И она, являясь истинным другом, была счастлива как ребенок.
Последний сюрприз, который Лиз преподнесла мне, относится к прошлому лету – тому самому, когда на несколько часов Лука Спагетти самым настоящим образом стал членом оркестра Джеймса Тейлора.
В середине августа я поехал с Джулианой в отпуск в Прованс, именно в то время, когда Джулия Робертс со своей космической улыбкой приземлилась в Риме со всем персоналом, чтобы начать съемки фильма «Есть, молиться, любить».
Мы вернулись из отпуска во Франции отдохнувшие и довольные, и я считал дни, отделявшие меня от встречи с Лиз: в первых числах сентября она должна была прибыть в Рим, чтобы провести там неделю с Фелипе по приглашению продюсеров фильма.
Естественно, я не упустил ни одной секунды ее свободного времени. Пока в один прекрасный день не произошло нечто незабываемое.
Я сидел с Лиз на террасе ее гостиницы на улице Джулия и, пока мы рассеянно взирали на крыши Рима, размышлял о том, что случилось со мной с тех пор, как я познакомился с ней. В моей памяти воскресали все моменты, проведенные с ней: первая встреча в Трастевере, ужины и обеды, завершаемые лимончелло, необычные уроки итальянского языка, стадион, церкви, улицы, пройденные вместе в поисках наиболее зачаровывающих мест Рима, а затем Анцио, День благодарения с индейкой «алла Лука Спагетти», слезы по поводу ее отъезда, ее книга и фирма «Рождественская елка».
Я подумал о том, как щедра оказалась ко мне жизнь, даровав эту дружбу, и во мне зрело намерение прошептать ей на ухо: «Лиз, у тебя есть друг».
Именно в этот момент она посмотрела мне в глаза и с любящим и немного шаловливым выражением лица спросила:
– Лука, ты хотел бы пойти на съемочную площадку, чтобы познакомиться с Джулией Робертс?
Я с улыбкой обнял ее:
– Конечно, Лиз! Давай опять выйдем за рамки!
Мне всегда нравилось изящество слова «благодарность», и наконец я могу злоупотребить им.
Не могу не начать с тех, кто наделил меня этой фамилией и, подобно мне, проживает с ней каждый день: с моей матери, моего отца и моего брата Фабио, то есть с семьи Спагетти!
В особенности существенной была помощь Фабио с точки зрения идей, предложений и их исполнения различным образом. Спасибо! Спасибо! Спасибо!
Огромная благодарность Джулиане, которая с самого начала этой авантюры ежедневно оказывала мне поддержку и стойко переносила мои затеи. Хотя время от времени до сих пор она бросает на меня недоверчивый взгляд…
Сердечная благодарность Пэту, Берни, Шейле, Фелипе, Джулио и Мадхури, моим дражайшим заокеанским друзьям, за то, что они открыли передо мной двери своих домов и Америки, а также Алессандро и Коррадо, моим закадычным приятелям каждого дня и осуществленной мечты.
Истинная благодарность сотрудникам издательства «Риццоли» в лице Джулии, Джованны, Стефано, Сони, в строгом порядке знакомства с ними, и Марко за то, что они дали мне возможность выполнить эту работу: заполучить в качестве автора бухгалтера-аудитора – это такое наказание, которого они, бедняги, не заслужили.
