— Как твоя метка? — спрашивает Хол, косо смотря на меня. — Не болит?
— Нет, — вру ему, не смотря в глаза. — Чешется немного.
— Она стала сильней светиться?! — изумленно спрашивает профессор, глядя на руку.
— Немного, — стараюсь спрятать руку, чтобы лишний раз не привлекать к себе внимание. Но профессора это не заботит. Он стремительно отходит к своему столу и что-то ищет в записной книжке. Я не знаю, как себя вести: делать вид, что мне все равно? Но ведь любопытство вот-вот сожрет меня… Хол спустя каких-то пару секунд произносит:
— Вот же оно!, — а после стремительным шагом направляется ко мне.
— Я узнал, что демонические метки ставились не просто за чью-то душу, но и как обычный оберег или блокиратор силы. Вот, взгляни!
Хол протягивает мне дневник, в котором корявым почерком записаны какие-то заметки, а рисунки больше походят на детские.
— И? —вопросительно смотрю на профессора.
— Вполне возможно, что твоя метка — просто как оберег, — тембр Хола мягкий и успокаивающий. — Поэтому, как придет время, она просто пропадет.
— Вы в этом уверены?
— Все может быть!
— Он не совсем прав….
Голос, раздавшийся позади меня, принадлежит моим клинкам, которые я оставила в своей комнате. Я разворачиваюсь к ним и одариваю злым взглядом. “Ну спасибо вам” — говорю им мысленно. “Зачем вы сюда пришли?”
“Мы беспокоимся о тебе, Аврора” — с заботой роняют те.
— Эт….это еще что?! — вопит Хол, внимательно рассматривая мои клинки.
— Это мои дреги, — спокойно отвечаю я, развернувшись. — А что?
— П…п…почему они.. говорят?
— Ну… так вышло…
— И ты мне об этом не сказала?
— Я с ними сама заговорила совсем недавно, — признаюсь Холу, понимая, что пути назад нет. “Это все вы виноваты” — ругаю клинки, что тихо позванивают металлом. В комнате как будто зависает неловкость. Хол удивленно смотрит на нас, а мы с клинками – на него. “Он дурак или как?” — спрашивают клинки у меня.
“Он может читать мысли, не забывайте!”
“Наша связь не ментальная, Рори. Мы одно целое. И в эту цепь никто не может проникнуть” — заявляют клинки, отчего я разворачиваюсь и удивленно смотрю на них.
— И… когда ты с ними заговорила?
— Да вот.. может, недели две назад…
— И для тебя это совсем не странно? — на последнем слове Хоб выпячивает свои глаза, морща лоб. Мне кажется, что какая-то доля секунды –– и на его лица будет дергаться глаз от увиденного.
— Мы и так общаемся телепатически все время, а тут… Стали общаться уже по-другому…
— Великий дьявол! — ругается профессор, взявшись за лоб.— Это же… потрясающе!
Мы переглядываемся с клинками, пытаясь понять, чему он так радуется.
“Он точно вменяемый?” — спрашивают клинки.
“Я сомневаюсь” — отвечаю им мысленно.
— Аврора! Получается, ты не только совершенствуешься в своей силе, но и теперь можешь общаться с клинками! Это же… О, святая гордыня!
— Да что такого?
Профессор резко прекращает ликовать, опустив руки. В один момент он становится серьезным, будто бы надел на себя темную маску. Комната постепенно видоизменяется на обычный магический класс.
— Теперь нужно понять, не опасны ли клинки.
— Да с чего вдруг они должны быть опасными?
— Сдается мне, — расхаживая из стороны в сторону, Профессор прикладывает указательный палец к губам. Его зеленая мантия тянется за ним, как маленький парус.. — все же, это тот самый утерянный артефакт, который ищут многие другие существа.
— Я знаю, — твердо заявляю ему.
— Как?
— Сами клинки сказали…
Профессор Хол явно в замешательстве. Я вижу по его глазам, что он хочет проникнуть ко мне в голову и выведать все, что ему интересно. Однако похоже, что он боится клинков, которые могут и без моего ведома его разодрать. Все будет зависеть, какую степень боли причинит Хол, залезая ко мне в мысли.
— То есть, — задумчиво произнес он, повернувшись спиной к нам. — Они рассказали, кто их создал?
— Да, — опережают меня клинки с ответом.
— И кто в курсе? Скольким вы уже рассказали?
— Все те же лица, — отвечаю Холу. — А что, что-то не так?
— Нет-нет! — отрицательно качает головой профессор, усаживаясь за стол. — Напомни, Аврора, когда ты родилась?
— Весной, — отвечаю ему. — Седьмого числа, а что?
— А когда был дворцовый переворот в королевстве?
— Восьмого числа.
— В тот же день погибла королева Сейдж, — тихо роняет Хол. — А клинки исчезли. Очень интересно.
— Да, вы правы, — не выдерживаю я. — И раз уж вызвались помогать мне, то у меня есть кое-какая информация.
“Не лучший ход” — говорят клинки, но игнорирую их беспокойство.
— Клинки и правда принадлежат королеве Сейдж, что правила адом. Они выбрали меня не только из-за метки, но и потому, что я достойна быть их хозяйкой. У меня теперь смутное ощущение, что отец не просто так меня сюда направил. А потом исчез… И, в первую очередь, я хочу найти его и понять, почему он так поступил.
— Разумно, — кротко отвечает профессор. — Но нам нужны справки и твоя родословная. Я постараюсь что-то найти.
— Спасибо, — слабо улыбаюсь профессору, который больше не обращает на меня внимания. Попрощавшись с ним, удаляюсь из кабинета. Клинки разом прячутся ко мне в сумку. Я направляюсь в свою комнату, чтобы немного передохнуть. Дорога занимает меньше времени, или мне так кажется, потому что я погрязла в своих мыслях. Желание найти отца с каждым разом усиливается, а события, которые происходят, лишь подогревают веру, что он может быть еще жив. “С чего вдруг я его похоронила?” — думаю про себя, осознавая, насколько сильно я его люблю. Для меня он никогда не будет мертв, даже если все-таки придется увидеть его надгробный камень. Захожу в комнату, и меня встречает Сара, спрашивая прямо с порога:
— Ты что, ухажера себе завела?
Смотрю на подругу с непониманием. Ее изумрудные глаза светятся любопытством.
— О чем ты? — кидаю сумку на кровать. Клинки нехотя вылезают из нее и перемещаются к подушке.
— Ну ты сама взгляни на это!
На моей прикроватной тумбе стоит огромный букет темных роз. Из пышных бутонов струится белая пыльца, которая наполняет комнату невероятным ароматом свежести росы и терпким запахом роз.
— Что это? — медленно подхожу к тумбе, рассматривая цветы. — Кто это привез?
— Ну, по-видимому, ты сбегаешь не на задания, а на свидания? Так получается?
Вижу внутри букета свернутую записку. Осторожно вытаскиваю ее из них, стараясь не поцарапаться об острые шипы.
— Кто это принес? — требовательно спрашиваю у подруги.
— Не знаю, какой-то курьер-гоблин, — цокает та, сгорая от нетерпения. Взгляд Сары направлен на записку, которую держу в руках. — Ну, чего ждешь? Открывай быстрее!
У меня закрадывается подозрение, что в записке может быть заклинание. А сами цветы –– источать какой-то яд, чтобы я умерла. Не зря ходят слухи, что за моими дрегами охотятся много тварей. А это значит, что и Сара может быть в опасности.
Я осторожно открываю записку, мысленно готовя себя к худшему. Мельком наблюдая, как Сара едва ли не подпрыгивает на месте, чтобы увидеть, что в записке. Смотрю на почерк и медленно выдыхаю про себя.
“Они прекрасны, как твои волосы поутру. Прошу, не прекращай улыбаться!”
Читаю про себя, и вмиг записка сгорает у меня в руках, а розы начинают меняться в цвете. Теперь на их каемке струится рыжий дым, который медленно проносится по каждому участку бутона.
— Ничего себе! — восхищается Сара, подбегая ко мне. — Что там было написано?
— Они прекрасны, как твои волосы поутру. Прошу, не прекращай улыбаться…
— Сдается мне, ты впервые получила любовное послание?
— Да, — все еще ошарашенно смотрю на прекрасные розы. — Но…
— Мне даже интересно, — Сара с придыханием говорит мне это в ухо, — Тот граф или плохиш вампир?
— Да ну тебя, — скрывая краску на лице, отталкиваю легонько Сару от себя. Та корчит недовольную гримасу и усаживается на мою кровать.
