Псы в будках бесновались, лаяли, просились на волю. Как же так? Их лишали возможности помочь своему Хозяину, защитить его от врагов, от тех, которые убили их сородича и замышляют что-то нехо-рошее против
Хозяина. Игорь псов уговаривал, приказывал замол-чать, но они не унимались. Когда не осталось ни одного листа железа, Игорь внимательно осмотрел воздвигнутое им сооружение и остался доволен.
Теперь с его псами будет все в порядке, теперь шальная пу-ля не страшна. Настал черед подумать и о своей собственной безо-пасности.
В вольере ему делать нечего – железа больше не остава-лось, а ограждение из сетки рабица могло защитить только от нашест-вия летучих мышей, да и то, если они не додумаются опуститься в вольер сверху. Вернуться в дом? Толстые бревна стен можно было пробить разве что артиллерийским снарядом, но в дом Игорю не хо-телось – здесь, во дворе, обзор лучше, да и все окна в доме заняты обороняющимися. Единственное место во дворе, годное для укрытия от пуль – это узкое пространство между поленицей дров и бывшей ко-нюшней. Но придется пересечь весь двор. Дадут ли ему это сделать?
До укрытия метров двенадцать… Додумать ему не дали.
Короткая очередь ударила со стороны ворот. Пули просвистели в сантиметре от его головы. Игорь упал на землю, откатился к выходу из вольера и, дав с колена очередь поверх ворот, опрометью кинулся к намеченному укрытию. Ему вдогонку стреляли, но мимо. Стреляли не только со стороны ворот, но и сзади, в спину. Одна пуля даже про-била развевающуюся на ветру широкую полу брезентового егерского плаща.
'Мазилы!' – презрительно подумал он, заскакивая за поленицу. -
'Снайпера хреновы! Я ж стоял в вольере, как мишень в тире. Я бы не промазал… А ведь целили-то в голову, чтобы наверняка'.
Укрытие было замечательное – с одной стороны стена сарая, с другой поленица березовых и осиновых чурок. С третьей стороны – забор. Со щелями в палец шириной, но так даже лучше – видно, кто подкрадываться с юга будет. Северная сторона была открыта, и Игорь скинул с верхнего ряда поленицы несколько чурок, чтобы перекрыть свободную сторону укрытия.
Теперь стали стрелять по дому. По окнам. Звякнуло разбитое пулей стекло, его осколки сверкнули в лучах опускающегося в тайгу солнца.
Парни из дома отстреливались. Игорь определил по звуку, что стреляют они по всем четырем направлениям, а значит, и атака идет с четырех сторон. Никого из нападавших он пока не видел – густой лес высокого кустарника чересчур близко подходил к забору, практически сразу за забором и начинался. 'Говорил я бате, – вспомнил Игорь, – давай вокруг дома кусты вырубим, а то скоро во дворе деревья расти станут.
Вырубим, и светлей будет'. А он: 'Светлей…, – передразнил. – Тебе что, цветы выращивать? Дойдут руки, вырубим'. Не вырубили, руки не дошли…
Стрельба прекратилась через минуту, даже меньше, чем через минуту.
Видать, нападающие перестали стрелять и решили поменять тактику, а парни в доме патроны берегли. Что палить попусту, если не видно того, в кого попасть хочешь?
Затишье было недолгим. Снова раздался звук разбившегося стекла, и по двум стенам домика поползли рыжие языки пламени. Бу-тылки с зажигательной смесью, старое испытанное средство. Выку-рить из дома и перестрелять всех на открытом пространстве, как ку-ропаток!
Тайгу ведь подожгут, гады, с тревогой подумал Игорь и вдруг его переживания по поводу тайги исчезли, вытесненные вспышкой вне-запного ужаса, возникшего от того, что он увидал – желтые чертики ог-ня, оторвавшиеся от пылающей восточной стены дома резво побежа-ли по сухой траве и запутавшимся в ней щепкам к вольеру.
Игорь недолго раздумывал. Он знал, что у вольера стоит алю-миниевая фляга с водой, правда не помнил, сколько в ней воды – пол-фляги или чуть меньше, но он знал – вода во фляге есть. Игорь, не думая о том, что это, быть может, его последний рывок, закинув авто-мат за спину, метнулся из укрытия к фляге, вырвал из зацепов крышку и опрокинул флягу, приподняв ее за боковую ручку и ребро дна.
Фляга была почти полной. Вода плеснулась широкой плоской струей и пре-градила путь огненным чертикам. В ту же секунду, как огонь был оста-новлен, в Игоря выстрелили. Игорь не ощутил боли, только почувст-вовал сильный толчок в правое плечо и потом уже услышал звук вы-стрела. Он выронил флягу, но тут же снова поднял ее и, стерпев рез-кую боль в плече, выплеснул остатки воды на не смоченную еще зем-лю и сухие доски забора. Псы были временно спасены. Временно!
Игорь прекрасно понимал, что огонь не остановить полностью. Жар высушит воду, огонь снова поползет к вольеру, он перекинется на кус-ты, растущие за забором, а потом запылает все вокруг!
Единственное, что может спасти людей и собак, это чудо. Или неожиданная помощь. Но в чудеса Игорь не верил, а помощи ждать рано.
Она придет, в этом Игорь не сомневался, он верил, что отец сделает все возможное, что-бы спасти его. Но…отец со своим другом, генералом Инзариным, мо-гут не успеть.
А теперь меня убьют, как-то совершенно спокойно, словно о ком-то другом, подумал он, но шквальный огонь Гуинплена из оконца в се-нях прикрыл его отступление к укрытию. Рука медленно, но неотвра-тимо немела. Игорь пошевелил пальцем – ничего, нажать на спуско-вой крючок пока смогу! Вот только упирать приклад АКМ в простре-ленное плечо было нестерпимо больно. Кое-как он пристроил автомат между чурок и вдруг заметил легкое шевеление листьев в кустах, росших слева от ворот. Игорь, напрягая зрение, попытался увидеть в густой зелени силуэт человека, и увидел. Это было как в детском жур-нале
'Веселые картинки' – графическая головоломка под названием: 'Найди спрятавшегося в лесу охотника'. Буро-зеленое на буро-зеленом, переплетение линий и узоров. Человек, спрятавшийся в кус-тах, был в камуфляжном костюме под цвет осенней тайги. На его го-лове была бандана той же расцветки, а лицо расписано продольными серо-коричневыми полосами. Совместив мушку с прорезью прицела и нацелив автомат в лоб врагу, Игорь выстрелил. Очереди не получи-лось, силы в пальце, достаточной для того, чтобы удержать спусковой крючок не было, но одиночный выстрел прозвучал. Отдача, черт! При-клад больно ударил в плечо. У Игоря потемнело в глазах, но он успел заметить, что попал и, похоже, убил того, у ворот. Его противник вы-валился из кустов и упал на забор. К серо-коричневым полосам на его лице добавилась ярко-алая.
– За Джигита! – крикнул Игорь, но не услышал собственного голо-са.
Боль в плече нарастала с неимоверной скоростью, правая рука плетью упала вниз. Это ничего, подумал Игорь. Это ерунда! Плечо, не сердце же! Боль скоро должна пройти. Она обязательно пройдет! И вдруг боль действительно отступила, Игорю показалось, что он падает в какой-то бездонный колодец. Он понял, что теряет сознание. Не сметь! Назад, к реальности! Ты еще не все сделал, что должен был! Назад, приказывал он себе, но не мог остановить своего падения в небытие. Он падал, кружась по оси, и не видел ни верха, ни низа этого чертова колодца – только темноту.
В доме уже нельзя было оставаться. Хохол и Андрей Инзарин, а за ними Рэбэ, выскочили в сени, к Гуинплену, но и там уже пылало во всю.
– Игорь Химика завалил, – сообщил им Гуинплен.
– А сам он? – спросил Хохол.
– Ранен. Что делать будем? Выходить надо, сгорим заживо.
– А во дворе нас перестреляют, – возразил Хохол.
– Другой выход есть? – иронично поинтересовался Рэбэ и по-смотрел наверх. – Сейчас крыша рухнет. По одному и врассыпную. Стрелять, не прерываясь, во все стороны. Если удастся живыми прой-ти через двор – уходите в лес. Гуинплен, пошел!
Гуинплен пинком вышиб горящую дверь и выкатился во двор. В него стреляли, но звуки этих выстрелов покрыла непрерывная оче-редь из
Славкиного автомата.
– Хохол, пошел!
Хохол как тигр в цирке сквозь пылающий обруч, нырнул в объя-тый пламенем дверной проем, стреляя высоко, чтобы не зацепить
Гу-инплена. Он видел, что Гуинплену удалось невредимым пересечь двор, и видел, как он рыбкой сиганул поверх забора. Ушел? Хоть бы ушел!
Андрей, не дожидаясь команды Рэбэ, кинулся следом за Алексе-ем.
Едва он оказался во дворе, как за его спиной раздался мощный треск и хлопок, и пахнуло жаром так, что Андрею почудилось, что во-лосы на его голове и одежда на спине загорелись. Он оглянулся и увидел, что сеней уже нет – кровля упала внутрь, а дощатые стены, догорая, раскинулись в разные стороны. Из пламени поднялся Рэбэ. Он горел, но еще пытался идти. Прозвучал выстрел и Рэбэ упал ли-цом вперед, в пламя, подняв столб искр и горящего пепла.
– Рэбэ! – закричал Хохол, но, понимая, что уже ничем не сможет помочь товарищу, схватил оторопевшего Андрея за рукав и потянул его за собой, в укрытие, где лежал без чувств раненый Игорь Сидоров.
Игорь лежал навзничь, неудобно уперев голову в угол между за-бором и стенкой сарая. Казалось, что он спит, глаза Игоря были за-крыты, но вот дышит он или нет – не понять. Брезентовый плащ егеря с правой стороны был черным от крови. Хохол только мельком взгля-нул на
