Где-то в глубине души Гарри даже желал, чтобы они остались вдвоем, чтобы он мог должным образом отблагодарить Северуса.
Но для этого у него будет еще достаточно времени. А пока что Гарри дотянулся до бутылки и наполнил шампанским свой бокал и бокал Рона. Пузырьков уже почти не осталось, но какая разница? У шампанского все равно был вкус счастья.
Рон отпил половину бокала, прежде чем тихонько спросить:
— Он не возражает?
Гарри моргнул. В голове уже слегка шумело.
— А с чего бы ему возражать? Он же сам пригласил тебя...
Еще тише:
— Нет, я не про это. Он не против, что ты ведешь себя здесь как дома?
А. Ну, в общем, понятно. Рон и Гермиона приходили к нему в гости только раз, и тогда они сидели в верхних комнатах. Откуда им было знать, на что похожа настоящая жизнь Гарри с Северусом?
— Это мой дом, — ответил юноша, обводя рукой комнату. Несколько капель шампанского упало на ковер. — Я живу здесь. В подземельях. А комнаты наверху — что-то вроде большого шкафа, где я держу свои вещи. Ну и кабинет тоже, я могу туда подняться, если нужно поработать в одиночестве, — внезапно Гарри понял, что не может больше ходить вокруг да около. Что там в контракте говорилось насчет обсуждения интимных деталей? Те ограничения вполне можно обойти. Так же, как обмануть связь разумов. — В общем, я там не ночую. Я всегда сплю с Северусом.
Гермиона с теплой улыбкой обернулась к нему.
Только после этого Гарри заметил, что ближе к концу фразы повысил голос.
— Полагаю, твоим друзьям это известно, — пробормотал Северус, который выглядел... не то чтобы ошарашенным, но он явно не знал, что сказать. — Ну что ж. Я, кажется, слышал звук колокольчика? Нас зовут ужинать.
Конечно, никакого колокольчика не было. Эльфы не созывали никого к столу и не объявляли о перемене блюд. Брови Гермионы поползли вверх, все выше и выше, пока совсем не скрылись под челкой. А, да. Она же не знает.
— Отец Северуса был магглом, — объяснил Гарри, поднимаясь с дивана. Или, вернее, пытаясь. Ого. Шампанское оказалось не таким уж безобидным. А, фигня, в такой компании можно и расслабиться! — Он знает о маггловских прибамбасах куда больше, чем можно подумать.
Гарри видел, что у Гермионы на языке уже вертелась сотня вопросов, но один суровый взгляд Северуса — и разговор заглох, не начавшись. Но Гарри все же опрокинул еще пару бокалов вина. На всякий случай — чтобы не напрягаться, если атмосфера вдруг сгустится.
Тем более что Pinot Noir, как выяснилось — отличная штука!
Да и еда оказалась превосходной. Гарри не обращал особого внимания на вкус блюд, но не мог не заметить выражение полнейшего восторга, застывшее на лице Рона.
— М-м-м, класс, — сказал он, прожевав особенно сочный кусочек гуся. — Я уже успел забыть, как здорово готовят эльфы. Дружище, ты не представляешь, как тебе повезло...
Он осекся, и по его щекам разлился багровый румянец.
К этому момент у Гарри в крови было уже столько алкоголя, что смущаться он точно не собирался. И уж конечно, его не могла выбить из колеи подобная мелочь.
— Думаешь, я сам не знаю, как мне повезло? — он поднял бокал и сделал еще глоток. — Скажу прямо, как друг другу: хоть мне и пришлось стать рабом, все не так уж плохо. Не, так неправильно. На самом деле, все хорошо. Ты же сам видишь. У меня нормальная жизнь, как у всех.
Гермиона прикусила губу и обеспокоено посмотрела на него.
— Гарри, я рада, что ты счастлив, но...
Она не договорила, но Гарри знал, что она хотела сказать.
— Но считать такую жизнь нормальной ненормально? Я понимаю, о чем ты, — Гарри наклонился ближе, не замечая, что рукавом размазывает подливку на своей тарелке. Ему нужно было донести свою мысль до Гермионы. — Знаешь, что? Сейчас моя жизнь куда нормальнее, чем была все годы до этого. Думаешь, зубочистка в подарок на рождество — это нормально? Или сидеть взаперти без еды? А решетки на окнах? Эта сделка, условия порабощения, тот синопсис... ну да, со стороны все это может казаться какой-то дикостью. Но мы с Северусом научились жить с этим. Прекрасно жить и получать удовольствие.
— Хорошо, хорошо, — Гермиона откинулась на спину стула, всем своим видом показывая, что согласна с Гарри.
— Так что опять нет повода не выпить! Тем более, сегодня канун рождества! — вытащив палочку, Гарри коснулся стола и попросил Frangelico. Этот ликер прекрасно подойдет к... что там на десерт? Гарри уже забыл.
Палочка Северуса уже была у него в руке. Он очистил заклинанием рукав мантии Гарри и тихонько проговорил:
— Тебе не кажется, что уже хватит?
Юноша даже не потрудился понизить голос:
— Вечер только начался!
Рон сдавленно кашлянул.
— Слушай, дружище... Тогда, в лазарете, мне за тебя реально страшно было... Если Северус говорит, что тебе стоит остановиться, то... может, правда хватит? Он же твой... ну, ты сам знаешь.
— Знаю, но он же не распоряжается каждым моим действием. Разве что некоторыми, — Гарри переводил пристальный взгляд с Рона на Гермиону и обратно. — Он относится ко мне как к взрослому человеку. И знает, что я сам могу принимать решения. Я ж не собираюсь делать какие-нибудь глупости, типа сбегать от него. И за это, я считаю, нужно выпить!
Северус еле слышно вздохнул, но поднял бокал. После секундного колебания Рон и Гермиона последовали его примеру.
— За взрослую жизнь! — провозгласил Гарри.
— За ответственное отношение к алкоголю, — чего еще ждать от Гермионы.
— За... ну, за «Пушки», чего уж там.
— За антипохмельное зелье, — очень сухо произнес Северус.
Ха. Тоже мне, юморист. Гарри научился язвить не хуже. Прежде чем прозвучал звон бокалов, Гарри с широкой ухмылкой успел добавить:
— А уж как наебать Podentes — мы завсегда найдем.
— Гарри! — ахнула Гермиона. Но поразило ее вовсе не то, что Гарри ругается. — Думаешь, разумно бросать вызов контракту?
— Разум-шмазум, — отмахнулся от нее Гарри. — Пофиг, главное, чтобы Северус не был против...
— Но я против. Больше никогда не смей так говорить.
Гарри повернулся, чтобы взглянуть на Северуса, и заметил, что зельевар побледнел. Ой. Наверное, говорить это действительно было очень глупо. Но он просто хотел, чтобы друзья поняли — Podentes не имеет власти над их с Северусом отношениями. Северус и Гарри партнеры. Даже если Гарри раб, его жизнь — не рабское существование и никогда им не будет!
— Э-э-э... прости, — сказал он, опуская бокал на стол. Бессмысленный жест — содержимое он выпить успел. — Больше не буду.
Северус коснулся палочкой стола, и появился рождественский торт. Волшебный рождественский торт. Вместо фигурки Санта-Клауса в санях, запряженных оленями, торт украшала высокая фигура Мерлина, постукивающего палочкой по множеству маленьких коробочек. Повинуясь его прикосновениям, они сами собой заворачивались в яркую нарядную бумагу и завязывались лентой.
— Ой, какая прелесть! — воскликнула Гермиона.
— Это-то? — Рон пожал плечами. — Обычное дело. У нас каждый год такой — перед рождеством их в каждой булочной на Диагон-Аллее навалом.
— Некоторым из нас еще не доводилось видеть волшебный рождественский торт, — возразила Гермиона.
— Например, мне, — поддакнул Гарри.
Гермиона пораженно уставилась на него.
— Ты же каждое рождество был в Хогвартсе! Неужели их там не было?
— По традиции их покупают для семейного ужина, — тихо сказал Северус.
Гермиона замолчала, и по выражению ее лица было видно, что она над чем-то задумалась.
Рон же, как обычно, не тратил времени на размышления.
— Семейного?
— Ты бы назвал это по-другому? Давай говорить начистоту. Гарри может быть моим рабом, но мы связаны. До конца жизни. А вы двое — единственные, кого после гибели Джеймса и Лили можно назвать его настоящей семьей.
— Да, именно. Все правильно, — кивнула Гермиона. — Значит, в будущем мы с вами будем видеться намного чаще, да, проф... Северус?
— Полагаю, что да.
Он произнес это так, словно перспектива дальнейших встреч с друзьями Гарри ужасала его, но Гарри не сомневался, что Северус просто притворяется. Юноше ужасно хотелось поцеловать своего любовника за такой подарок.
