– Я не хочу, чтобы он связал свою жизнь с такой женщиной, как ты, – спокойно объяснила Джози. – Это убьет маму. И отец лишит его… – она обвела жестом дом и сад, – всего этого. Думаешь, Чарльз будет любить тебя вечно? Что ж, мисс Рэй, я знаю своего брата лучше, чем вы, и могу сказать вам, что существует единственный ответ на этот вопрос – «нет».
Я любила Чарльза всем сердцем, но хватит ли ему моей любви для счастья без… привилегий, которые дарила ему привычная для него жизнь?
– Так сколько денег я должна тебе дать? – снова спросила Джози. – Сколько, чтобы ты убралась отсюда?
Я подняла руку.
– Ты ничего мне не должна, – я резко встала. – Я все понимаю.
По гравийной дорожке я дошла до улицы. Издалека донесся голос Чарльза, он звал меня, как маяк зовет сбившийся с курса корабль, но я все-таки продолжала идти вперед. Сказка должна была закончиться. Джози поступила со мной жестоко, но она была права. У нас с Чарльзом никогда бы ничего не получилось.
– Вера! – Чарльз догнал меня. Он опустил руку на мое плечо. – Прошу тебя, подожди. Прости меня за такой прием моей семьи. Идем. Мы уедем отсюда вместе.
Я смахнула подступившие слезы.
– Я не могу, Чарльз, – сказала я. – Именно этого я боялась, и сегодняшний день только подтвердил мои опасения. Я люблю тебя, очень люблю. Но я не могу выйти за тебя замуж.
Ужасно было видеть, как глубоко ранили его мои слова.
– Почему же нет?
– Неужели ты не понимаешь? – Я провела рукой по его лицу. – У нас с тобой ничего бы не получилось. Мы из разных миров.
– Но это не имеет никакого значения, – взмолился Чарльз. – Не должно иметь.
– Но все-таки имеет, – ответила я. – Прости, Чарльз. Я не для тебя.
Я знала, что он от всего отказался бы ради меня, но я любила его и не могла ему позволить сделать это.
Чарльз застыл, словно пораженный молнией, пока я бежала мимо идеально подстриженной живой изгороди из самшита, распахивала чугунные ворота и выбегала на дорогу. Я торопливо шагала, не зная, как мне добраться до дома. До города было несколько миль. Когда я услышала шум автомобиля Чарльза и его голос, звавший меня из окна, я спряталась за дерево.
– Вера! – кричал он. – Вера!
Мне хотелось крикнуть: «Я здесь, Чарльз! Давай убежим вместе. Давай начнем новую жизнь, нашу общую жизнь!» Но в глубине души я понимала, что Джози была права. Я пригнулась еще ниже и стала ждать, пока «Бьюик» скроется из виду.
По шоссе мчались автомобили, обливая грязью мое платье. Какая теперь разница? Я подняла руку, пытаясь остановить автомобиль. Наконец возле меня затормозил грузовичок, белый, с проржавевшей крышей, в его кузове была сложена плитка.
– Вам куда, мисс? – Водитель говорил с заметным иностранным акцентом, так обычно говорили русские семьи, жившие в моем доме.
– Я хотела бы добраться до города, – объяснила я, смахивая слезу. – Вы не могли бы подвезти меня?
– Я как раз туда еду.
Я села в кабину и изо всех сил захлопнула тяжелую дверцу. Внутри пахло плесенью и бензином. Пока водитель выезжал обратно на шоссе, я бросила взгляд на въезд в Уиндермир.
– Меня зовут Иванов, – произнес мужчина, искоса глядя на меня, – Степан Иванов.
– А я Вера Рэй.
Я сунула в рот кусок пиццы и запила его глотком красного вина.
– Он звонил, – сообщила я Эбби. Мы обе сидели на полу перед телевизором в моей квартире. На кофейном столике стояли открытая коробка с пиццей и бутылка вина.
– Кто именно?
– Этан.
– И что?
– Оставил два голосовых сообщения. Первое: «Клэр, вчера вечером я остался ночевать в апартаментах моих родителей в отеле. Слишком много выпил на вечеринке. Надеюсь, ты понимаешь».
– Милая ты моя, – посочувствовала Эбби. – Звучит не слишком обнадеживающе.
Я нахмурилась.
– День ото дня становится все хуже. Второе сообщение, которое я получила час назад, звучит так: «Клэр, сегодня вечером я отправляюсь в Портленд на конференцию. Вернусь в воскресенье».
Эбби покачала головой.
– Что еще за конференция?
– В том-то и дело, – сказала я. – Я провела небольшое расследование и пришла к определенному выводу.
– Нет, только не говори мне, что он отправился вместе с…
– С Кассандрой? Ты угадала. Конечно, я уверена не на все сто процентов, но единственная конференция, проходящая в Портленде, – это съезд ресторанных критиков. Выводы делай сама.
– Вариант не слишком приятный, – Эбби отпила глоток вина. – Если это правда.
Я пожала плечами.
– После того, как я видела их вместе вчера вечером, я в этом ничуть не сомневаюсь.
Я поставила ногу на перекладину кофейного столика, и стопка фотоальбомов упала на ковер. Один из альбомов распахнулся, демонстрируя свои страницы, как будто для того, чтобы подразнить меня. Я взяла альбом и посмотрела на снимки. Это были мы с Этаном в день свадьбы, я в платье без бретелей. Мать Этана подняла шум из-за того, что такой фасон не подходит для католической церкви, но Этан пресек эти разговоры. Тогда мы были одной командой. Я провела рукой по фотографии, мой палец задержался на лице Этана. Я вставила рядом с этим снимком свадебное фото моих дедушки c бабушкой. Черно-белый отпечаток с годами поблек. Девочкой я сотни раз смотрела на него, запоминая выражение любви на лицах обоих. Это была истинная любовь. Но только сейчас я заметила листок бумаги, который держала в руках моя бабушка. Я прищурилась, пытаясь разобрать, что на нем написано.
– Эбби, взгляни на это, – я передала альбом подруге. – Можешь разглядеть, что там написано?
Эбби взяла альбом и потянулась за очками, лежавшими на столике.
– Думаю, тут написано «Сонет 43».
– Что это значит?
– Твои знания по английской литературе слегка заржавели? – насмешливо поинтересовалась Эбби.
Я удивленно посмотрела на нее.
– Видишь ли, пока ты учила стихи, я горбатилась в редакторской, вычитывала гранки, исправляла ошибки.
Эбби специализировалась на английской литературе, а я – на журналистике. Так что в этом смысле мы давно враждовали.
– Ладно, ладно, – отмахнулась она. – Так ты хочешь знать, что это такое, или нет?
– Просвети меня, Шекспир.
Эбби фыркнула.
– Это Элизабет Барретт Браунинг[8], глупышка. Ты наверняка знаешь ее знаменитое стихотворение «Как я люблю тебя? Считай».
– О! – мгновенно вспомнила я. – Это стихотворение я знаю.
– Разумеется, ты его знаешь, – продолжала Эбби. – Это самое знаменитое стихотворение о любви в истории поэзии.
Она нашла стихотворение в памяти своего телефона и вслух прочитала его.
Я прислонилась к дивану, крепко сжимая бокал с вином.
– Как романтично. – Я снова посмотрела на фото. – Держу пари, она читала его на свадьбе.
Эбби кивнула.
– Эти строки не выходят из моей головы. Посмотри на своего дедушку! Он просто обожает свою молодую жену!
– Так и было. Мама, пока росла, наблюдала эту любовь. Думаю, именно поэтому у нее было два неудачных брака. Она никак не могла найти своего принца, как это удалось бабушке.
Я вздохнула и закрыла альбом.
Эбби положила голову мне на плечо и спросила:
– О чем ты думаешь?
– Я боюсь неудачи, Эб. Я боюсь, что наш брак не выдержал испытания и рухнул.
Моя подруга снова открыла альбом и указала на черно-белый снимок.
– Ты можешь сколько угодно говорить, что у твоих дедушки с бабушкой был идеальный брак, но я уверена, что и у них не обошлось без проблем.
Я с сомнением посмотрела на подругу.
– Послушай, – продолжала Эбби, – я знаю тебя, Клэр, и вижу, что ты очень любишь Этана. Так почему бы тебе не побороться за него? Кассандра взяла его в оборот, но только потому, что ты отошла в сторону.
Я откусила кусочек корочки от пиццы и бросила ее обратно в коробку, мгновенно вспомнив о том, что мой муж и Кассандра в это время наслаждаются на конференции изысканной едой.
– И что я должна делать, по-твоему? Поехать туда?
– Нет. Для начала ты могла бы ответить на его звонки, – предложила Эбби. – Ведь он дважды звонил тебе и оставлял сообщения, верно?
– Да.
Она просияла.
– Вот и позвони ему.
Я взяла мобильный, нашла номер Этана. Началось соединение, и мое сердце забилось так, словно я звонила парню после первого свидания. Но после третьего гудка я разочарованно вздохнула.
– Голосовая почта, – беззвучно объяснила я Эбби.
– Оставь ему сообщение, – прошептала она.
Я покачала головой.
– Давай же!
– Гм, Этан, это Клэр. Я получила твои сообщения. Послушай, когда ты вернешься с… гм… конференции, не могли бы мы поговорить? Я по тебе скучаю. – Я сделала паузу, и Эбби ткнула меня в бедро. – И я люблю тебя.
