– Это всё корейские партнёры, – весело добавила Дани, отправляя в рот ложку с йогуртом. – Позавчера приехал главный директор R.Q. Entertainment. Видимо, он и внёс в шоу некоторые коррективы.
– Откуда знаешь? – тут же напустилась на неё Николь.
– Оттуда! – ощетинилась Дани. – Я многое знаю. Как и то, что корейский лейбл предложил ввести изменения в силу направленности новой группы на азиатскую аудиторию. Вы вообще знаете, что такие группы, как FB, вообще мало востребованы в Южной Корее? Конёк этой страны – ритмичная музыка, красивые люди и синхронные танцы. Рок-групп на большой сцене в принципе не так уж и много. FB стали большим исключением.
– Ну да, странно было бы увидеть их синхронные танцы, – вставила Николь, почёсывая лоб. – Особенно Шейна.
Дани развернулась к ней на стуле:
– А вы думали, что новая группа будет чем-то вроде FB? Глупые, что ли?
– Эй, красотка, полегче, я ведь и обидеться могу, – предостерегла её Николь. – Давай, выкладывай, что там ещё у тебя?
Усмехнувшись, Дани вернулась взглядом к моему лицу:
– Зачем, по-вашему, Victory Records, для которых талант всегда был важнее внешности, набирать в шоу сплошных фотомоделей? Понятное дело, что без условий R.Q. Entertainment тут не обошлось. Это Азия! Там поклоняются только красивым людям! Если только ты не комик…
– А парней они тогда зачем набирали? – всё ещё пребывая в недоумении, осведомилась я.
– Это совершенно новый проект, – хмыкнула Дани. – Группа должна быть смешанной. Несколько парней будут играть на инструментах, соответственно, привлекая женскую аудиторию, а красивые девочки под весёлые звуки рока будут петь и двигаться в синхрон.
– Бред какой-то, – хмуро посмотрела на Николь, но она выглядела примерно так же обескураженно, как и я.
– Почему бред? – усмехнулась Дани. – Разве это не весело? Это принесёт группе славу! В Азии девичьи группы пользуются огромной популярностью, а такая необычная смесь в музыкальном направлении лишь поможет привлечь больше внимания. Мне кажется, это круто!
– Это… пипец как круто… – похоронным тоном прокомментировала Николь. – Я думала, только четвёртый тут будет таким, а оно значит… таким всё время будет? – резко повернула голову к Дани и громко воскликнула: – Что за хрень ты несёшь?!
Дани слегка вздрогнула, но не растерялась:
– Это чистая правда, Николь.
– Не обращайся ко мне по имени, – прошипела Николь. – Вообще не обращайся. Ты только что испоганила мне жизнь… – И вдруг будто прозрела. – А что парни будут делать в третьем туре?!
– Играть, – просто ответила Дани. – На инструментах. У них такая задача.
– И Victory Records не возражает по поводу всего этого? – спросила я, всё ещё не в силах переварить информацию. – Мистер Тур не против?
Дани громко фыркнула:
– А почему он должен быть против?! Это рок, так или иначе. Не попсу же новая группа будет исполнять. Весёлый рок. Да и… мистер Тур ведь не порнофильм с нашим участием снимать собрался! Это экспериментальный проект, интернациональная рок-группа с примесью синхронных танцев. Как по мне, так очень даже прикольно!
Прикольно настолько, что аж мутить начало. Меньше всего хочется трясти задницей на сцене, в какой-нибудь мини-юбке и наблюдать, как на гитаре играет кто-то другой.
Всё ещё таращилась на Николь огромными глазами. А она на меня.
– Тейт, удачи тебе сегодня! – Дани доела свой йогурт, подмигнула мне и выпорхнула из-за стола, скрывшись за дверью своей комнаты. Вот же богиня лицемерия!
Николь с тупым взглядом плюхнулась на её стул и свесила вниз руки:
– Опупеть…
– И не говори.
И Шейн знал об этом. Он говорил об этом. А я восприняла всё как чушь собачью…
«У других участниц в сто раз больше шансов достигнуть вершины и остаться на ней, чем у тебя. Потому что их легко подмять под себя, а ты… ты будешь сопротивляться до последнего и в итоге этот мир использует тебя и уничтожит. Это шоу-бизнес. Ты ничего о нём не знаешь. Ты даже не понимаешь, что он уже тебя использует».
Сегодня было ветрено. Небо Лос-Анджелеса измазано разводами серых туч. Океан наверняка бушует, так что в воздухе больше обычного чувствуется влага и солёный аромат.
Перед автобусами стоял галдёж. И Николь была одной из тех, кто ему активно способствовал, громко разговаривая по телефону. Убрала мобильный в карман и злющая подлетела ко мне.
– День начался погано? – поинтересовалась я, пряча руки в карман толстовки и подпрыгивая на месте, всё ещё с трудом веря в полное отсутствие боли в области лодыжки.
– День начался пипец как погано! – звонко протянула Николь.
– Кто звонил?
– Папа! Спрашивал, жив ли ещё Брайан.
– Жестоко, – сдержать улыбку не получилось; поспешила отвернуться.
Загрузились в автобус без разделения на группы, так что я и Николь заняли соседние места в самом конце салона.
Нас сопровождал один из главных помощников мистера Вонга. Раньше я его часто видела: вечно хмурый такой, низкорослый дядечка лет сорока.
– Прошу минуту тишины! – объявил помощник. – Прежде чем автобус тронется, ассистент раздаст каждому из вас «Акт о неразглашении». Вы должны подписать его прямо сейчас.
Шум голосов тут же наполнил автобус.
– Что ещё за акт? – прошипела Николь, сверля помощника гневным взглядом; кажется, папа-генерал окончательно добил её и без того испорченное Дани настроение.
– «Акт о неразглашении», – ответила я, принимая из рук ассистента лист бумаги и передавая точно такой же Николь.
– Я слышала! – проворчала та.
– Тогда чего спрашиваешь?
– Ладно, и что тут у нас? – Николь принялась вслух зачитывать пункты.
Я молча скользила по строчкам глазами.
Слышала я о таких актах. Во многих шоу они есть. Мало ли что случиться может… Организаторы всеми путями стараются пресечь утечку важной информации, а будущие выбывшие сегодня участники могут очень расстроиться и с радостью этому поспособствовать. Штрафы просто гигантские… даже судом угрожают в случае чего.
А это что за пункт?..
– Эй, – толкнула Николь локтем в бок, – ты тоже это видишь?
Николь не отрывала взгляд от своего акта:
– Это всё, что я вижу, подруга.
– Какого чёрта мы не имеем права добровольно покинуть проект? – Во все глаза уставилась на Николь. – Почему нас только судьи могут исключать?! Что за штрафы? Сколько тут нулей?! И почему этот акт возник только сейчас?! Они что, раньше не могли дать его на подпись?
Николь всё ещё таращилась в лист бумаги:
– Ну ты ведь слышала нашу маленькую принцессу-всезнайку.
– То, что новая группа будет похожа на стадо танцующих стриптизёрш?
Николь подняла на меня тяжёлый взгляд:
– То, что позавчера из Кореи пожаловала важная шишка.
Я глубоко вздохнула:
– Директор R.Q. Entertainment.
– Да, девочка. И ничего хорошего, как видишь, его визит не принёс.
Ещё раз взглянула на акт, затем на Николь и на выдохе прошептала:
– Они меняют правила.
– Именно этим они и занимаются, Тейт.
– Все ознакомились и подписали? – громко произнёс помощник Вонга.
– А если я не стану подписывать? – воскликнула Николь и головы всех присутствующих тут же обратились к ней.
Помощник был удивлён.
– Мисс, вы до сих пор сомневаетесь в таком важном решении, как то, стоит ли идти до конца? – поинтересовался он хриплым неприятным голоском.
– Меня просто интересует, что это ещё за условия такие? А вдруг я беременной окажусь, тоже без штрафа на добровольной основе не выпустите?
Помощник слегка смутился и в поисках поддержки оглядел участников беглыми глазёнками. Но поддержки так и не нашёл.
– Такие… экстренные обстоятельства, мисс, – вновь посмотрел на Николь, – будут оговариваться отдельно. Но без веской причины на добровольной основе, после подписания акта, проект покинуть будет нельзя. Это повлечёт за собой штрафы.
– Да это рабство какое-то!
– Разве? – пискнула с соседнего ряда Дани. – Нормальные условия. Чего было идти сюда, если не собиралась участвовать до конца? Тебе же сказали – экстренные случаи штрафа за собой не повлекут. Если тебя только деньги беспокоят…
– Заткнись уже, курица! – рявкнула на неё Николь.
Я поглядела на Дани и помотала головой, вроде: «Не стоит, у Николь сегодня месячные».
– Ставим подписи и сдаём акты, – провозгласил помощник.
Ассистенты принялись собирать бумаги.
– Ай, чёрт с ним, – фыркнула Николь, ставя подпись, – всё равно меня скоро выпрут. К тому же тут есть пункт, что если дойду до финала, главный контракт с агентством всё равно имею право не заключать. Странно да? – Николь посмотрела на меня.
– Ничего странного, – ответила я, хоть и нехотя, но вспоминая слова Шейна, – в первую очередь это шоу, Николь. Им нужно, чтобы люди голосовали за любимых участников, от этого зависят рейтинги – затраты ведь должны окупаться. А что будет, если один из фаворитов вдруг уйдёт просто потому, что ему тут надоело? Это рискованно. Вот и решили подстраховаться во имя спонсоров и популярности программы.
