– Так, стоп! Твои дела меня не интересуют, прав ты или неправ, я получаю деньги и моя обязанность тебя защищать. Расскажи подробнее, как передал деньги Смирнову.
И присвистнул:
– 57 тонн – работают питерцы! Это тебе не мелочь по карманам тырить.
Андрей еще раз рассказал, более подробно, присовокупив вопрос: «А разве сотрудники Управления «Э» могут стоять на трассе как ГАИшники и доить водителей?!»
– Да все могут, у кого есть форма, – отозвался особист. – Я вот сейчас выну из шкафа свою, возьму полосатую палочку да и выйду на трассу. И у меня с моими полковничьими погонами дела пойдут получше, чем у твоего летёхи.
Иосиф Григорьевич откинулся в кресле.
– Значит он у нас взяточник… Принципиальный взяточник – взял деньги а потом решил прессануть по линии закона. Странно…
И он набрал своему другу, замначальнику УВД Волгограда, бывшему начальнику УБОП Вячеславу Уварову.
– Слушай, Слав, тут такое дело…
Посовещавшись, он отложил трубку.
– Сколько ты здесь пробудешь? Хочешь завтра уехать? Тебе надо будет подать заявление в Службу собственной безопасности МВД. Не бойся, никто тебя не задержит. Пойдёшь к тому, кого я тебе назову.
Вырешив главное, стали обсуждать второстепенные вопросы. Поговорили за бухгалтершу Совинкома, допустившую растрату. Она инкассировала аптечную выручку и израсходовала оттуда на личные нужды двадцать тысяч рублей. Это произошло две недели назад в пятницу и обнаружилось через четыре дня, во вторник. Провинившаяся сразу же во всем призналась и стала плакаться: мол, у неё серьезные обстоятельства, какие-то немыслимые долги, и если бы она не закрыла их в пятницу, то были бы ужасные последствия. Ей резонно намекнули: а ответственность за воровство на фирме – это что, игрушки, это не «ужасные последствия»?! И чем те последствия за долги, за которые она толкует, ужаснее наказания за воровство на Совинкоме?!
Воровка очень удивилась, когда её уволили и потребовали немедленно покрыть недостачу. Вообще она рассчитывала потихоньку возмещать растрату – из зарплаты или других источников. А теперь, если она потеряет работу, то из каких денег будет выплачивать?
Она морочила всем голову, и Ирина настолько прониклась её бредом, что почти согласилась оставить её, но Андрей велел решить вопрос через Иосифа Григорьевича. Ирина пошла к нему и под диктовку приглашенного оперуполномоченного написала соответствующее заявление. Далее всё сделали очень быстро – милиционеры нагрянули по месту прописки воровки и вытрясли с её пожилой матери двадцать тысяч (та обежала всех соседей и родственников и за два дня набрала нужную сумму мелкими купюрами). И сейчас, когда Давиденко передавал деньги, то так жалостливо рассказывал процесс взыскания долга, что Андрей чуть не разрыдался:
– Да, Иосиф Григорьевич, если бы в моих глазах жили слёзы, они бы избороздили моё лицо.
А в следующий момент он действительно чуть не заплакал, потому что особист потребовал десять тысяч за услуги – если бесплатно, то милиция бы не подорвалась работать с должницей и ждать пришлось бы неопределенно долго и скорее всего безрезультатно.
– Но вы не предупредили, я бы увеличил сумму к взысканию в два раза! – возмутился Андрей, но было поздно. Пришлось отсчитать половину из тех двадцати тысяч, которые милиционеры вытрясли с матери растратчицы.
Закрыв все вопросы, подробно проинструктированный, Андрей покинул кабинет Иосифа Григорьевича. Одна проблема как будто решилась. Нужно написать телегу на Николая Смирнова, а на Гамлета Салтанмурадова надавят через руководство УВД.
Но Андрей уже терялся, что для него сейчас лучше: ждать прихода обещанных денег в камере (уважительная причина для компаньонов! А в банк они не сунутся, доступ к расчетным счетам у одного только Андрея) или тупо ждать, когда они разорвут на части, узнав о недостаче. Одно другого стоит.
В ресторане «Маяк» официанты поспешно закрывали окна, но те всё время распахивались вновь, снося картины и разбивая вазы: на улице бушевала гроза. Предметы летали вокруг, но сюрреалистическое совещание продолжалось.
– Ну Андрей, такую тему поднял – сколько уже дней не даёт покоя человеческим людям! – в своей традиционной ироничной манере восклицал Иосиф Григорьевич.
– Как ты влип в это дерьмо? – спросил Уваров.
– Если честно, в жизни я наделал немало ерунды, – с очаровательной улыбкой заявил Андрей.
– Бизнес тоже требует от коммерсанта платы за участие в нём, – загадочно произнёс Давиденко, и в его голосе начали сквозить интонации строгого физкультурника, произносящего речь перед строем школьников.
Уваров был неумолимо строг:
– Тебя обкрутили, как глупую кошку, твоим же хвостом. Не хочу лукавить: если кто-то захочет тебя шлепнуть, у него есть для этого все шансы.
Когда появилась официантка, в разговоре возникла заминка. Уваров копался в меню, и Андрею оставалось попробовать вывести беседу из формального русла.
– Не я выбирал свой путь, а он меня.
Давиденко выразительно посмотрел на официантку, торчавшую подле стола с блокнотом наготове:
– Нам как обычно.
Спрятав руки под стол и тем самым избавив себя от необходимости жестикулировать, Андрей мягко улыбнулся:
– В любом случае, выбери я любое другое занятие, бабушка бы меня убила.
Сквозняк в очередной раз распахнул окно, но на этот раз со столов ничего не упало. Иосиф Григорьевич Давиденко озвучил то, что им с Уваровым удалось выяснить.
Высокопоставленные люди из Москвы (на уровне премьер-министра) моделируют ситуацию, при которой бы российский народ, исполненный любви к твёрдой власти и преклонения перед силой, считал бы, что он погибнет, если им не будут управлять более энергично, и громкими криками призывал бы спасителя. При этом кто-то наверху (скорее всего премьер-министр) выступит в роли вожделенного спасителя. И скорее всего, протолкнет через правительство и Госдуму пакет непопулярных законов, которые в обычной ситуации не протолкнуть. Но для того, чтобы стать спасителем, надо обнаружить какую-нибудь опасность и предотвратить её. Поэтому известие о террористической группировке весьма своевременно.
Поедая свинину на кости с овощами-гриль, Андрей слушал кошмарные подробности того, в какую историю влип. Оказывается, в его лице создан образ исчадия ада с копытами, интернет-инкарнация Сатаны. Его деловая активность, тендеры, аккумуляторный завод, а также афера с векселями – этот пласт жизни не интересует милицию. Их интересует интернет-активность – сайты Razgon.net, Razgon.us. Эти ресурсы, на которых выкладываются ролики с убийствами нерусских и происходит общение граждан со специфическими наклонностями, стали очень популярными, и никого не удивит, что владелец сайтов окажется террористом, на счету которого куча преступлений. Милиционеры, как обычно, пошли по пути наименьшего сопротивления, и вместо мучительных поисков черной кошки в темной комнате, в которой кошки нет, решили при свете дня поймать первую попавшуюся кошку на улице и покрасить её в черный цвет. Разработан план: экстремистское движение должно разрастись, принять более четкие формы, пожалуй, полезно даже поддержать его, раздуть, приукрасить – и задушить лишь после того, как из него будет извлечена максимальная польза. Вероятно, с помощью террористического заговора премьер-министр рассчитывает упрочить свою власть, опередить конкурентов, ослабить оппозицию, посрамить президента и стать долгожданным спасителем.
– Процесс уже запущен, он несется, как поезд, и сшибает всё на своём пути, – заключил Иосиф Григорьевич. – Я против того, чтобы уложить тебя под поезд. Предлагаю сделать замену объекта.
Андрей на время прекратил жевать.
– Мой склад, Иосиф Григорьевич. У меня конфисковали товар на сумму 15 миллионов.
– Да подожди ты «склад», не спеши! Ибо сказано: торопливый однажды вышел на улицу, забыв дома голову. Давай сначала жизнь твою спасём, а потом склад!
И оба защитника Андрея принялись разъяснять ему всю серьёзность ситуации (они всю жизнь работали на пару, ещё со времён, когда Уваров был начальником УБОП, а Давиденко – ОБЭП; и сейчас с тех денег, что Андрей платил ежемесячно Давиденко, перепадало и Уварову). Они разложили всё по мастям, и по их мнению, сценарий примерно такой: Андрея арестовывают и предъявляют за подстрекательство к насилию и разжигание межнациональной розни, статьи 212 и 282 Уголовного кодекса, набирают пул гопников и маргиналов, на которых уже что-то есть – хулиганство, разбой, убийства, выбивают нужные показания, и вся компания выставляется как экстремистская банда, ответственная за совершение целого ряда терактов, главарём которой объявляется Андрей – как самый колоритный и представительный. Возможно, кого-то пришьют при задержании, во время исполнения очередного теракта. Над оставшимися в живых устроят показательный суд, потом премьер-министр выступит с речью, в которой объявит обществу, что победил терроризм в отдельно взятой стране, а чтобы такого больше не повторилось, потребует от правительства ратификации ряда выгодных ему законопроектов.
