Эдит нащупала в подкладке что-то еще и медленно вытащила очень длинную упаковку презервативов.
— Девушка, вы живете в мире фантазий.
— Оттого что ты вечно ноешь…
Они начали драться.
— Перестаньте! — прикрикнула Эвника. — Нужно экономить силы.
Эдит прочистила горло.
— Наверное, сейчас не время поднимать эту тему, но вряд ли лучшее время представится. В подобных ситуациях этот вопрос рано или поздно все равно возникает. А сейчас скорее поздно, чем рано.
— Какой вопрос?
— Каннибализм. Какие будут предложения?
— Заткнуться, — сказала Эдна.
— Я серьезно. Это практическая необходимость.
— Нам до нее еще долго.
— Не так долго, как ты думаешь.
— Не уверена, что захочу в этом участвовать, — сказала Этель. — Мне не позволяет вера.
— Ты еврейка. Тебе нельзя есть свинину, и только.
— По-моему, это будет немного хуже, — возразила Этель.
— А мне кажется, дело в другом, — сказала Эдит.
— В чем же? — спросила Этель.
— Я поняла. Ты нами брезгуешь.
— Что?!
— Да, теперь все становится явным. Избранный народ…
— Ты рехнулась!
— Этель права, — заметила Эвника. — Ты сходишь с ума.
— Нет, нет, нет! — закричала Эдит. — Я точно знаю, что говорю. Все с ней ясно.
— Ушам не могу поверить! — возмутилась Этель. — Ты злишься потому, что я не хочу тебя есть?!
— Послушай, — сказала Эдна, — если так тебе будет легче, давай съем я.
— Ты пресвитерианка, — кивнула Эдит, — тебе все можно.
— Что-то я перехотела говорить на эту тему, — посетовала Этель.
— А я нет! — огрызнулась Эдит.
— Этель, ради бога, скажи ей, что будешь ее есть.
— Я жду! — заявила Эдит.
— Более глупого разговора я еще не слышала! — сказала Этель.
— Вот почему я хочу, чтобы он закончился, — сказала Эвника. — Просто успокой ее, и сменим тему.
— Бред какой-то!
— Скажи! Ну давай! Она на вкус как курица. — Эвника хлопнула в ладоши. — Поехали. Мясо гоя — другое белое мясо.
— Безумие…
— Я жду!
— Ладно, ладно, я тебя съем.
— А фиг тебе!
В камышах что-то зашуршало.
— Что это? — спросила Этель.
— Лось? — предположила Эвника.
Сквозь высокий густой камыш прорвались две черные фигуры и упали на машину. На ветровом стекле начался бой Христа и Антихриста.
— Мы спасены! — воскликнула Эдит.
Мужчины дергали друг друга за волосы и пытались выдавить глаза. Потом скатились с машины и упали в болотную воду. Четыре женщины смотрели, как в лунном свете камыши трясутся все дальше и дальше от машины. Наконец воцарилась прежняя тишина.
— Черт.
X. Амброз Таррингтон-третий проснулся на следующее утро от того, что перед его окном дятел долбил клювом высохшую пальму. Амброз еще не знал, что в этот день его жизнь навсегда изменится. Вскоре о нем сообщат в новостях по всей стране, а потом на шоу «Сегодня» торжественно женят.
Амброз доел остатки сладких тостов, надел костюм с жилеткой и посмотрелся в зеркало. Затем положил в портфель плавки и «полароид» и вышел из парадной двери дома номер 918 по улице Спинорога. Прошел три квартала до бетонной лавки, где висела реклама фирмы поручителей за явку в суд, присел и стал ждать «восьмерки».
Рокко Сильвертоун, сидевший в демонстрационном зале «Тампа-Бэй моторс», вскочил на ноги.
— Он вернулся!
— Кто вернулся? — спросил Вик.
— Не думал, что такой шанс выпадает дважды в жизни! Рокко побежал к двери навстречу Амброзу Таррингтону-третьему. Они пожали друг другу руки и обменялись визитками.
— Я бы хотел снова прокатиться на «роллсе», — сказал Амброз.
— Он же вроде не подходит по цвету к вашему дому.
— Я передумал, — ответил Амброз. — Я перекрашу дом. Они поехали на электромобиле к секции самых дорогих авто, сели в «ролле» и прокатились вперед и назад по шоссе Дэйла Мэбри.
— Не машина, а мечта, правда? — сказал Рокко. — Пальчики оближешь.
Амброз притормозил у салона.
— Мне не нравится.
Рокко показалось, что в него выстрелили из пистолета. Только что он парил в небесах, а теперь вдруг рухнул на самое дно.
— В чем дело? Я скорее всего смогу все исправить. Проблема в коже? Да, в коже? Или в расходе топлива? Я сниму каталитический дожигатель…
Амброз указал рукой на другой автомобиль:
— Хочу вот такой.
Рокко обернулся и увидел белоснежный «феррари».
О Боже, этот стоит еще больше, чем «ролле»!.. У Рокко закружилась голова от изменчивости фортуны, и он оперся о «сааб», чтобы не упасть.
— Вы в порядке? — спросил Амброз. Рокко кивнул.
— Подождите здесь.
Он живо сбегал в зал и снял с крючка ключи от «феррари». Вернувшись, открыл дверь водителя. Амброз сел, обнаружил на приборной панели пару коричневых водительских перчаток с отверстиями на костяшках и надел их.
— Давайте я заберу бирку с «роллса», — сказал Рокко.
Амброз включил зажигание, выжал на сцепление и дал газ.
— Ладно, черт с ней, с биркой. — Рокко вскочил в машину, пока Амброз не уехал.
Амброз включил первую передачу, потом вторую и третью, ловко переводя рукоятку в нужное положение. Рокко наклонился к нему.
— Может, не стоит так…
Амброз поставил рукоятку из красного дерева с фирменным гербом — золотым жеребцом — на четвертую передачу. Рокко вдавило в сиденье так, словно «феррари» ехал не по Тампе, а по высохшему соленому озеру в Бонневиле. Амброз сбавил обороты и проехал семь кварталов накатом.
Рокко снова порозовел.
— Неплохо разгоняется, да?
— А как она ведет себя на поворотах?
— Вряд ли имеет смысл… Аааааааа!
Амброз крутанул руль влево и, пользуясь центробежной силой, изящно развернулся. После поворота он снова выровнял машину.
Рокко открыл глаза. Еще живы.
— Прелесть! — сказал Амброз.
Пора наносить решающий удар, решил Рокко. Амброз, как ему показалось, должен любить шутки про национальности.
— Священник и раввин заходят в бар…
— Шутки про национальности — последнее спасение обанкротившегося интеллекта.
Рокко растерялся:
— Даже про мексиканцев?
— Особенно про мексиканцев.
Рокко запаниковал: это же самые смешные! Что теперь? Он на секунду задумался.
— А как насчет гомиков? Можно рассказывать шутки про взломщиков задниц? Это же не национальность. И их все терпеть не могут…
Амброз съехал с дороги, повернулся и пристально посмотрел на Рокко.
— Хотите, чтобы я вышел? Амброз кивнул.
Рокко долго и одиноко шел в салон, повторяя себе, что все образуется. Он нарушил правила, но правила для неудачников вроде Джона Милтона. Еще никто не добрался до верхушки, не рискуя. Он зайдет прямо в офис владельца и все ему скажет. Тот, конечно, поймет… Да ни фига он не поймет! Ты что, с ума сошел?
Рокко быстро свернул, чтобы его не заметили, и юркнул в кафе-мороженое напротив салона, где мог выждать время до возвращения Абмроза.
— Шоколадное, в вафельном стаканчике, посыпать орехами.
Амброз отправился на Бэйшор-бульвар, чтобы протестировать «феррари» по максимуму. Он подъехал к самому большому особняку на бульваре, вышел из машины с «полароидом» и сделал фото.
Из дверей выскочил дворецкий, потрясая кочергой.
— Я же говорил сюда не ездить!
Амброз сел в машину и помчался на поиски чего-нибудь съестного. В конце концов он заехал на стоянку торгового центра и нашел «Вендиз», кафе с меню по девяносто девять центов.
Серж созвал собрание. Коулмэн сел на диван.
— Да к черту! — сказала Шэрон. Серж указал рукой на диван.
— Сядь.
— Хотите — играйте в дочки-матери. Я пошла, — заявила Шэрон и отправилась к двери.
— Я сказал, сядь! — Серж грубо бросил ее на диван. Шэрон скрестила руки и нахмурилась.
— Не буду слушать.
Серж начал ходить перед диваном, стуча карандашом по блокноту.
— У нас проблемы с притоком денежных средств. Я просадил слишком много на выход в свет с Дэйвенпортами. И не рассчитал, сколько уйдет денег на электричество. Значит, кокса больше не будет.
Это привлекло внимание слушателей.
— Ситуация ухудшается, — сказал Серж и добавил звука в телевизоре.
Передавали местные новости. За длинным столом сидели люди с микрофонами и табличками с именами.
— Тампский городской совет, — объяснил Серж. — Заседают по поводу запрета стриптиза, точнее, лэп-данса. Плакал доход Шэрон.
— Не допущу! — воскликнула Шэрон.
— Поздно, — сказал Серж. — Советую стряхнуть пыль с учебников для няни.
Телевизионщики показали вместо городского совета длинную архивную пленку со стриптизершей, танцующей у шеста.
— Какой ужас! — с отвращением затряс головой ведущий. — Можно включить еще раз?
