Но вместо этого, затаив дыхание, я взяла треугольник, онемевшими непослушными пальцами развернула и прочла написанную детским почерком строчку.
Не дай ему догадаться о том, что ты кое-то вспомнила.
Кто не должен был догадаться? Почти всю ночь этот вопрос не давал мне сомкнуть глаз, несмотря на крайнее утомление и огромную усталость. Но был еще один, более трудный вопрос — кто оставил эту записку и зачем?
Наконец наступило утро. Я с трудом вылезла из постели и приняла душ. Поездка до школы с Карсоном и Скоттом прошла в молчании, но я была уверена, что мое спокойствие — это ненадолго.
И не ошиблась.
Стоило мне переступить порог школы, словно по команде, вокруг меня начались разговоры — я опять оказалась в центре внимания. Новость о ДТП, в которое я попала, и последующие события, произошедшие во время поминок в «амбаре» Дела, стали известны даже тем, кому по большому счету было совершенно все равно. Все, казалось, знали о черном человеке на заднем сиденье, которого никак не могло там быть.
Направляясь к своему шкафчику, я заметила в конце коридора Дела. Он выглядел так, словно участвовал в поединке с профессиональным боксером и потерпел поражение.
Его левый глаз заплыл, а вокруг красовался пурпурно-голубой синяк, по виду весьма болезненный. Множество любопытных взоров было направлено и на него.
Опустив голову, я быстро вынула из шкафчика нужные книги и поспешила в противоположном направлении.
Но не тут-то было.
— Сэмми, — раздался голос Дела почти за моей спиной.
С колотившимся сердцем я продолжала идти вперед. Только бы он не устроил сцену. У людей и так тысяча причин говорить обо мне.
— Черт возьми, — проворчал он, догнав меня на лестничной площадке, и, схватив за руку, остановил. — Ты что, не хочешь меня замечать?
Я обернулась и резко выдохнула. Вблизи синяк Дела выглядел еще хуже, но его здоровый глаз излучал какое-то сияние, от которого внутри у меня все похолодело. Бежать, бежать — стучало в висках.
— Нам надо поговорить, — произнес он тихим голосом.
Я отрицательно покачала головой.
— Нам не о чем говорить.
Дел наклонился ко мне, в его дыхании чувствовалась мята.
— Ты, по крайней мере, должна дать мне шанс объясниться, особенно после того, что сделал твой брат.
Весь страх, гнездившийся во мне, в один момент уступил место раздражению; я высвободила свою руку. Мне стало все равно, что подумают люди. Я должна ему?
— Я ничего не должна тебе, Дел.
Он шумно выдохнул.
— Я знаю, что ты злишься, и понимаю почему, но я всего лишь хочу поговорить с тобой. Ты не можешь просто взять и порвать со мной, порвать без всяких объяснений. Ты даже не дала мне шанса все исправить.
Открыв от удивления рот, я отступила от него на шаг, ударившись о стену.
— Послушай, я тебе сочувствую. Возможно, Скотту и не следовало бить тебя, но это мой выбор, и я не нуждаюсь в твоем разрешении.
У него отвисла челюсть.
— Я же совершенно не о том. Я знаю, что ты не нуждаешься в разрешении. Но ты передергиваешь.
Несколько школьников, ставших свидетелями этой сцены, вытащили мобильники и начали строчить эсэмэски. Меня прошиб пот — я поняла, что к началу первого урока вся долбаная школа будет в курсе.
— Дел, я не хочу говорить с тобой об этом. Может быть, позже…
— Позже? Ты обещаешь? — Он снова схватил меня за руку. — Скажи, что ты мне обещаешь, и я тебе поверю. Договорились? Ведь, кроме тебя, Сэмми, я никому не могу доверять. Но ты этого просто не понимаешь.
Я опять открыла рот, но не смогла выдавить из себя ни единого звука. Отчаяние Дела передалось мне, погрузив меня в вакуум. С чего он так бесится, стараясь сохранить наши отношения? Прежде они не были для него важными, а сейчас, когда я почти ничего не помню, тем более нет нужды цепляться за них.
— У вас все в порядке? — раздался неизвестно откуда голос миссис Мессер. — Саманта?
— Да, все нормально, — бодрым голосом ответил Дел, отпустив мою руку и повернувшись к ней неповрежденной частью лица.
Взгляд ее темных глаз задержался на нем.
— А у вас?
— Все прекрасно, — ответил он, делая шаг назад.
— Тогда я советую вам поспешить в класс, — холодно произнесла она.
Не сводя с меня глаз, Дел скривился в улыбке, которая в сочетании с заплывшим глазом и синяком выглядела дьявольски.
— Позже.
Я ничего не ответила, а он повернулся и зашагал прочь. Я все еще не могла отделаться от неприятного чувства, охватившего меня при разговоре с ним. Сжав ремешок своей сумки, я вздрогнула.
— Саманта, у вас действительно все в порядке? — спросила миссис Мессер, подойдя ко мне.
Утвердительно кивнув, я ответила как можно бодрее:
— Да. Мы просто разговаривали.
Миссис Мессер, похоже, замечала все.
— Не стоит ли мне проявить интерес к тому, что произошло с его лицом?
— Нет, — я отрицательно качнула головой. — Мне нужно идти.
Консультант кивнула.
— Завтра утром я жду вас.
У меня не было никакой возможности избежать нашей встречи, которая, видит бог, была все же предпочтительнее беседы с настоящим психиатром. Я почти бежала в класс, куда вошла одновременно со звонком. Первые два урока прошли нормально. А вот третьего — это был английский язык — я боялась.
Вероника уже поджидала меня, когда я направилась к столу, за которым сидела после возвращения в школу. Вытянув в проход тонкую руку, она преградила мне путь.
— Ты не будешь сидеть здесь.
На мгновение я почувствовала непреодолимое желание вцепиться в ее тщательно уложенные волосы и повалить на пол.
— Это почему? — спросила я.
Ее губы скривились в безразличной улыбке, которая показалась мне странно знакомой. Кэнди, не сходя со своего места, захихикала.
— Мистер Дейс? — громким голосом обратилась к преподавателю Кэнди, махая рукой. — Мистер Дейс?
Преподаватель посмотрел на нее из-за стопки книг, возвышающейся на его столе, и с глубоким вздохом произнес:
— Да, Кэнди?
— Вы не можете пересадить Сэмми на другое место? — спросила она. — Мы себя неудобно чувствуем, сидя рядом с ней.
Мои щеки словно опалило огнем, когда все одноклассники разом повернулись в мою сторону. Лицо парня-гота я заметила сразу. Уж он-то будет доволен тем, что мне придется заплатить за те унижения, которые он терпел от меня в течение нескольких лет. Но нет, в его миндалевидных глазах, прикрытых пиками черных ресниц, я увидела сочувствие.
Мистер Дейс удивленно поднял брови.
— Почему вы чувствуете неудобство, Кэнди?
— Мистер Дейс, все нормально, — сказала я, злясь на себя из-за дрожащего голоса, и направилась к свободному месту в конце класса. — Мне будет нормально здесь.
Радуясь тому, что проблема решилась без его вмешательства, мистер Дейс снова погрузился в свои бумаги, а я уголком глаза заметила, что Вероника стрельнула в Кэнди многозначительным взглядом.
— Мистер Дейс, — заскулила Кэнди, снова поднимая руку.
Сев на свое место, я вцепилась в край стола.
— Да? — вздохнул мистер Дейс.
Кэнди выпрямилась.
— Мне не нравится, что она сидит за моей спиной. — Ее громкий голос постепенно перешел в театральный шепот. — Вы же знаете, что она последняя, кто видел Касси живой, верно?
У меня на руках побелели костяшки пальцев. Понятно. Вот в чем дело. Они сами предоставили мне отличный шанс расправиться с ними.
Лицо нашего преподавателя оставалось безучастным.
— Я уверен, что там, где вы сейчас сидите, вам абсолютно ничего не грозит.
После этого он начал перекличку. Кэнди пришлось замолкнуть, но дело было сделано. Растерянная и озлобленная, я не могла сосредоточиться на происходящем в классе. Когда прозвенел звонок, я заставила себя выйти в коридор, не набросившись на них при этом. Злорадный смех моих бывших подруг преследовал меня почти на всех уроках.
На биологии я решила, что Кэнди притихнет, поскольку Вероники рядом не будет, и подумала, не так ли раньше вела себя и я — словно старая бандерша. Сейчас такое поведение Веронику не красило.
Теперь я твердо верила в карму.
Тучи на моем небе слегка рассеялись, когда в класс вошел Карсон. Улыбка на моем лице была теплой и искренней. Немного глупой — но естественной.
Однако, усаживаясь рядом, он не ответил на мою улыбку, и я жутко расстроилась.
— За что Скотт дал Делу в глаз? Мне он не захотел говорить.
— Ой. — Это было совсем не то, чего я ожидала. Обведя взглядом класс, я поняла, что Кэнди старается подслушать. Сжав в пальцах ручку и едва удерживая себя от того, чтобы превратить ее в оружие массового поражения, я ответила, стараясь говорить как можно тише:
— Дел ничего не сделал.
— Да что ты? — Тихий голос Карсона звучал угрожающе. — Я предполагаю самое худшее, и, если не ошибаюсь, до конца сегодняшнего дня он получит во второй глаз.
