– Бьорн! Бьорн! – закричала упавшая Ольга.
Он бежал, пошатываясь и оступаясь, бежал, ослабевший, едва не падая, бежал прочь от круга мертвых.
– Бьорн! Не бросай меня! Бьорн! – завопила Ольга.
Но он не слышал, бежал и бежал. Она встала и, пошатываясь, бросилась за ним. Он удалялся, убыстряя бег из последних сил. Ольга бежала, взвизгивая и плача. Солнце било им в глаза, сверкало на белоснежной мраморной равнине.
Наконец, выдохшись, Бьорн оступился и повалился на мрамор. Шатаясь от усталости, Ольга настигла его. Он лежал ничком, тяжело дыша, прижавшись лицом к мрамору. Ольга упала рядом и, задыхаясь, взвизгивая от страха и изнеможения, принялась бить его по взмокшей спине. Но силы быстро оставили ее: нанеся несколько ударов, она рухнула на спину Бьорна, прижалась и хрипло задышала в эту широкую спину.
Так они лежали ничком, обнявшись, тяжело дыша и всхлипывая. Лежали долго.
Солнце встало, набрало силу, припекло.
Белоснежное мраморное плато острова засверкало под его лучами.
Бьорн пошевелился, поднял голову и встал на колени. Ольга приподнялась на локтях.
– Знаешь… – заговорил Бьорн, волнуясь и запинаясь. – Я… понял.
– Что? – прошептала Ольга, тоже сильно волнуясь.
– Все.
– Что – все?
– Ну, что все это… – он шлепнул ладонью по мрамору, по спине Ольги, по своей ноге, – … вот это все… сделано. Изготовлено. Создано.
Он замер, дрожа от волнения. Ольга тоже замерла, перестав дышать.
– И это все… – он перевел дух, вздохнул, – и это все… создано для нас.
Ольга не дышала, опершись, как ящерица, о мрамор.
– Все это создано для нас, – тверже произнес Бьорн.
И вдруг радостно рассмеялся, как ребенок.
– Все это создано! – повторил он смеясь. – И создано для нас! Специально! Чтобы мы жили! Ты понимаешь?
– Да! – выдохнула Ольга.
И рассмеялась тоже.
– И все это создано Богом, – произнес Бьорн и перестал смеяться.
– Богом… – осторожно произнесла Ольга.
– Богом, – произнес он.
– Богом, – отозвалась Ольга.
– Богом! – уверенно сказал он.
– Богом? – дрожа, вздохнула Ольга.
– Богом! – громко выдохнул он.
– Богом, – кивнула Ольга.
– Богом! – громче произнес он.
– Богом! – закивала головой Ольга.
– Богом! – выкрикнул он.
– Богом… – прошептала она.
Они замерли, глядя в глаза друг другу.
– Я хочу молиться Богу, – сказал Бьорн.
– Я тоже! – произнесла Ольга.
– Давай вместе помолимся Богу.
– Давай.
Стоя на коленях, Бьорн закрыл глаза. Потом открыл их.
– Как надо молиться? – спросил он.
– Я не знаю… – ответила Ольга. – Мои родители не верили в Бога.
– Мои тоже.
– Я помню… разные люди говорили: «О, Господи!» и «С нами Бог!»
Бьорн задумался.
– Еще говорят: «Господи, помоги!»
– Этого мало, – сказал он. – А потом… Бог уже помог.
– Да. Бог уже помог, – Ольга внимательно посмотрела на солнце.
– Мне нужно многое сказать Богу, – Бьорн напряженно думал. – Но как это сделать?
Ольга молчала.
– Как это сделать? – снова спросил Бьорн.
– Мне кажется… нам надо вернуться к людям. И спросить у них.
– Что?
– Как молятся Богу? Тогда ты сможешь сказать Ему все что хочешь. И я. Я тоже смогу.
Они замолчали.
Слабый морской ветер скользил по их нагим телам.
Бьорн встал с колен, глянул на широкий, заваленный одеждой мост и на громадный бело-голубой паром, по-прежнему стоящий у мола. Протянул руку Ольге:
– Идем!
Ольга встала, дала ему руку. И они пошли, ступая босыми ногами по нагретому солнцем мрамору.
Держи его! (тадж.)
Собака! (тадж.)
Слава Свету! (лат.)
Доброе утро! (финск.)
Желудь (кит.)
Изыди! (англ.)
Не знала, что вы такой высокий.
А где же ваши красные волосы?
Иногда нужно что-то менять в себе.
К делу (идиш.)
К нам пришли, ты разве не видишь? (иврит.)
Стоять! Рядом! (иврит.)
Моя мать эгоистка! (иврит.)
Ночной клуб (кит.)
Добро пожаловать! (кит.)
New York University.
Мило! Круто! (японск.)
