– Подгребут через час, – сказал ей бармен, поставив перед ней «Маргариту».
После второй «Маргариты» она вышла на площадку, где уже крутились несколько человек. Рядом появились два парня, но это были селяне, и она их проигнорировала. Драйва не было, и она проследовала в туалет. Там, не обращая ни на кого внимания, она высыпала на стеклянную полочку перед зеркалом немного порошка и втянула его в ноздри через свернутую в трубочку банкноту. Какие-то две девицы понимающе переглянулись, и одна из них, улыбаясь, направилась к ней.
– Я тебя раньше здесь не видела. Меня зовут…
Ее имени она не услышала, потому что уже направлялась к выходу в зал. Народу там прибавилось, да и сам зал изменился. Он стал больше. Стены расширились, и потолок стал выше. Он стал огромным. Она вдруг поняла, чего ей не хватало в другой жизни. Чтобы можно было танцевать, летая, как она это делала сейчас. Ну конечно! Завтра она откроет там, в другой жизни, свой клуб «Эммануэль», и аватары придут туда не только летать, но и танцевать. Нет. Они не будут просто танцевать. Они будут танцевать в полете. Как ей не пришло это в голову раньше? Танцевать в воздухе, не касаясь пола. У нее в клубе будет высокий потолок. А зачем потолок? Ведь в другой жизни всегда тепло и хорошая погода. Потолка не будет вовсе. Они будут танцевать в полете под звездами.
От этой мысли она засмеялась и сама взлетела над площадкой. Это же совершенно новая концепция! Ее клуб тут же станет модным, и о ней снова заговорят, как тогда, раньше. Все в городе вновь вспомнят об Эммануэль, которая опять взорвет другую жизнь новой идеей. И она наконец бросит заниматься рутиной в журнале Vogue и будет хозяйкой в своем клубе.
«Да здравствует другая жизнь!»
Какие-то ребята что-то кричали ей в ухо, но она ничего не понимала и продолжала парить над площадкой, пока один из них, взяв за талию, просто не утянул ее за собой в глубину зала. Они оказались студентами какой-то академии и что-то отмечали. Нормальная компания. Городские ребята и девушки. Один из ребят закричал ей через стол:
– Я тебя знаю.
– Нет. Ты меня еще не знаешь!
Он опять что-то закричал о гимназии, о каких-то знакомых, называя ее Элькой, но она ничего не могла понять.
«Какая гимназия? Какая Элька?»
В другой жизни не было гимназий. Там никто не учился. Там весело проводили время.
– Меня зовут Эммануэль.
Нужно было, чтобы этот придурок наконец понял, с кем имеет дело.
Компания сидела на экстази. Словно по команде, каждый из них достал что-то свое, заветное, и проглотил. А она раскрыла пудреницу и раскатала на зеркальце две дорожки. Столик у компании был расположен так, что можно было заниматься чем хочешь, и для этого не нужно было уходить в туалет.
Она опять танцевала, взлетала и парила над площадкой.
«Оля должна доработать программу. Они должны не просто парить, а танцевать под музыку на лету. В моих костюмах. А что, если устраивать конкурс на лучший летающий танец?»
Ее просто переполняли идеи. Оля поставит программу, Максимус найдет участок, Витас сделает интерьер. Они снова будут вместе. Они снова будут работать как одна команда. И от этой мысли она просто взметнулась вверх над площадкой.
Потом была поездка на квартиру к одному из компании, где она прикончила свой запас кокса, и они повалились, где придется. Кто-то стащил с нее брюки и зашел в нее сзади, и она упиралась руками в стенку перед собой, но удовольствия от этого не получила.
Очнулась она где-то в середине дня, чтобы договориться с компанией встретиться в другом заведении, где в Москве по протоколу полагалось завершать долгий уик-энд, и поехала домой. Максимуса она там не нашла, но Витас спал в ее кровати, и разбудить его не было никакой возможности. Она решила, что он должен остаться, потому что ему просто некуда идти, и еще нужно вернуть Максимуса. У них будет много работы.
«Мы же одна команда!»
Она переоделась, взяла еще кокса и уже выходила из дома, когда услышала, как Витас медленно пробуждался от сна.
«Скажу ему завтра».
Ей уже дважды звонили о том, что такси уже полчаса как стоит у подъезда.
Фейсконтрольщик сделал рожу, когда она подошла, и открыл было рот, чтобы сказать, что это частный клуб, но, почувствовав в ладони купюру, не препятствовал, чтобы она погрузилась в пучину московского воскресного отходняка. Это было зрелище!
Музыка грохотала, DJ изо всех сил пытался раззадорить тех, у кого еще были силы доехать до клуба, но это ему плохо удавалось. Она проглотила «Крокодил», прежде чем прибыть в клуб, и зажигала, как будто не было вчерашнего дня.
Постепенно клуб наполнялся, кто-то оказался рядом, она угостила его коксом, а он сунул ей в руку таблетку экстази, и дальше пошло по запланированному сценарию, когда не знаешь кто, где и когда. Она была королевой, когда на подиуме возле ее гибкого змееобразного тела колебались фигуры каких-то обрюзгших парней, а она парила над ними и не замечала никого вокруг.
«Оля подработает матрицу. Она все сделает как надо. Оля – гений!»
Какие-то люди шептали ей, что нужно поехать куда-то, чтобы завершить вечер, и она оказалась перед входом в клуб, где все загружались, чтобы ехать и продолжить ночь где-то там. Она оказалась на заднем сиденье машины, где вдруг ее потеснил еще один пассажир, и первое, что ее насторожило, – это его куртка из какой-то свинячьей кожи.
– От тебя пахнет помойкой.
Но пассажир вдруг перекинул ей руку через плечо и начал зажимать шею так, что ей стало трудно дышать. Она пыталась вырваться, но тот не отпускал, а машина в это время неслась куда-то, делая немыслимые повороты.
Она слегка очнулась, почувствовав, что ее вытаскивали из машины, и стала хвататься за все, что попадало под руку, и кричать, но они стали бить по рукам и по голове, и наступило забытье. Следующее, что она почувствовала, – это когда кто-то с силой вошел в нее сзади, а другой, воспользовавшись, что она открыла рот, чтобы закричать от боли, насильно впихнул ей в рот свой член, и они оба стали дергаться, причиняя ей нестерпимую боль и страдание. Она выждала момент, чтобы собраться с силами, и сделала то, что она умела делать, – сжала мышцы в тазу так, чтобы захватить и не отпускать член того, который был сзади, и одновременно что было силы впилась зубами в член другого парня. Она услышала вопли, и на нее посыпались удары, но она держалась до последнего момента, пока сознание не оставило ее.
Было очень холодно. Она не могла даже приподняться. Какие-то фонари в отдалении крутились хороводом, и ее мутило. Постепенно приходило сознание, и нужно было что-то делать. Изо рта вырвался только хрип, когда она попыталась закричать. Рот был полон крови, и у нее не было сил даже для того, чтобы ее сплюнуть.
Она попыталась исследовать окружающее пространство, но ничего не нашла. Исчезли и сумочка, и пальто. Ее трясло от холода. Сверху сыпалась смесь из дождя и снега.
Затем она исследовала себя. Руки и ноги по одиночке двигались, но не было сил, чтобы заставить их двигаться скоординированно. Холод становился совершенно непереносимым. Она вспомнила о карманчике в пиджаке и, с трудом перевернувшись, сумела запустить туда два пальца и нащупала единственное, что при ней осталось, – таблетку «Крокодила». Она вцепилась в нее, и ей удалось донести ее до рта. Эммануэль проглотила ее вместе с кровью, которой был наполнен рот, и приготовилась ждать. По опыту она знала, что «Крокодил» действует не сразу.
Сначала прошло чувство холода, и ее перестало трясти. Затем она смогла открыть глаза и сфокусировать их так, чтобы фонари перестали кружиться в хороводе. Следующее, что ей удалось, – это приподняться и оглядеться. Вокруг была темнота, но в отдалении был свет, и он притягивал. Яркий желтый свет. Она поняла, что ей нужно двигаться туда, к свету. Там была другая жизнь. Там не было холода и воды, которую кто-то лил на нее сверху.
Рывком она поднялась. Сначала было очень трудно держать равновесие, но появившаяся злость толкала ее вперед, и она пошла. Новейшее достижение оборонки работало! Сначала ей приходилось останавливаться, вцепившись во что-нибудь, чтобы передохнуть, но вскоре и этого не понадобилось, и ноги сами понесли ее к основанию желтой дуги, уходящей в небо.
Последний бросок вперед, и она очутилась под чередой из желтых солнц, ведущих вверх. Здесь все было по-другому. Исчезла темнота. Пропал холод. Здесь было движение. Здесь была другая жизнь. Она распрямилась. Вверх и вниз по дуге неслась череда светлячков, издававших громкий шум. И она пошла вдоль дуги вверх, и шагать становилось все легче и легче. Ее просто несло туда, откуда выныривали шумные светлячки, несущиеся мимо нее.
Вдруг мимо нее кто-то пронесся, чуть не задев. Это была женщина в костюме для полетов. В ее костюме. Она сразу же узнала его. Женщина приветливо махнула ей рукой и взвилась в небо. Эммануэль подняла голову. Над ней уже кружились несколько аватаров. И на всех были костюмы, которые придумала она. Помахав им обеими руками, она изо всех сил побежала вверх, так как знала, что для полета вместе с ними нужно лишь хорошенько оттолкнуться, поэтому ноги ее несли туда, на самый верх.
