Ноги у меня подкашивались и заплетались, однако я без посторонней помощи вскарабкался по бесконечным раскачивающимся лестницам, спеша поскорее покинуть это затхлое царство страха и смерти.
В лицо ударил горячий ветер, а с небес нещадно жарило полуденное солнце. Ухватившись за раскаленные поручни, я повис над фальшбортом, с наслаждением глядя на проплывающие мимо холмы, покрытые колышущимся морем трав, и на кувыркающихся в лазурной вышине диких голубей.
Все произошедшее казалось мне страшным сном, от которого я, наконец, сумел пробудиться.
- Джонни! - Сет Кипман подставил мне плечо, и встревожено заглянул в глаза. - Выглядишь ты паршиво, будто бы только что с того света вернулся!
- Может и так, - я попытался улыбнуться.
- Отведу-ка я тебя в лазарет, - траппер нахмурился. - Доктор Менгер быстро поставит тебя на ноги! Он, говорят, лечил даже самого мистера Линкольна!
Снующие по палубе матросы поглядывали на нас с любопытством, не выказывая никакой враждебности.
Высоко над головой из закопченной трубы валил черный дым, на стройных мачтах развевались разноцветные флажки, а под подрагивающей палубой мерно гудели паровые двигатели.
Мы прошли мимо огромной бронированной башни, с торчащими наружу жерлами семидесятифунтовок Армстронга, поднялись на ют, и постучали в железную дверь, испещренную рядами заклепок.
- Господин Кифман! - высунувшийся наружу мужчина говорил с легким акцентом. - Заходите скорее, я хочу осмотреть вашего товарища немедленно!
Доктор Менгер был невысок и худощав. Лицо у него было морщинистое и бледное, как у человека, который редко выходит из дома на улицу.
- Ну-ка, молодой человек, присаживайтесь на кушетку, и снимайте поскорее рубаху, - доктор улыбнулся. - Не бойтесь, больно не будет!
Я только хмыкнул в ответ, осматриваясь по сторонам. Болью меня теперь трудно было напугать.
В отличие от темной каморки бокора, находившейся в самом чреве корабля, лазарет был хорошо освещен. Свет проникал в каюту через круглые иллюминаторы, запиравшиеся при необходимости откинутыми вниз бронированными ставнями.
Пол и стены были выкрашены белой матовой краской, вытертой ногами больных возле входа в каюту и рядом с лежанкой.
На дальней стене висела карта мира, а чуть поодаль высились застекленные шкафы из красного дерева, забитые книгами, и массивный стол, заваленный бумагами.
Левая часть каюты, судя по всему, служила доктору кабинетом. Возле мягкого кресла, стоящего в углу, притулился маленький столик, заставленный початыми пузатыми бутылками, а из-за подлокотника, обитого замызганным плюшем, выглядывал гриф виолончели.
В правой части каюты, мебели не было. Я уселся на одинокую металлическую кушетку, и с любопытством принялся разглядывать шкафы из толстого голубоватого стекла, заставленные разноцветными склянками в проволочных креплениях.
Шкафы возвышались до самого потолка, сквозь который наружу уходили прикрепленные к ним металлические трубы.
- Ну-с, посмотрим, что с вами сделали эти варвары! - доктор насадил на свой горбатый нос очки, в золотой оправе, и склонился над моим затылком.
Я почувствовал осторожное прикосновение холодных пальцев, раздвигающих слипшиеся от крови волосы.
- Не волнуйтесь, мистер Кифман, наложим пару швов, и все будет в порядке, - доктор приподнял очки на лоб, делая шаг назад. - Ваша рана, внушала мне куда большие опасения.
Траппер пренебрежительно фыркнул.
- Благодаря травам, которые для меня смешал Пятнистый Олень, все заживает как на собаке!
Доктор Менгер нахмурился и покачал головой.
- Я бы на вашем месте не слишком доверял, знахарским зельям, - его губы сжались, превращаясь в тонкую бесцветную полоску. - Я вас умоляю, не забывайте принимать порошки, что я вам прописал. Если начнется инфекция, вам останется лишь один путь, в трюмы, к мистеру Смиту!
Одно упоминание о черном колдуне заставило меня задрожать. Как могло случиться, что на одном корабле одновременно оказались и образованный европейский врач, и страшный африканский бокор? Какие еще тайны таились в недрах "Геркулеса"? Что же задумал генерал Форрест? Какую игру он вел? Вопросы множились с каждой секундой, однако ответов я пока не мог найти.
- Пойду-ка я прогуляюсь, - траппер похлопал меня по плечу. - А ты слушайся доктора, Джонни. Он знает, что делает.
Когда дверь за Сетом Кипманом захлопнулась, доктор Менгер громко вздохнул.
- Знаете, молодой человек, что я ненавижу больше всего на свете?
Я пожал плечами.
- Людское невежество! - доктор горестно всплеснул руками. - Причем это касается не только невеж вроде мистера Кифмана, но и сильных мира сего, которые должны служить для всех остальных людей примером прогрессивного мышления и широты взглядов!
Доктор Менгер указал на шкафы забитые книгами, и на длинные ряды пробирок, наполненных разноцветными жидкостями.
- Чтобы приготовить эти лекарства, лучшие умы человечества потратили долгие годы, - указательным пальцем доктор поправил очки. - В этих пробирках последние достижения современной медицины, о которой ваши знахари даже не слыхивали! В этих пробирках, людской гений! В этих пробирках, простите меня за пафос, будущее человечества!
Я поежился и попытался незаметно отодвинуться подальше от лекаря, который, судя по всему, был так же одержим, как и африканский колдун.
- Я лечил самого Вильгельма первого, германского императора! Я спас от ампутации ноги Отто фон Бисмарка, которые он обморозил в России на медвежьей охоте! Я вытащил с того света президента Линкольна, когда он заразился оспой! Я - один из лучших умов своего времени, должен выслушивать тирады невежественного траппера, о травках, которые смешал для него Пятнистый Лось! - доктор Менгер гневно вперился взглядом в дверь, за которой скрылся Кипман.
- Пятнистый Олень, - пробормотал я, осторожно спускаясь с кушетки.
- Лось, олень, какая разница, - доктор раздраженно отмахнулся. - А куда это вы собрались, молодой человек? Я с вами еще не закончил.
Тихонько вздохнув, я вновь взгромоздился на кушетку.
- И вот, я здесь, - доктор вздохнул, принимаясь мокрой губкой стирать запекшуюся кровь с моего затылка. - Я здесь, один. Без помощников, без учеников, все вынужден делать сам! Даже масло в лампы заправляю сам! Будь проклята вся эта секретность!
Доктор продолжал что-то бубнить себе под нос, ковыряясь у меня в затылке изогнутой иголкой, но я уже не обращал никакого внимания на его слова.
Слишком уж много секретов сплелось вокруг этого корабля, и я решил, во что бы то ни стало распутать этот клубок!
- Неужели вам делали прививку от оспы? - ноготь доктора неожиданно ткнулся мне в руку. - Как интересно!
Я уставился на несколько темных пятнышек на своем плече и кивнул.
- Да, это мама настояла. Мы всей семьей получили прививки с форте Паунд, -я даже заулыбался, вспоминая, как боялись уколов мои братья и сестры. - Именно это нас всех и спасло во время Великой Эпидемии.
Доктор Менгер просиял.
- Вот, видите! Чудеса современной науки! - его голос вновь приобрел менторское звучание. - А что бы вы делали без вакцины господина Еннера? Помогли бы вам шаманские травки и наговоры?
Отложив в сторону иглу, доктор аккуратно обрезал нитку, и отступил, любуясь проделанной работой.
- Я согласился отправиться в это путешествие, чтобы лично собрать материалы для своего научного труда, - на лице мистера Менгера появилось мечтательная полуулыбка. - Это будет новый "Флорентийский кодекс", только он будет подписан не монахом францисканцем, а самим Густавом Менгером, профессором Берлинского и Кельнского университетов!
Мистер Конноли встретил меня на шкафуте, рядом с тем самым ящиком, в котором мне пришлось провести самую страшную ночь в своей жизни.
- Извини, что сразу тебя не вытащили, - ирландец обнял меня за плечи. - Тут после боя такое началось...
Я в ответ только покачал головой, рассказывать о том, что со мной приключилось, совсем не хотелось. Не хотелось понапрасну тревожить товарищей, тем более что они все равно ни чем не могли мне помочь.
- И зачем мы только связались с этими ублюдками! - мистер Конноли сплюнул. - Лучше было сразу перебраться через реку вплавь!
Проплывающие мимо нас берега были пологими, кое-где виднелись почерневшие останки пристаней, изредка встречались развалины усадеб, да выгоревшие скелеты фруктовых садов.
- Скоро это все закончится, и начнутся прерии, - я указал рукой вперед. - Там, за поворотом Великой реки, начнутся территории команчей. Мы сможем раствориться среди холмов как струйка дыма среди облаков, и никто нас никогда не найдет.
- Струйка дыма? - из подвешенной над нашими головами шлюпки появилась хитрющая физиономия Шеймуса. - Боюсь, что я должен вас расстроить, господа! Без лошадей мы не далеко уйдем, а выгрузить их незаметно у нас не получится при всем желании.
- Да хоть бы и на своих двоих, - мистер Конноли скривился. - Эти корабли битком набиты умертвиями, и мне что-то совсем не хочется плыть вместе с ними на этом саркофаге.
