- Да хоть бы и на своих двоих, - мистер Конноли скривился. - Эти корабли битком набиты умертвиями, и мне что-то совсем не хочется плыть вместе с ними на этом саркофаге.
Шеймус с поразительной ловкостью выскользнул из-под брезента, накинутого на шлюпку, и уселся рядом с нами на ящике.
- Я тут кое-что разнюхал, - прошептал он, прикрывая рот рукой. - На счет доктора Менгера...
Мистер Конноли отмахнулся.
- Не суй свой нос, куда не следует, Шеймус, целее будешь! Для нас главное добраться до Скалистых гор, и благополучно вернуться назад с добытым умертвием. Вмешиваться в чужие разборки я не собираюсь и тебе запрещаю!
- Мы уже вмешались, - Шеймус закатил глаза. - Похоже, что мы попали в колоду, которую сдает генерал Форрест, и нравится нам это или нет, придется играть до конца!
Я усмехнулся, Шеймус был в своем репертуаре, сравнивая жизнь с карточной игрой.
- Не понимаю тогда, зачем Форресту лишние шестерки? - фыркнул мистер Конноли. - Их здесь и без нас предостаточно.
- Шестерки? - толстяк возмущенно вскинул брови, и тщательно разгладил свой помятый жилет. - Капитан так не думает!
Ирландцы молча уставились друг на друга.
- Да, похоже, что на этом корабле каждый разыгрывает свою партию, - я кивнул, вспоминая полоумного мистера Смита и не менее чокнутого доктора Менгера. - И что интересно, каждый из них норовит сыграть чужими картами!
Ближе к вечеру впередсмотрящие разглядели на реке несколько полузатопленных пароходов, намертво сцепившихся покореженными гребными колесами.
Шеймус поднял к глазам бинокль и присвистнул.
- Да это же "Эсмеральда", - его лицо помрачнело. - А с ней у меня связано столько воспоминаний...
Траппер усмехнулся и толкнул меня в бок.
- Этот плавучее казино, - пояснил он. - Обирало честный люд от океана до самых истоков реки Канадиэн!
- Туда ему и дорога, - мистер Конноли бесцеремонно отобрал у Шеймуса бинокль, и принялся изучать второй пароход.
Перед нами беззвучно выросла фигура рослого матроса в лихо заломленной на затылок бескозырке.
- Господа, капитан просит вас присоединиться к нему на мостике, - посыльный поморщился, глядя на мистера Конноли. - Только не берите с собой черномазого, у генерала преотвратное настроение, как бы он опять чего не выдумал.
- Спасибо, Кокран, - Шеймус покровительственно похлопал матроса по плечу. - Собираемся сегодня за покером?
- После полуночи, - матрос понизил голос и опасливо оглянулся. - Сегодня я как пить дать надеру тебе задницу!
Ирландец вскинул ладони кверху и засмеялся.
На мостике нас поджидал капитан Картер, его первый помощник Сайлс и хмурый генерал Форрест.
- Что скажете, Шеймус, - капитан протянул ирландцу руку для рукопожатия, а нам с Кипманом дружелюбно кивнул.
- Это "Эсмеральда", - Шеймус вздохнул. - Я бы не отказался пошарить в ее трюмах!
- А я думаю, что это ловушка, - генерал Форрест брезгливо скривился, глядя на ирландца. - Если поставить пару пушек на вон той гряде, мы будем у них как на ладони.
Шеймус только фыркнул в ответ.
- Что за ерунда! Даже если у индейцев есть пушки, их ядра не смогут причинить "Геркулесу" никакого вреда. Они будут просто отскакивать от его брони как горох!
Взгляд генерала мог бы запросто сбить с неба воздушный шар, однако против Шеймуса это оружие было бесполезно.
- Не удивительно, что Бут так близко подобрался к старику Эйбу, - Форрест постучал костяшками пальцев по столу, на котором лежала карта фарватера реки Арканзас. - Если у Пинкертона на службе остались одни лишь тупицы вроде вас, Шеймус!
Ирландец только ухмыльнулся, и шутливо поклонился.
- Простите, я совсем позабыл про корабли сопровождения, - глаза толстяка сверкнули из-под бесцветных бровей. - Они, безусловно, будут отличной мишенью!
- Мишенью? - рявкнул генерал. - Да будет вам известно, господин ищейка, что у краснорожих имеются не только допотопные "Наполеоны", но и новейшие пушки "Паррота" и "Армстронги", главных калибров. Нам в этом уже не раз довелось убедиться на собственной шкуре.
Капитан Картер деликатно кашлянул.
- А канониры у них, надо признать, отменные, из южан-ренегатов, - его лицо помрачнело. - Уж можете мне поверить, пустить на дно пару-тройку пароходов для них плевое дело!
Генерал поднялся из своего кресла и указал на меня пальцем.
- Мы высадим индейца на берег для разведки, - сказал он. - Пусть начинает отрабатывать свой хлеб.
В руке у генерала, как по волшебству, появился мой Боуи, с перламутровой рукояткой.
- Если вздумаешь дурака валять, отдам тебя мистеру Смиту, - тон у Форреста был ледяной.
- Я тоже пойду, - Сет Кипман сделал шаг вперед и встал рядом со мной. - Надеюсь, что мне вы больше доверяете...
Глаза генерала сузились, пристально разглядывая траппера.
- Хорошо, Кипман, я слышал, что вы человек слова, - Форрест протянул мне нож лезвием вперед, и заулыбался, наблюдая за моей реакцией. - А тебе, полукровка, не нужно бояться стали, ведь есть на свете вещи куда более страшные!
Как я и ожидал, лезвие чиркнуло меня по ладони, и кровь тут же закапала на палубу. Сделав вид, что ничего не произошло, я спокойно убрал клинок в ножны, и уставился на Шеймуса.
- Давай, Джонни, - ирландец кивнул, озадаченно глядя на перепачканную кровью рукоять ножа. - Одна нога здесь, другая там!
Не дожидаясь пока шлюпка ткнется в песок, мы с Кипманом перемахнули через борт, и быстро поплыли к зарослям осоки.
Течение было едва ощутимое, однако вода оказалась довольно холодной. Плыть в одежде было довольно трудно, а сапоги, мгновенно наполнившиеся водой, тащили на дно не хуже чем арестантские колодки.
В несколько гребков добравшись до темных зарослей, достигавших человеческого роста, мы пошли вдоль берега, стуча зубами от холода, и по колено увязая в илистом дне.
- Потише, Сет, - я усмехнулся, глядя на дрожащего траппера. - Стук твоих кастаньет слышен наверняка за милю!
Кипман осклабился, и зажал между зубов мокрый лисий хвост, свисающий жалкой сосулькой с его меховой шапки.
Через несколько сот ярдов мы заприметили в прибрежной растительности протоптанную животными тропинку, и осторожно выбрались по ней на берег.
Стянув с ног хлюпающие сапоги, я вылил из них воду, и тщательно выкрутил шерстяные носки.
- Если бы не мистер Конноли, я бы не раздумывая дал деру, - Кипман задумчиво пошевелил грязными пальцами ног. - Этот плавучий гроб изрядно действует мне на нервы!
Траппер натянул сапоги и принялся выжимать воду из лисьих хвостов.
- Причем я даже не знаю, кого больше ненавижу, Смита с его умертвиями, или этого ублюдка Форреста, - траппер кивнул на платок, обернутый вокруг моей ладони.
Я откинулся на спину, и уставился на бледный серп луны, висящий над нами в быстро темнеющем небе.
- Нечего сказать, увязли мы в этом дерьме, по самые яйца! - траппер вытащил из-за пояса томагавк, и положил его рядом с собой на землю. Сунув в зубы сухую травинку, он притих, терпеливо дожидаясь темноты.
Перевернувшись на живот, я поглядел на чернеющую над нашими головами гряду, и тяжело вздохнул.
- Это я увяз, Сет, - сказал я, прислушиваясь к свисту ветра и отдаленному вою койотов. - Похоже, что проклятый колдун каким-то образом сумел вытянуть из меня душу, и превратить в одну из своих кукол...
Когда я закончил рассказ, лицо траппера стало практически неразличимым в сгустившихся сумерках.
- Еще два года назад я бы ни за что не поверил бы во все это мамбо-джамбо, - голос Кипмана стал каким-то хриплым и незнакомым. - Сначала все эти умертвия, что заполонили прерии, а теперь еще и африканские колдуны со своими zonbi!
Под лунным светом блеснуло лезвие томагавка.
- Похоже, что Всевышний недоволен нами, - в голосе траппера послышалась злость. - Чего там, я вот тоже недоволен Всевышним!
Темный силуэт бесшумно придвинулся ко мне.
- Это хорошо, что ты открылся мне, Джонни, - Кипман перешел на шепот. - Вместе мы точно придумаем, как избавиться от черной обезьяны!
Мы прятались в прибрежных зарослях до тех пор, пока в небе не появились звезды. В траве заскрипели сверчки, скрадывая шелест наших шагов, а на стоящих посреди реки кораблях зажглись разноцветные огоньки.
Оставив траппера у подножия холма, я разделся догола, и, оставшись в одной набедренной повязке, которую носил вместо исподнего, скользнул в покрытую росой траву.
На вершине холма, возвышающегося над рекой, пушек не было. Под ногами захрустели угли из прогоревшего костра, да ломкие рыбьи кости. Я присел на корточки, чтобы мой темный силуэт не был виден на фоне звездного неба, и посмотрел вниз.
Прямо напротив меня чернели бесформенные тени сцепившихся колесами пароходов, перегораживающих проход "Геркулесу". Пять кораблей, стоящих цепочкой друг за другом, были освещены как рождественские елки, которые бледнолицые каждый год наряжали на центральной площади в Ричмонде.
Я глядел на огоньки, отражающиеся в воде, и тяжелый камень вины, лежащий у меня на груди, становился все тяжелее с каждым вздохом.
