— Очень приятно встретить знакомое лицо. — Женщина подошла ближе, от нее пахло дорогим, но не очень приятным для меня парфюмом, и весь ее вид кричал о том, что я даже не достойна стоять с ней рядом. — Как твои родители?
— Все хорошо, спасибо.
— Извини, может это не очень хорошо спрашивать у тебя, но раз уж мы встретились, я бы хотела узнать, как там мой сын? Он не появляется дома, даже не звонит.
— Я думаю, у него все нормально.
— Думаешь? — Женщина хмурится и от этого мелкие морщинки между бровей, становятся глубже.
— Мы не очень ладим. — Говорю я.
— Мы тоже. Я даже не знала, что он женится. Представляешь, этот говнюк скрыл это от собственной матери. Слушай, мне нужен твой свежий взгляд, я ищу себе платье. Точнее, я нашла, два, но не могу выбрать какое, из них мне больше подходит. Ты не могла бы мне помочь выбрать?
Женится. Как женится? Бред какой-то. Почему, я не знаю? Я помню, как Альбина смотрела в интернете свадебные платья, но ведь она сказала, что это просто ее мысли на будущее. Разве это будущее уже наступило? От низа живота до самого затылка меня будто обдает жаром, в голове я чувствую свой собственный пульс.
— Женя, Женя. — Кто-то толкает меня и, я вспоминаю, что стою посреди торгового центра с матерью «исчадия ада». Она говорит, что он женится.
— Что?
— Ты не могла бы мне помочь выбрать платье?
— Да, конечно. — На автомате отвечаю я, а потом мы идем в какой-то магазин.
Эта женщина перемерила около десяти платьев, мне было плевать, как она в них выглядит, по-моему все они одинаковы, поэтому я просто тупо указала на какое-то одно из..
Она, кажется, благодарит меня и просит передать всем дома «привет», я кажется киваю, а потом ухожу.
Я все еще не верю тому, что услышала, но это сказала его мать, какой смысл ей придумывать? Я вижу только одно: я живу в доме лжецов. Поразительно, мне никто даже не сказал.
Я бегу, очень быстро бегу, думая о том, кому я врежу первым. Конечно же, я не буду никого бить, это лишь мои фантазии, которые я бы с радостью воплотила в жизнь. Мне нужно остыть, я бегу еще быстрее, стараясь стереть все мысли и своей головы. Сердце грохочет, как бешенное, я почти задыхаюсь. Добежав до дома, я останавливаюсь у отъезжающей от двора машины, резко затормозившей прямо передо мной. Я сгибаюсь пополам, опираясь руками о колени, пытаюсь отдышаться.
— Ты в порядке? — «Исчадие ада» берет меня за плечи, я поднимаю голову, тяжело дышу и смотрю ему в глаза. Я пытаюсь разобрать в них что-то, и я не вижу ничего кроме непонимания. Его зрачки бегают туда-сюда по моему лицу, и видимо его глаза тоже видят на моем лице непонимание, потому что я совершенно не понимаю, как меня угораздило, снова, так низко пасть.
— Кто-нибудь собирался сказать мне? — Мой голос слегка охрипший и будто надорван, словно я очень громко кричала, долгое время.
— Не понял.
— Я видела твою мать.
— И что?
— Кто-нибудь собирался сказать мне, что вы с моей сестрой женитесь?
«Исчадие ада» закрывает глаза, громко выругиваясь, он ударяет кулаком о капот собственной машины.
— Послушай, это не имеет никакого значения. — Он берет мое лицо обеими руками. Я молчу.
— Ты понимаешь?
— Так, это правда. Почему, мне никто не сказал? — Я отхожу в сторону.
— Послушай.
— Почему все в этом гребаном доме, обманывают меня? — Я перехожу на крик.
— Я не обманывал тебя.
— Заткнись!
Я не знаю, почему, но я чувствую себя так, будто из меня вырвали душу потоптались по ней и засунули обратно. Разве я могу быть еще более глупее, чем раньше?
— Я не знаю, что мне делать. — Я слышу в его голосе отчаяние, его лицо переполнено каким-то мерзким оттенком… грусти? Нет, я не верю ни одной эмоции этого человека. Он шагает ко мне, я отступаю.
— Не подходи. Вы все заодно. Ты, ты думал я стану твоей марионеткой? — Я истерически усмехаюсь.
Я так хотела сделать ему больно, но почему-то снова выходит так, что больно опять мне.
— Вышло внезапно..
Внезапно, Господи, внезапно. Кто вообще говорит так? Мы решили пожениться, внезапно.
— И когда? Когда свадьба? Вы хотя бы думали пригласить меня? Может, быть я даже буду подружкой невесты, а?
— Хватит.
— Не могу поверить. — Я говорю это больше себе, чем ему. Я отворачиваюсь, поднимая голову к небу. Как я сейчас вернусь домой, как я буду смотреть этим людям в глаза? Я даже не часть этого дома, не часть этой семьи.
Я чувствую сильные руки, обхватывающие меня сзади, чувствую теплое дыхание на своем затылке, мои глаза застилает пеленой невыплаканных слез.
— Все слишком сложно.
— Видимо, такой, как я, этого не понять.
— Могу я попросить тебя, не говорить дома, о том, что ты узнала? Пусть это будет только между нами.
— У тебя хватает наглости просить меня об этом? Просить вообще о чем-либо?
Я поворачиваюсь, освобождаясь из рук «исчадия ада» — Извини, я наверное, не имею права, но я просто не хочу, чтобы был скандал.
— Не имеешь! Господи, как я могла забыть. Это же ты, ты в своем репертуаре, во всей своей красе.
— Ты все драматизируешь. Я могу говорить ужасные вещи, я могу делать, что не влезает в рамки твоих понятий, но я всегда был честен с тобой.
— О, да, я знаю, ты настолько честен, что меня тошнит.
— Что ты хочешь, чтобы я сделал?
— Я хочу, чтобы ты исчез из моей жизни.
— Ты не понимаешь, о чем меня просишь.
Ничего не сказав, я разворачиваюсь и иду в сторону дороги.
— Куда ты идешь?
Иди к черту.
Куда я иду? Сама не знаю. Я просто планирую бродить по улице, потому что пойти мне больше некуда, а домой сейчас я возвращаться не хочу.
Андрей догоняет меня и хватает за руку.
— Куда ты идешь? Иди домой.
— У меня нет дома, и никогда его не было.
— Это не правда.
— Не правда? Ты смешон. Уйди с моей дороги. — Я отталкиваю его и продолжаю идти.
— Иди домой, пожалуйста. Тебе нужно поспать, все обдумать..
— А тебе нужно отвалить.
— Перестань быть ребенком! Ты больше не ребенок! Куда ты пойдешь? Я уверен, ты даже понятия не имеешь, куда идешь.
— А, может, имею.
— Не имеешь! Ты глупая и безрассудная.
— Оставь меня в покое.
— Последний раз, когда я оставил тебя, ты влипла в неприятности.
— Ох, не волнуйся, мои неприятности тебя не касаются.
— Остановись. Я обещаю, что оставлю тебя в покое.
Я останавливаюсь и мы оказываемся, почти лицом к лицу, если не учитывать, что «исчадие ада» выше меня на пару голов.
— И я должна верить тебе?
— Ты можешь не верить мне, если хочешь, но я сделаю все, о чем бы ты не попросила.
— Я ненавижу тебя. Господи, ты даже не представляешь, как я тебя ненавижу.
— Это твое право. Ты можешь испытывать ко мне совершенно любые чувства, но это не изменит моих.
Полгода спустя
Внутри меня все оборвалось, все мои чувства в одну секунду перемешались.
— Как ты меня нашел?
Какое-то время он молчит, расстояние между нами примерно в десять шагов, постепенно сокращается, меня начинает трясти.
— Это важно?
Черт. Это не важно. Я просто не могу поверить, что он здесь, стоит прямо передо мной. Я вижу его лицо, оно осталось таким же, каким я видела его в последний раз, немного уставшим, но таким же, как прежде.
— Ты, кажется, кое-что потеряла. — Андрей кивает в сторону кулона в моей руке.
Я понимаю, что он не мог найти кулон там, где я должно быть его потеряла, кто-то отдал его ему, и я догадываюсь кто. Бир сдал меня. Этот дерьмовый ублюдок, снова влез в мою жизнь.
— Как же я скучал по тебе, рыжик.
Пространство между нами становится все меньше и меньше. Андрей обнимает меня, крепко прижимая к себе, я стою как парализованная, я не знаю, что мне делать. Он сжимает меня в руках так, словно я последнее, что у него осталось, а я не могу ответить на эти объятия, руки словно не хотят слушаться меня. Я вдыхаю до боли знакомый аромат кожи, смешанный с запахом геля для душа и понимаю, что это лучший запах из всех, которые я чувствовала за последнее время. Мои руки хотят дотронуться до источника этого запаха, но им не хватает сил. Мы стоим так несколько минут, а потом Андрей отстраняется от меня и пристально смотрит в мои глаза.
— Не похоже, что ты рада меня видеть.
Я ничего не говорю. Он даже не представляет, что происходит у меня внутри.
— Слишком многое произошло.
— И это твой ответ? Ты сбежала. Ты хоть представляешь, что я чувствовал на протяжении всех этих месяцев? Я не знал где ты, все ли с тобой в порядке.
— Я в порядке.
— У тебя кто-то есть?
Я сглатываю, образовавшийся ком в горле. Я уже была на полпути к тому, чтобы сказать «да», что у меня все хорошо и я вполне счастлива, но язык не поворачивался вообще произнести что-либо.
